Чтение 10–й страницы книги ~Билл, герой Галактики~

прямого отношения к религии, мало волновали Тем-бо. - Зато, Билл, я точно
знаю, куда попадешь ты лично.

- И куда же? - последовал жадный вопрос охочего до слухов Билла.

- Прямехонько в ад, ежели не спасешь душу.

- Да хватит тебе! - взмолился Билл.

- Взгляни сюда, - соблазнял его Тембо, показывая через проектор
небесную сценку с золотыми вратами среди облаков, сопровождавшуюся тихими
звуками тамтамов.

- А ну кончай свою душеспасительную трепотню! - загремел заряжающий
1-го класса Сплин, и изображение тут же пропало.

Билл почувствовал какую-то тяжесть в животе, но не обратил на нее
внимания, поскольку истерзанный желудок постоянно подавал ему отчаянные
сигналы, полагая, что его хозяин помирает с голоду, и никак не желая
смириться с тем, что такой чудесный перемалывающий и переваривающий
механизм обречен на жидкую диету. Но Тембо тоже бросил работу, склонил
голову набок и ткнул себя ладонью в живот.

- Поехали! - сказал он. - Началась-таки космическая прогулочка! Они
врубили межзвездный двигатель.

- Мы что же, выходим в подпространство? Теперь, значит, каждую
клеточку тела начнет выворачивать наизнанку, да?

- Нет, от этого способа передвижения давно отказались: слишком много
кораблей вошли с убийственной вибрацией в подпространство, но ни один из
них не вынырнул обратно. Я читал в "Солдатском Таймсе" объяснения одного
математика: что-то такое об ошибках в вычислениях, о более быстром течении
времени в подпространстве; так что, может, пройдет целая вечность, прежде
чем эти корабли появятся оттуда.

- Значит, пойдем надпространством?

- Такого вообще не существует.

- Так, может быть, нас распылят на атомы и занесут в память
гигантского компьютера, который усилием мысли перебросит нас в другое
место?

- Господи! - воскликнул Тембо, и его брови доползли почти до самой
кромки волос на лбу. - Для деревенского парнишки-зороастрийца у тебя
довольно-таки странные представления. Ты что - наклюкался или накурился
какой-нибудь дряни?

- Да объясни ты мне толком, - взмолился Билл, - если и то и другое -
чушь, то как же мы пересечем межзвездное пространство и сразимся с
чинджерами?

- А вот как... - Тембо оглянулся, чтобы убедиться, что заряжающего
1-го класса поблизости нет, и сложил ладони с согнутыми пальцами в форме
шара. - Представь себе, что это наш корабль, вышедший в большой космос.
Потом врубается бухой двигатель.

- Чего-чего?

- Бухой двигатель. Он так называется потому, что надувает предметы, и
они начинают разбухать. Ты же знаешь, что все вокруг состоит из маленьких
частичек, протонов, электронов, нейтронов, тронтронов и прочих штучек,
которые удерживаются вместе силами притяжения. Если тяготение ослабить - а
я еще забыл сказать, что все эти козявки вертятся, как сумасшедшие, - так
вот, если ослабить между ними связь, то частички начнут удаляться друг от
друга, и чем слабее будет притяжение, тем дальше они разлетятся. Дошло?

- Дошло вроде, но не очень-то мне это по душе...

- Не волнуйся, дружище. Смотри на мои руки: по мере того как сила
притяжения слабеет, корабль начинает разбухать. - Тембо широко раздвинул
ладони. - Он становится все больше и больше, достигает размеров планеты,
Солнца, целой Солнечной системы... Бухой двигатель доводит нас до нужных
размеров, а потом его врубают в обратную сторону, мы съеживаемся - и вот,
пожалуйста, мы уже там!

- Где это там?

- Да где нужно, - терпеливо ответил Тембо. Билл отвернулся и стал
усердно наводить блеск на один из снарядов, заметив прогуливающегося
неподалеку заряжающего 1-го класса Сплина, который бросил на них
подозрительный взгляд. Как только Сплин завернул за угол, Билл наклонился
к Тембо и прошипел:

- Как же мы можем оказаться где-то в другом месте? Ни разбухание, ни
съеживание нас не передвинет в пространстве.

- Видишь ли, этот бухой двигатель - хитрая штука. Вроде того, как
если бы ты взял резиновую ленту и растянул ее за оба конца. Скажем, левая
рука у тебя неподвижна, а правой ты растягиваешь ленту. Потом ты
выпускаешь ее из левой руки, понятно? Ты же не передвигал резину, а только
растянул ее, а потом дал ей съежиться, но она переместилась в
пространстве. То же самое происходит и с нашим кораблем. Он разбухает, но
лишь в одном направлении. Когда нос корабля достигнет точки назначения,
корма все еще будет на месте старта. Потом мы сократимся и - трах! - мы
уже там, где надо. С такой же легкостью, дружок, ты бы мог попасть и на
небеса, если бы...

