погладить его, но отак огрызнулся, щелкнув острыми зубами. Ветч засмеялся.
Силы камня и воды разговаривают человеческими голосами.
заметил сидевший рядом с Ветчем Джаспер. - У нашего Лорда Неммерле,
например, есть ворон, а в песнях поется, что Рыжий Маг с острова Арк водил
за собой на золотой цепочке дикого вепря. Но я никогда не слышал про
волшебника, у которого в капюшоне сидела бы крыса!
что находится здесь, в тепле, со своими друзьями. Хотя шутка Джаспера, как
водится, была далеко не безобидной.
свое время он учился у Неммерле и теперь иногда приезжал на Рокк, чтобы
повеселиться на Встрече Зимы или на летнем Долгом Танце. С ним была его
жена, юная, стройная и сияющая. Ее черные волосы украшали огромные опалы.
Женщины нечасто появлялись в залах Большого Дома, и некоторые старые
Мастера поглядывали на нее неодобрительно... Молодежь же не сводила с нее
глаз.
не видывал свет...
- но из-за нее весь Энлад был обращен в руины, ради нее умер Герой-Маг с
Хавнора, и остров Солеа погрузился в море.
поглядывать в сторону Леди О, стараясь понять, такова ли неувядающая
красота, воспетая в древних балладах.
спели Гимн Зиме. Потом, прежде чем люди начали подниматься с мест, Джаспер
подошел к столу у очага, за которым сидел Верховный Маг, его гости и
другие Мастера, и заговорил с Леди О. За год Джаспер из мальчика
превратился в высокого красивого юношу и, как и Ветч, был произведен в
волшебники, получив право носить серебряную застежку на плаще. Леди
улыбнулась его словам, и опалы ярко вспыхнули в ее черных волосах. Затем
Мастера кивнули головами в знак благосклонного согласия, и Джаспер
принялся за работу. Из каменного пола выросло белое дерево. Ветви его
коснулись высоких стропил залы, и на каждой веточке, словно крохотное
солнце, засияло золотое яблоко - как на Дереве Жизни. Белые, как только
что выпавший снег, птицы запорхали среди ветвей, золотые яблоки начали
тускнеть и, превратившись в хрустальные капли, упали с мелодичным звоном
на пол. По залу разнеслось благоухание, дерево зацвело белоснежными
цветами и покрылось алыми листьями... Иллюзия медленно растаяла. Леди
вскрикнула от изумления и склонила свою сверкающую голову перед юным магом
в знак уважения к его мастерству.
нами, милорд? - совсем по-детски спросила она своего сурового мужа. Но
Джаспер сказал только:
Вашей благосклонности, Леди, я приеду на ваш остров и с радостью буду
служить вам вечно.
свой голос, но не сердце. "У меня получилось бы лучше", - пробормотал он
про себя, обуреваемый завистью. После этого все радости вечера померкли
для него.
дипломированными волшебниками, они занимались теперь с Мастером Образов в
уединении Вечной Рощи, куда путь студентам был закрыт. Гед же остался в
Большом Доме, изучая те искусства, которыми может заниматься начинающий
маг, не имеющий пока посоха: управление ветром и погодой, нахождение и
связывание, искусство сказителей и целителей. По ночам, в своей каморке,
зажигая вместо свечи или лампы огонек-обманку, он штудировал Древние Руны
и Руны Эа - основу Великих Заклинаний. Все давалось ему легко, и по Школе
поползли слухи, будто какой-то Мастер сказал, что парень с Гонта - лучший
студент из тех, что когда-либо учились на Рокке. Про отака говорили, что
это замаскированный дух, нашептывающий Геду в ухо мудрые мысли.
Рассказывали даже, что впервые увидев Геда, ручной ворон Неммерле
приветствовал его словами: "Будущий Верховный Маг". И вне зависимости от
того, верили в это остальные студенты или не верили, нравился им Гед или
не очень, все без исключения восхищались им и охотно признавали его
лидерство, когда он присоединялся к их играм в долгие весенние вечера. В
остальное время он целиком погружался в работу и держался обособленно.
Ветч был далеко, а больше друзей у него не было. Гед не ощущал потребности
в дружбе.
постигать Высокие Магические Искусства тех, кто носит посох, однако он
настолько быстро овладел Иллюзиями, что Мастер Изменения, сам еще молодой
человек, начал заниматься с ним отдельно и поведал ему о настоящих
Заклинаниях Изменения. Он объяснил, что если какую-нибудь вещь необходимо
превратить в другую, ее нужно переименовать и рассказал, как это влияет на
Имена и природу всего того, что окружает превращенный предмет. Мастер
говорил об опасностях превращений и в особенности о той, что поджидает
волшебника, когда тот превращается в другое существо - он может так и не
выбраться из нового образа, оставшись в нем навеки. Мало-помалу, уверенный
в том, что Гед понимает его, молодой Мастер начал делать больше, чем
просто рассказывать об этих тайнах. Сначала он научил его одному, потом
другому Великому Заклинанию Изменения, потом дал Геду для работы Книгу
Образов. Сделав это без ведома Верховного Мага, он поступил весьма
необдуманно, хотя и не имел в мыслях ничего дурного.
и мрачным волшебством, которому он учил. Он не баловался с миражами, а
занимался настоящей магией, имея дело с такими понятиями, как снег, тепло,
магнетизм, тем, что люди ощущают через вес, форму, цвет, звук: с реальными
силами, происходящими из безграничной энергии Вселенной, равновесия
которой не нарушить никакими заклинаниями. Его ученики уже владели
искусством управления погодой и ветрами, но именно он объяснил им, что
настоящие маги никогда не применяют эти заклинания без крайней
необходимости, потому что управление явлениями природы приводит к
изменению мира, частью которого они сами являются. Он говорил:
наводнение на Осскиле, а спокойное море в Восточном Пределе обернется
ужасным штормом на Западе.
души умерших и воплощения Невидимого - о всех тех заклинаниях, что
являлись вершиной искусства Вызова и могущества мага. Несколько раз Гед
пытался навести Мастера на разговор об этих вещах, но тот в ответ лишь
долго и упорно молчал, строго глядя на него.
его обучал Мастер, ощущал непонятную тяжесть и неуверенность. Кое-какие
руны на некоторых страницах казались ему знакомыми, но он никак не мог
вспомнить, в какой книге он их видел раньше. Иногда ему почему-то очень не
хотелось произносить отдельные фразы заклинаний Вызова - они вызывали у
него смутные воспоминания о неясных тенях в темной комнате, закрытой
двери, рядом с которой... Гед гнал от себя эти мысли и продолжал
трудиться. Эти мгновения страха и тьмы, убеждал он себя, просто от
невежества. Чем больше он будет знать, тем меньше у него будет возникать
поводов для страха, а когда он станет волшебником, ему не надо будет
бояться никого и ничего на свете.
Доме, чтобы отметить праздники Лунной Ночи и Долгого Танца. В это лето их
праздновали одновременно, две ночи кряду, что случается только раз в
пятьдесят два года. В первую ночь, самую короткую ночь полнолуния в году,
в полях заиграли флейты, узкие улицы Твилла затопил барабанный бой и свет
факелов, над залитыми лунным светом водами бухты Рокк звенели песни.
Утром, после восхода солнца, Сказители Рокка запели длинную балладу
"Деяния Эррет-Акбе", повествующую о том, как были построены белые башни
Хавнора, о странствиях Эррет-Акбе от Древнего Острова Эа по всему
Архипелагу и Пределам, пока на самом краю Открытого Моря он не встретил
дракона Орма... И доныне кости мага в разбитых доспехах лежат среди костей
дракона на берегу одинокого Селидора, но меч его все еще горит кровавым
пламенем в лучах заката на самой высокой башне Хавнора. Закончилась
баллада, и начался Долгий Танец. В теплых сумерках горожане, Мастера,
студенты, фермеры, мужчины и женщины под звук флейт и барабанов, не
прекращая танца, двинулись по дорогам со всего Рокка к морскому берегу.
Они вошли в море, залитое светом полной луны, и музыка потерялась в шуме
прибоя. Когда на востоке забрезжил рассвет, все вышли на берег и
отправились обратно вверх по улицам. Барабаны уже молчали, и только флейты
пели тихо и пронзительно. То же самое происходило на каждом острове
Архипелага: один и тот же танец и одинаковая музыка объединяли разделенные
морем страны.
день и собрались вместе только вечером, для ужина. Несколько молодых магов
и студентов, среди которых были Ветч, Джаспер и Гед, взяли с собой еду и
расположились на свежем воздухе в одном из внутренних двориков Большого
Дома. К ним присоединились несколько ребят, отпущенных из Башни Уединения
- праздник заставил даже Курремкармеррука покинуть ее. Они ели, смеялись и
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Скальци Джон
Володихин Дмитрий
Орловский Гай Юлий
Роллинс Джеймс