только раз койоты ворчанием предупредили его об этом. Но этот беглец
предпринимал предосторожности, явно рассчитанные не на хищников,
охотившихся в равнинных землях с помощью зрения или нюха, а против
разумных существ, которые преследуют его.
следовало бы держаться настороже. Тревис внимательно оглядывал лежащие
впереди холмы, всматриваясь в очертания равнины и стараясь дюйм за дюймом
изучить пространство, которое им предстояло пересечь. И если раньше он
страстно желал дневного света, то теперь наоборот, он только и ждал
наступления сумерек с их полутонами и спасительными тенями.
мысленно представить все подходы к убежищу беглеца. Когда же он понял, что
память его сработала четко, и запечатлелись все детали пейзажа, Тревис
отполз обратно за валуны, сев на колени, сунул два мизинца в рот и,
прищелкивая языком, подал условный сигнал. Как они заметили, так обычно
кричали небольшие, всего с ладонь величиной, пушистые зверьки, обитавшие
на этих высотах. Они походили на небольшой шар с перьями, но на самом деле
носили прекрасную шелковистую, мягкую бурую шерстку, с помощью которой они
ловко прятались в кустарнике и траве. Зверьки имели довольно коротенькие
ножки, но, двигаясь с удивительной быстротой и изяществом, вели себя так
нахально и смело, что было, как правило, присуще только существам, не
имеющим природных врагов.
прикинуть время наступления сумерек. Он уже заметил, что при заходе солнца
Топаза наступает момент, когда последние лучи, вырываясь из-за горизонта,
отбрасывают причудливые, скачущие тени, играя на золотистой дымке. Это
время больше всего подходило для их действий. Тревис все это объяснил, и
Цуай охотно кивнул.
используя ствол дерева в качестве прикрытия, и принялись поглощать свой
рацион, дожидаясь сумерек. Эти безвкусные кубики только утоляли голод,
давая им энергию, но пустой желудок по-прежнему требовал свежего мяса.
скрашивали небо, когда Тревис решил, что образовавшиеся тени могут
послужить достаточным укрытием. Он не имел представления, какое оружие
может оказаться у беглеца, и потому предпочитал действовать с особой
осторожностью. Хотя в качестве передвижения тот использовал лошадь, у него
вполне могли оказаться винтовка или пистолеты.
ценность, но вот ножи были просто незаменимы. И все же Тревису хотелось
взять беглеца в плен без кровопролития, в надежде получить так нужную им
информацию. Поэтому он даже не вытащил нож из-за кушака, когда они
двинулись вперед быстрыми перебежками, скрываясь в полутенях сумеречного
света.
глаза Нагинлты, который уже поджидал его. Тревис махнул рукой и постарался
как можно более четко поставить задачу, которую предстояло выполнить
койотам во время нападения. И тут же остроухий силуэт койота растворился в
сумерках. Где-то наверху дважды прокричало пушистое маленькое существо -
условный сигнал. Цуай вышел на исходную позицию. Неподалеку разразилось
сначала тявканье, постепенно перешедшее в вой, а потом во всхлипы - койоты
принялись за дело. Концерт удался на славу, Тревис, не теряя ни минуты,
бросился вперед. Заржала испуганная лошадь, послышался глухой стук копыта
о гальку, куст, прятавший беглеца, заколыхался, рухнула часть веток
навеса.
обутыми в легкие мокасины. В этот момент койот выписал особо заливистую
руладу, закончив свой живописный вой на самой высокой ноте. И когда он
внезапно замолк, в наступившей тишине по всему распадку покатилась волна
эха, рассыпалась осколками и растворилась в дали. Тревис напрягся перед
броском.
вздыбилась лошадь, ее голова хорошо стала видна на фоне темнеющего неба.
Размытая, неясная фигура беглеца металась внизу, пытаясь осадить
встревоженное, испуганное животное. Как видно, оружия у него не было.
Момент самый подходящий.
броске. Руки сработали быстро и автоматически - одной перехватив горло, а
другой притиснув руки беглеца к корпусу. Тот отчаянно забился, крик боли и
страха сорвался с его губ, он попытался вырваться, но Тревис крепко держал
жертву. Однако устоять на ногах ему не удалось. Он повалился, увлекая за
собой незнакомца. Пыхтя и борясь, они покатились под ноги лошади, и только
тогда, наконец, Тревису удалось уложить его на лопатки, прижав предплечьем
горло, а правой давя на диафрагму.
отпускать, незнакомец дышал тяжело и надрывно. Он явно находился в
сознании, прибегнув к уловке. Тревис напряженно замер, вслушиваясь в
окружающие его звуки. Он слышал, как подбежал Цуай, подхватил лошадь за
поводья и, ласково поглаживая по лбу, принялся успокаивать ее. Ничего
этого Тревис видеть, конечно, не мог, потому что уже наступила темнота, и
только острый слух воина подсказывал ему события во всех деталях.
активности. Так можно и до утра обниматься, с неожиданным весельем подумал
Тревис, и стал медленно ослаблять хватку. Похоже, противник только этого и
ждал. Он попытался вырваться, но его реакции было далеко до ловкости и
быстроты настоящего воина. Одним движением Тревис перехватил его и,
перевернув незнакомца на живот, свободной рукой сжал невероятно тонкие
запястья.
скрутить беглеца, который теперь даже и не сопротивлялся. Тревис
перевернул пленника на спину и, ухватив за волосы, приподнял голову,
стараясь разглядеть получше лицо в тусклом свете луны. Неожиданно волосы
рассыпались, и Тревис с удивлением заметил, что это длинная коса. Теперь
он сумел разглядеть лицо пленника. Оно было пыльным, но по обеим щекам
пробегали чистые дорожки слез. Большие светлые глаза смотрели на него с
яростью и ненавистью, и Тревису вдруг стало ясно, что эти слезы - слезы
гнева и ненависти, а отнюдь не страха.
закругленными носками, и грубо сотканную накидку, их пленником оказалась
женщина, и не просто женщина, а молодая и очень привлекательная. И,
учитывая ситуацию, весьма разгневанная. Правда, за этим гневом и яростью
Тревис почувствовал страх, страх человека, который обречен бороться против
сильного и хитрого врага без всякой надежды победить. Прошло несколько
секунд, и когда наконец пленник разглядел лица тех, кто на него напал,
гнев и ярость сменились, удивлением. Тревис понял, что она ожидала
нападения других людей, вот почему ее так поразила их внешность. Розовый
язычок деликатно облизнул припухлые губы, и в больших глазах появился
страх, но уже перед неизвестностью, которая ее ожидала.
Земли. Она взволнованно ахнула, невольно дернувшись под его руками.
Стало очевидно, что английский ей чужд.
тут же затихла, поняв, что он просто помогает ей сесть. Страх исчез, и
теперь она оглядывала обоих мужчин с острым интересом.
она.
койоты - мои братья, - он щелкнул пальцами, и две небольших тени беззвучно
выросли из темноты. Ее глаза широко раскрылись от удивления. Как видно,
только теперь она осознала связь между койотами и напавшими на нее людьми.
пленницу с нескрываемым интересом. - Но она не принадлежит ни одному из
наших кланов.
знакомой сцене, увиденной на куртке. Кто же называл себя таким
замысловатым прозвищем... где и когда?
наполнились животным страхом. Она запрокинула голову, вглядываясь в
потемневшее ночное небо.
она опасалась, что даже малейший шепот может донестись до звезд, которые
только начали выступать на черном покрывале неба. - Они выследят.
Прилетят. Я не успела вовремя добраться до гор.
раскаленной иглой, он вдруг невольно обнаружил, что сам цепким взглядом
обшаривает черное небо в поисках невидимого врага. Ее уверенность была так
очевидна и убедительна, что он безоговорочно поверил в эту смертельную
опасность с высоты.
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Панов Вадим
Шилова Юлия
Доценко Виктор
Шилова Юлия