- Кончай проповеди в рабочее время, Тембо! - пролаял заряжающий 1-го
класса Сплин с другой стороны стеллажа, откуда он просматривал окрестности
с помощью зеркальца, укрепленного на стержне. - Будешь целый год чистить
зажимы на стеллажах! Я тебя предупреждал!

Они молча занялись своей работой, но тут сквозь переборку в
крюйт-камеру вплыла планетка размером не больше теннисного мяча.
Прекрасная маленькая планетка с крошечными ледяными шапками у полюсов,
океанами, облачным покровом и даже селениями.

- Ой, что это? - взвизгнул Билл.

- Никудышная навигация, - поморщился Тембо. - Накладка. Корабль одним
концом пошел немного назад, а не вперед. Нет-нет! Не трогай ее - это
чревато! Это та самая планета, с которой мы стартовали, - Фигеринадон-2.

- Мой дом! - всхлипнул Билл, наблюдая со слезами на глазах, как
планета уменьшается до размеров игрушечного стеклянного шарика. - Мама,
прощай! - Он махал планете рукой, пока шарик не превратился в точку и не
исчез из виду.

После этого события больше никаких особых происшествий не было,
поскольку движения они не ощущали и не знали ни куда направляются, ни где
находятся, ни когда остановятся. Но корабль, по-видимому, все же куда-то
прибыл, так как пришел приказ готовиться к бою. Три вахты прошли спокойно,
затем загремели колокола общей тревоги. Билл помчался на свой пост,
впервые с момента зачисления в армию ощущая воодушевление. Его труды и
жертвы не пропали даром: сегодня он наконец сразится с гнусными
чинджерами!

Они заняли свои места возле зарядных люков, впившись глазами в
красные полоски на зарядах. Через подошвы сапог Билл чувствовал слабую
дрожь палубы.

- Что это? - спросил он у Тембо, еле шевеля губами.

- Работают атомные двигатели, это не разбухание. Маневрируем.

- Зачем?

- Следить за зарядными лентами! - гаркнул заряжающий 1-го класса
Сплин.

Билл весь взмок от пота и только теперь заметил, как жарко стало в
помещении. Тембо, не спуская глаз с зарядных лент, разделся и аккуратно
сложил одежду на полу.

- Разве можно раздеваться? - спросил Билл и расстегнул воротник. - А
почему такая жарища?

- Нельзя, конечно, но приходится выбирать между наказанием и
опасностью зажариться. Заголяйся, сынок, иначе помрешь без покаяния. Мы,
должно быть, сражаемся: включена система защиты. Семнадцать силовых полей,
одно электромагнитное, да еще двойная броня корпуса и слой псевдоживой
плазмы, которая затягивает пробоины. Теперь вся энергия накапливается
внутри корабля и от нее никак нельзя избавиться. А значит, и от тепла. При
работающих двигателях и потеющей команде тут будет жарковато. А начнется
стрельба - станет-еще хуже.

Невыносимый зной держался несколько часов, в течение которых они
продолжали следить за зарядными лентами. Один раз Билл услышал - скорее
ощутил босыми подошвами через раскаленный пол - какой-то слабый звук.

- Что это было?

- Торпеду пустили.

- Во что?

Тембо лишь пожал плечами и продолжал еще упорнее вглядываться в
заряды. Еще целый час Билл мучился от жары, усталости и скуки, потом
прозвучал сигнал отбоя и вентиляторы принесли желанную прохладу. Натянув
на себя форму, Билл устало потащился в кубрик. На доске объявлений в
коридоре был наклеен свежий мимеографический оттиск. Билл прочел
расплывчатый текст:

Капитан Зекиаль всему экипажу к вопросу о недавних событиях

23/11 8956 года наш корабль участвовал в операции по уничтожению
атомными торпедами вражеской установки 17КЛ-345 и вместе с другими
кораблями объединенной флотилии "Красная опоpa" завершил свою миссию.
Приказываю в связи с этим всему экипажу прицепить "Знак атомной грозди" к
ленте "Награды за совместные боевые действия", а тем, кто впервые
участвует в бою, разрешается надеть ленточку "Награды за совместные
действия".

ПРИМЕЧАНИЕ: Некоторые лица замечены в ношении "Атомной грозди" вверх
ногами, что совершенно недопустимо и по приговору военного трибунала
карается смертью.

ГЛАВА 7

После героического уничтожения 17КЛ-345 потянулись унылые недели
учений и муштры, которые должны были восстановить силы экипажа. В один из
таких тоскливых дней раздался сигнал, которого Билл раньше не слышал: