ее был пренебрежительным.
прямой, довольно легкий и гибкий, длинный -- побольше ярда. Великолепная
кавалерийская рапира, обоюдоострая и заточенная, как бритва! По лезвию бежал
характерный волнистый узор, как у дамасского булата. Разведчик восхищенно
покачал головой; когда-то в Оксфорде он готовился к карьере
инженера-металлурга и теперь отлично представлял, что держит в руках.
железо... -- он обращался к Лартаку. -- Хочешь, отец мой, я расскажу,
сколько раз его нагревали в горне и охлаждали в воде и масле?
на Блейда руками: -- Молчи! Молчи! Это тайна! Великая тайна нашего оружия!
взглядом взволнованно перешептывающихся амазонок, он протянул меч Кавассе.
-- Забери его. Видишь, я знаю, как делали этот меч, но не хочу им биться.
с коричневыми сосками прыгнули вверх-вниз. Блейд бросил на них
заинтересованный взгляд; эта Кавасса была определенно недурна!
клинки одинаковы!
запомню, что этим клинком нельзя убивать. Знаешь, в ярости можно забыть про
ваши игры...
Кавасса резко повернулась к подруге и приказала:
Девушка, приоткрыв пунцовый рот, глядела на смуглого великана почти с
мольбой. "Не вздумай убить ее," -- говорил этот взгляд. "Ты сама сделаешь
это, когда я прикажу," -- ответили глаза Блейда.
плотной, хорошо утоптанной, и места, чтобы позвенеть мечами, вполне хватало.
Амазонки потянулись следом. Впереди процессии важно выступал Тархион с
блестевшими от возбуждения глазами.
проверяя балансировку. Великолепное оружие, опять подумал он. И красивое!
Лезвие пестрело дымчатым узором, бронзовый эфес с чеканным орнаментом
надежно прикрывал кисть, рукоять обтягивала тонкая шершавая кожа -- пальцы
не скользили по ее поверхности и, в то же время, ощущали надежную твердость
стержня, в который был заделан клинок. В навершии рукоятки торчала бронзовая
лошадиная голова прекрасной работы -- раздутые ноздри, оскаленные зубы,
летящая по ветру грива... Бронзовый разъяренный жеребец уставился ему в лицо
крохотными изумрудными глазами.
Блейд знал, что произойдет в следующий миг. Она имитирует атаку, потом
перебросит меч в левую руку, и украсит его плечо первой царапиной. Его
задача была сложнее; плечи женщины казались достаточно широкими, но ему не
хотелось задеть кончиком клинка грудь. Тем более -- сосок... Он вспомнил
клятву, которую дал себе, спускаясь с утеса -- в тот вечер, когда прибыл в
новый мир и впервые увидел дворцы, рощи и поля Меотиды, дремлющие под лучами
закатного солнца. Он не хотел подымать здесь оружие ради убийства; и, хотя
время многое прояснило, и многое было совсем не так, как мечталось ему
тогда, он собирался выполнить свое тайное обещание. Но игра с острыми
клинками всегда опасна... и дело могло не ограничиться четырьмя царапинами
на плечах.
сторону и, в тот неуловимый миг, когда ее меч находился в воздухе, а пальцы
раскрытой ладони уже готовились сомкнуться на эфесе, вытянул длинную руку и
слегка ударил по чужому клинку. Возвратным движением его лезвие прочертило
царапину на левом плече женщины -- трехдюймовую и абсолютно ровную алую
линию.
на раскачивающуюся рукоять, потом -- на свои пустые руки; наконец, взгляд
амазонки переместился на левое плечо. Она скрипнула зубами.
имеешь дело с варваром, который умеет только махать топором и дубиной.
она прыгнула к сопернику, гибкая, сильная и опасная, как разъяренная
тигрица; затем на разведчика обрушился шквал ударов.
левой и правой руки, с убийственной точностью посылая меч в любую уязвимую
точку тела. Конечно, больше всего ее интересовали плечи Блейда, но разведчик
понимал, что если он вовремя не защитит лицо или живот, то лишится глаза или
еще более существенного органа. Парируя удары наседавшей амазонки, он,
словно в танце, провел ее по кругу в центре площадки -- раз, другой, третий.
этого можно было ожидать -- мечи из булатной стали требовали умелых рук. К
концу третьего круга Блейд выяснил, что его противница владеет всеми
приемами боя, известными европейским мастерам. Уколы, финты, рубящие удары,
защита -- любой частью длинного клинка; дважды она ухитрилась поймать конец
его лезвия в прорези фигурной гарды. Конечно, существовали кое-какие
хитрости... столь же опасные для атакующего, сколь и для его противника.
звонко ударила по мечу Кавассы, стремительно скользнула вдоль лезвия н,
счастливо избежав капкана в чашке гарды, устремилась к правому плечу
соперницы. На долю секунды его собственное плечо оставалось открытым, и он
тут же ощутил резкую боль. Отпрянув, противники подняли мечи, меряя друг
друга яростными взглядами; на плече темноволосой женщины багровел ровный
вертикальный разрез, на коже мужчины -- такая же сочившая кровью царапина.
Может быть, не столь ровная, но к этому не имело смысла придираться.
демонстрировали высокое и восхитительное искусство боя, которое могли
оценить по достоинству лишь опытные глаза. Чужак выигрывал очко; но до конца
схватки многое могло измениться.
этом танце-поединке преимущество постепенно оказывалось на ее стороне. Он
начинал уставать и чувствовал, как на лбу выступает испарина; ее же движения
были попрежнему гибкими и стремительными. Теперь он был уверен, что не
сумеет измотать амазонку -- а в этом бою скорость значила гораздо больше
грубой силы. Блейд не сомневался, что может зарубить ее; вряд ли бы ей
удалось отразить мощный рубящий удар, нанесенный мужской рукой. Однако
смертоубийство не входило в условия игры, которая стала теперь гораздо
сложнее. Ему осталось нанести две горизонтальные царапины -- точно
посередине вертикальных. И при этом не рассечь ей горло и не задеть груди!
Пожалуй, это можно было бы сделать, если забыть о защите... Но тогда и ему
гарантированы два удара! Победа же со счетом четыре-три разведчика не
устраивала.
Восток, и им не сойтись никогда. Для него, профессионального бойца, в этой
сентенции заключался глубокий смысл: там, где Запад брал свое силой оружия,
пулеметным свинцовым дождем, Восток предпочитал использовать силу духа. И в
мирах Измерения Икс таинства восточных единоборств оказывались куда полезней
грубой мощи огнестрельного оружия, оставшегося за чертой земной реальности.
боевое заклинание кэмпо:
воспоминанием: сухое бесстрастное лицо сэнсея, его гонконгского наставника;
рука, перевитая сталью жил, поправляющая пальцы ученика на рукояти катаны;
блеск изогнутого японского меча... Он не часто практиковал тот
психофизический прием, который назывался цуки-но кокоро -- "дух, подобный
луне"; однако Кавасса была достойным противником и слишком красивой
женщиной, чтобы вскрыть ей ненароком вены одним из грубых ударов европейской
фехтовальной школы.
замершего в каком-то странном трансе. Дышит ли он или уже превратился в
камень?
Шилова Юлия
Ильин Андрей
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Трубников Александр