- прошептал он и встал, растирая свои скрипучие колени.
Казалось, она танцевала сама по себе, оживляемая не только быстрым и
изящным движением рук Виктора Джулио, но также и ритмичным топотом его
ног, его хриплым и все же мелодичным голосом, которым он пел детские
стишки.
Виктор Джулио остановился на полуслове. Его трость упала на землю. С
удивлением и ужасом он смотрел на щенка, лакавшего сок отравленного мяса,
который тихо сочился из бака.
видела, чтобы ты ронял ее, - заметила она с беспокойством. - палочка
устала?
челку. - я возьму бабочку на прогулку, - сказал он, - а ты возвращайся в
кроватку, пока твоя мама не нашла тебя здесь. Встретимся попозже на
площади. Мы снова будем вместе собирать будущие слитки золота. - он поднял
пухлого щенка на руки и сделал знак Октавио следовать за ним по улице.
свои негнущиеся лапы, они валялись посреди пыльных переулков и их
остекляневшие глаза пристально и тупо смотрели в пространство. По одной
Октавио связывал их веревкой, которую Виктор Джулио вытащил из своего
мешка.
на брюки старика. Он с отчаянием встряхнул ее головку. - что я скажу
малышке? - прошептал он, связывая отравленного щенка с другими животными.
города, за дом Лебанесы, за пустые поля, вниз по сухому ущелью. Виктор
Джулио прикрыл их грудой сухих веток, полил кучу керосином и поджег.
Собаки горели медленно, наполняя воздух запахом паленого мяса и шерсти.
выбрались из ущелья. Не в силах дальше продолжать путь, они рухнули под
тень цветущей красным цветом акации.
руки тряслись. Он закрыл глаза и попробовал успокоить свое дыхание в
надежде, что это развеет боль, стеснившую его грудь. Он мечтал о сне; о
сне, в котором теряешь себя.
делать какую-нибудь другую работу.
о собаке. - он сел и умоляюще взглянул на Октавио. - ты можешь помочь мне.
Дети очень рано начинают бояться меня. Она одна из немногих, кто дружит со
мной.
прислонился к стволу дерева и закрыл свои глаза. Он не мог больше видеть
этот страх и отчаяние, отпечатанные на лице старика.
человек, - умоляюще просил Виктор Джулио.
нравится эта работа. Мне не нравится убивать собак.
Джулио. - это вопрос судьбы. - он грустно улыбнулся, его взгляд скользнул
в направлении города. - кто знает, может ты останешься здесь навеки, -
прошептал он, снова закрыв свои глаза.
мальчишек под предводительством старшего сына Лебанесы. Они остановились в
нескольких шагах от двух мужчин.
ноги Виктора Джулио.
время. Его руки дрожали. Он нашарил в мешке бутылку рома и остолбенел от
того, что она была пуста, не в силах вспомнить, когда же выпита последняя
капля.
проклиная и толкая его, мальчишки пытались вырвать его трость и джутовый
мешок.
колотил насмешливых юнцов. - оставьте меня в покое! - закричал он
дрожащими губами.
только что заметив, что Виктор Джулио не один, они повернулись к Октавио.
- кто ты? - кричал один из мальчишек, переводя взгляд от одного мужчины к
другому, возможно оценивая результаты их обоюдного сговора. - ты со
стариком? Ты его помощник?
ею перед собой, как хлыстом. Смеясь и вскрикивая, ребята пытались
уклониться от прицельных ударов. Но когда некоторым из них веревка обожгла
не только икры и бедра, но плечи и руки, они отступили назад. Они ринулись
за Виктором Джулио, который тем временем убегал к ущелью, где еще догорали
собаки.
почти за его спиной. Они не казались ему людьми; они напоминали ему свору
лающих псов. Он попробовал бежать быстрее, но жгучая боль в груди
тормозила движения.
ним. Но когда сын Лебанесы потянулся за большим камнем, остальные ребята
постарались превзойти друг друга - в ход пошли большие осколки породы.
Один из них попал Виктору Джулио в голову. Он зашатался. Глаза его ничего
не видели, земля уплывала из-под ног. Старик покачнулся и свалился с
обрыва.
полоску от пыли и пота, мальчики стояли, глядя друг на друга. Затем,
словно по какому-то сигналу, они бросились в разные стороны.
неподвижным телом Виктора Джулио. Он сильно встряхнул его. Старик открыл
глаза. Дыхание слабеющими вспышками выходило из него. Голос был слабым,
приглушенным звуком. - я знал, что конец близок, но думал, что это конец
моей работы. Мне и в голову не приходило, что все закончится таким
образом. - его зрачки блеснули странно яркими красками. Он пристально
взглянул в глаза своего помощника. Жизнь ушла.
перекрестился и поднял свое вспотевшее лицо к небу. Несмотря на
ослепительное сияние солнца, бледная луна была отчетливо различима. Он
хотел помолиться, но не мог вспомнить ни одной молитвы. Единственный образ
засел в его мысли - множество собак преследовало старика по полям.
бить дрожь. Можно снова убежать в другой город, подумал он. Но тогда они
заподозрят его в убийстве Виктора Джулио. Лучше оставаться некоторое время
в городе, пока все не прояснится, решил он.
трость Виктора Джулио, лежавшую рядом. Он погладил ее и потер прекрасно
вырезанный набалдашник о свою левую щеку. Он почувствовал, что она всегда
принадлежала ему. Стало интересно, сможет ли он когда-нибудь воспроизвести
танец трости.
7
шляпу и встал со стула. Я заметила, как сильно годы сдавили ему грудь и
ослабили мышцы его рук. Облинявший пиджак и брюки на нем были на несколько
размеров больше. Карман на правой стороне резко выпирал от большой бутылки
рома.
прячется, - прошептал он мне, продолжая смотреть своими ввалившимися
бесцветными глазами на Мерседес Перальту. - сегодня я заболтался с тобой.
Никак не могу понять, почему ты так интересуешься мной.
трость между большим пальцем и запястьем. Его рука замелькала взад и
вперед с таким поразительным мастерством, что трость, казалось, подвесили
в воздухе. Ни слова не говоря, он вышел из комнаты.
спишь?
когда сплю, - мягко сказала она. - это способ, которым я пытаюсь
сдерживать свои прыжки вперед себя.
меня постоянно мучают изводящие вопросы. Мог ли Октавио Канту как-то
уклониться и не вставать на место Виктора Джулио? И почему он в такой
полной мере повторяет жизнь Виктора Джулио?
пойдем на кухню и спросим об этом Канделярию. У нее побольше ума, чем у
нас обоих вместе. Я слишком стара, чтобы быть умной, а ты слишком
образована.
Канделярия, занятая тем, что скребла днища медных тарелок и горшков, не
слышала и не видела нашего прихода. Когда донья Мерседес подтолкнула ее,
она издала пронзительный и испуганный вопль.
Шилова Юлия
Курылев Олег
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Свержин Владимир