Чтение 10–й страницы книги ~Бесплодные земли~

кость. Эдди опять устремил взгляд на небо, и ему вспомнилась история,
рассказанная им с Сюзанной стрелком в один из тех долгих дней, что они
провели в пути, удаляясь от берега моря и пробираясь через предгорья, пока
наконец не очутились в этой дремучей чаще, где нашли временное пристанище.

До сотворения мира, рассказывал Роланд, Древняя Звезда и Праматерь,
юные и страстные, заключили брачный союз. Потом в один прекрасный день они
страшно повздорили. Праматерь (известная в те стародавние времена под
своим настоящим именем, Лидия) застигла супруга (прозывавшегося на самом
деле Апоном), когда тот крутился подле младой красавицы Кассиопеи. У
парочки случился отменный скандал - с тасканьем за волосы, выцарапываньем
глаз и битьем посуды. Осколок одного из пущенных разгневанной рукою
горшков стал землей, черепок поменьше - луной, уголек же из кухонного
очага - солнцем. В конце концов, дабы Лидия с Апоном в своей ярости не
уничтожили вселенную прежде, чем та должным образом начнет свое
существование, вмешались боги. Дерзкую негодницу Кассиопею, главную
виновницу всех бед ("Угу-угу, конечно, всегда виновата женщина", -
заметила тут Сюзанна), навечно сослали в звездную колесницу. Однако даже
это не разрешило проблему. Лидия горела желанием попробовать сызнова
наладить семейную жизнь, но гордый Апон заупрямился ("Ага, вали все на
мужиков", - проворчал в этом месте повествования Эдди). Посему супруги
расстались и ныне с ненавистью и страстной тоской взирают друг на друга
через звездное пепелище, плод их разрыва. Лидии и Апона нет уже более трех
миллиардов лет, поведал стрелок. Они стали Праматерью и Древней Звездой,
севером и югом, изнывающими друг по другу, но ныне чересчур гордыми, чтобы
молить о примирении... а Кассиопея сидит в сторонке на своей колеснице,
болтает ногами и посмеивается над обоими.

Эдди вздрогнул, испуганный мягким прикосновением к своей руке.
Сюзанна.

- Пойдем, - сказала она. - Мы должны его разговорить.

Эдди отнес ее к костру и бережно опустил на землю по правую руку от
Роланда. Сам он уселся слева. Роланд посмотрел сперва на Сюзанну, потом на
Эдди.

- Как близко ко мне вы сидите, - заметил он. - Как любовники... или
тюремщики.

- Тебе пора кое-что нам рассказать, - грудным, чистым и певучим
голосом сказала Сюзанна. - Если мы твои товарищи и сподвижники - а хочешь
не хочешь, получается вроде бы именно так - то пора начать и
о_б_р_а_щ_а_т_ь_с_я_ с нами, как с товарищами и сподвижниками. Расскажи
нам, что с тобой...

- ...и чем мы можем помочь, - закончил Эдди.

Роланд глубоко вздохнул.

- Не знаю, как начать, - сказал он. - У меня так давно не было ни
товарищей, ни сподвижников... ни истории, какую я мог бы поведать...

- Начни с медведя, - предложил Эдди.

Сюзанна наклонилась и притронулась к кости, которую Роланд держал в
руках. Кость - челюсть человека в черном, Уолтера, - внушала молодой
женщине робость, но она все равно притронулась к ней.

- А закончи этим.

- Да. - Роланд поднял кость на уровень глаз, мгновение смотрел на
нее, потом бросил обратно к себе на колени. - Никуда не денешься -
поговорить о ней нам придется. В ней-то все и дело.

Но сперва речь пошла о медведе.

- Вот какую историю рассказывали мне в детстве, - начал Роланд. -
Когда все было еще совсем новенькое, Великие Пращуры - не боги, а люди,
владевшие почти божественным знанием, - создали двенадцать Стражей, нести
дозор у двенадцати порталов, открывающих проход в наш мир и из него. Мне
доводилось слышать, что порталы эти естественного происхождения, как
небесные созвездия или бездонная расселина в земле, прозванная у нас
Драконовой Могилой за то, что всякий тридцатый или сороковой день оттуда
вырывалось великое облако пара. Иные же - одного я помню особенно хорошо:
Хэкс, главный повар в замке моего отца, - говорили, будто означенные
порталы создала не природа, а сами Великие Пращуры, в те дни еще не
вздернувшие себя в петле собственной гордыни и не исчезнувшие с лица
земли. Хэкс говаривал, бывало, что сотворение Двенадцати Стражей было
последним деянием Великих Пращуров, попыткой искупить великую кривду,
причиненную ими друг другу и самой земле.

