взлетели и обвились вокруг его шеи, сначала мягко, а потом все сильнее и
сильнее удерживая его. Мгновение они держались друг за друга, но затем он
отступил, расцепив ее руки. Продолжая удерживать их, он сел на край
кровати.
должна делать. Поговори со мной.
странной улыбкой. - Ты пришел ко мне, - сказала она.
просят.
Ты пришел ко мне!
держа ее за руки. - Я хотел, чтобы ты знала все прежде, чем я... - он
замолчал, - пойду дальше.
приоткрытого окна.
у людей, которых увижу и встречу.
узнаю, когда буду готов. Я не думаю, судило ним, что это займет много
времени. Они упоминали, что время дорого.
она, но ее руки просили обратное.
почувствовал, как внутри него начало расти чувство беспокойства за знание,
хранящееся у него внутри, которое нельзя терять попусту, как он сейчас
делал. - Думаю, мне надо идти, - сказал Майлз. Он высвободил свои пальцы
из ее цепких рук.
Он увидел, что ее лицо вместо того, чтобы находиться где-то на расстоянии
вытянутой руки, из-за какого-то фокуса с освещением в комнате виделось
далеко внизу.
она сама себя. - Я имею в виду - после... Ты точно вернешься обратно?
внутри него зажглась глубокая, яростная и злая уверенность в том, что он
вернется... вопреки всему.
его шею, выпрямился.
общежитием.
входом, в тень норвежских сосен, вытянувшихся в линию вдоль всей дороги.
Он задумался над тем, с чего же начать. Куда идти? Имея перед собой мир,
открывшийся ему навстречу, он запутался в том бесчисленном количестве
мест, которые мог посетить. В конце концов, выкинув все из головы, он
выбрал наугад. Майлз никогда не был в Японии. Он подумал о Токио.
его, как обтекает скалу речной поток. Все здания - западного образца. И
люди, на его взгляд, в западной одежде. Только шум их голосов, звучавших
слишком высоко и непривычно, добавлял в эту сцену каплю необычности.
Затем, когда его мозг прорвал тонкую пленку, окружавшую его подобно
мыльному пузырю, он понял, что понимает их речь.
отыскивал хоть малейший признак проявления любопытства к его появлению в
странной серебристой одежде. Но прохожие останавливали на нем глаза и тут
же отводили в сторону. Сначала его удивило это желание беспрекословно
подчиняться указаниям пришельцев. И затем нечто, пришедшее к нему точно
таким же образом, как и знание японского языка, подсказало, что эти люди
отводили от него взгляд благодаря своей врожденной вежливости. Он пошел
вниз по улице.
Связь, установленная им с окружающими, где-то на уровне подсознания,
усиливалась по мере его пребывания среди них. Он понял, что это такое -
о_щ_у_щ_а_т_ь_ их присутствие рядом с собой. _Э_т_о_ походило на то, как
в_и_д_е_т_ь_ и _с_л_ы_ш_а_т_ь _н_е_ч_т_о_. Открыв это для себя, он
почувствовал мягкий отчетливый шум, похожий на безголосую музыку,
отражающую характер и дух окружавших его людей.
них всех, проникал очень глубоко. И сейчас, уделив _э_т_о_м_у_ все свое
внимание, он, в известном смысле на ощупь, начал различать в общем узоре
индивидуальные нити. Нити представляли собой эмоциональные ответы каждого
человека. Майлз не мог найти подходящего слова, но чувствовал их в своих
пальцах словно они были живыми существами. Выделив отдельные эмоции, он
сумел почувствовать, что от каждого, к кому он прикасался подобным
образом, он что-то получал. Он узнавал от каждого нечто и становился
сильнее.
в архитектуре, и люди здесь были одеты совсем по-другому... Они не
игнорировали его, столпившись вокруг. Но и здесь он также столкнулся с тем
же чувством. Снова выделив общую структуру, он сумел постепенно
почувствовать внутри нее индивидуальные особенности, из которых он черпал
это нечто для себя.
сумел собрать столько же силы. Их руки тянулись к нему, но пальцы
скользили, будто его заключили в стекло, и поток энергии тек от них в
незначительных количествах. Майлз закрыл глаза и пожелал оказаться в
другом районе Китая, который однажды видел на фотографии.
монолита в форме миниатюрной горы высотой в несколько сот футов. Вокруг
него располагались другие подобные горы, поднимающиеся с плоской
поверхности окружающего ландшафта. Между гор лежали тихие маленькие озерки
с маленькими островками. Это больше всего напоминало игрушку-ландшафт для
великана. Внизу он мог разглядеть сгорбленные спины работающих людей,
двигавшихся рядами по залитым водой рисовым полям. И энергия, шедшая от
них и от этого пейзажа, простиравшегося до самого горизонта, оказалась
гораздо сильнее, чем в двух предыдущих случаях. Они не знали о нем, и он
чувствовал, как высасывает из них знание и силу, подобно губке,
впитывающей влагу с поверхности тела.
выходившую на площадь Пикадилли, по которой он гулял несколько лет
назад... Бледный рассвет только слегка осветил фасады зданий,
выстроившихся вдоль изгибающегося тротуара улицы Регента. Вокруг него
находилось несколько человек, но от них энергия поступала мощным потоком.
Все, что он чувствовал, пробовал или слышал внутри себя, оказывалось
совсем другим. Но сейчас он знал, что конкретно ищет, и с этим расчетом
начал путешествие по планете, на которой появился на свет.
на Юконе, с гор Мексики на улицы Бразилии, в Кейптаун, в африканские
джунгли, в Бухару, в Москву и российские степи.
острыми скалами гор, отделяющих Геную от Милана. Он скользил в нескольких
футах над рыболовными судами в голубых заливах северного побережья
Средиземноморья.
и времен года мелькали мимо него, напоминая смену слайдов проектора на
экране. И постепенно все эти сцены перемешались. Свет и тьма, север и юг,
суша и море, зима и лето, желтое, черное, коричневое, белое и красное: все
люди, все места и все времена сплелись в общий узор чувств, который стал
портретом всех людей планеты да и самой Земли.
Наконец, он снова плыл над местом, где река Миннесота впадала в Миссисипи
и стояли города-двойники Сант-Паулу и Миннеаполис. Отсюда он стартовал, и
только сейчас Майлз вспомнил, что не чувствовал нужды ни в пище, ни в
воде, ни в сне. Сколько же прошло дней? Единственное, что его
действительно волновало, так это познать и понять людей, ворочаемых им на
своем пути. Сейчас он почти выполнил эту задачу.
прочную нить, даже не нить - струну, свитую из нитей всех связей,
установленных им с людьми по всей Земле, и соединяющую со всей его расой.
человеческой расы, принадлежало всем ее представителям. Он раньше никогда
этого не понимал. Он вспомнил, что Мэри знала об этом или, по крайней
мере, чувствовала и пыталась объяснить ему после того, как Солнце стало
красным.
пришельцам из центра Галактики.
на высоте примерно трехсот футов над редкими серыми облаками и над местом
соединения рек с зелеными речными поймами, он повернулся в сторону зданий
университетского городка, видимых при свете почти полной луны даже на
Адамов Григорий
Влодавец Леонид
Орлов Алекс
Жюль Верн
Контровский Владимир
Сертаков Виталий