- Порталы, - задумчиво пробормотал Эдди. - Ты хочешь сказать,
д_в_е_р_и_. Снова-здорово! И что, эти здешние двери открываются в наш со
Сьюзи родной мир? Как те, что мы нашли у моря?

- Не знаю, - ответил Роланд. - На всякое мое знание найдется сотня
вещей, мне неведомых. Вам - обоим - придется примириться с этим
обстоятельством. Вот мы говорим: "мир сдвинулся с места". Когда это
произошло, словно огромная волна схлынула, оставляя за собой лишь разор и
следы крушения... обломки, порой напоминающие карту.

- А как тебе _к_а_ж_е_т_с_я_? Попробуй _д_о_г_а_д_а_т_ь_с_я_! -
воскликнул Эдди, и неприкрытая горячность в его голосе сказала стрелку,
что даже теперь Эдди до конца не оставил мысли вернуться в свой - и
Сюзанны - родной мир.

- Отстань, Эдди, - осадила юношу Сюзанна. - Этот человек догадок не
строит.

- Ошибаетесь - иной раз _с_т_р_о_и_т_, - сказал Роланд, удивив обоих.
- Когда ничего более не остается, этот человек порой берется строить
догадки. Я отвечу: нет, Эдди. Не думаю - мне не _к_а_ж_е_т_с_я_ - что у
этих порталов много общего с дверьми на морском берегу. Мне не
к_а_ж_е_т_с_я_, что они ведут в узнаваемое для нас _к_у_д_а_ или
к_о_г_д_а_. Думаю, двери на взморье - те, что открывались в мир, откуда
родом вы оба, - походили на ось детской ходун-доски. Знаете, что это
такое?

- Качели? - спросила Сюзанна, для наглядности покачав рукой.

- Да! - с довольным видом подтвердил Роланд. - Именно. На одном конце
качалей...

- Качелей, - поправил Эдди с едва заметной улыбкой.

- Да. На одном конце доски - мое _к_а_. На другом - _к_а_ человека в
черном, Уолтера. Ось - двери, созданные напряжением противостояния двух
судеб. Порталы же чересчур велики и для Уолтера, и для меня, и для нашего
маленького братства трех.

- Ты хочешь сказать, - с заминкой проговорила Сюзанна, - что порталы,
которые охраняют эти Стражи, находятся _в_н_е _к_а_? За пределами _к_а_?

- Я хочу сказать, что мне так кажется. - На освещенном пламенем
костра лице стрелка показался и пропал тонкий серп улыбки. - Что таковы
мои _д_о_г_а_д_к_и_.

На мгновение он притих, потом подобрал палочку, смел в сторону ковер
сосновых иголок и начертил на расчищенной земле.

- Вот мир, как, по словам моих наставников, он был устроен в дни
моего детства. Крестики суть порталы, кольцом стоящие у его вечных и
незыблемых границ. Если провести шесть линий, соединив порталы попарно,
вот так...

Он поднял голову.

- Видите, где пересекаются все линии - здесь, в центре?

Эдди почувствовал, что руки и спина у него покрываются гусиной кожей.
Во рту у молодого человека вдруг пересохло.

- Это она, Роланд? Это?..

Роланд кивнул. Его изрезанное морщинами лицо было мрачно и серьезно.

- В оном средоточии находится Великий Портал, сиречь Тринадцатые
Врата, правящие не только этим - всеми мирами.

Он потыкал палочкой в центр круга.

- Здесь стоит Темная Башня, которую я искал всю свою жизнь.

- У каждых из двенадцати малых врат, - продолжал стрелок, - Великие
Пращуры поставили Стража. Ребенком я мог перечислить их всех в стихах,
которым меня выучила нянька... и повар Хэкс... но мое детство - достояние
далекого прошлого. Конечно, среди них был Медведь... Рыба... Лев...
Нетопырь. И Черепаха - важная фигура...

Глядя в звездное небо, стрелок в глубокой задумчивости наморщил лоб.
Потом его лицо озарила удивительно радостная улыбка, и он прочел:

ЧЕРЕПАХА-великанша держит Землю на спине,

Неохватная такая - не приснится и во сне!

Мир на панцире качает от утра и до утра,

Мыслью пусть нетороплива, да зато всегда добра.

Обо всяком-каждом помнит, знает всех наперечет,

Оттого-то повсеместно ей и слава, и почет.

Кто клянется, всяк помянет, а иначе веры нет -

Черепаху не обманешь, это знает целый свет.

Все ей мило, все любезно, будь то суша, иль моря,

Или даже пострелята - огольцы, как ты и я.

Стрелок озадаченно и смущенно хохотнул.

- Этим стихам меня научил Хэкс. Размешивает, бывало, глазурь для
какого-нибудь торта и поет, и нет-нет да сунет мне ложку, глотнуть с
краешка капельку сладкого... Диву даешься, что только мы помним, верно?