Джордано, двадцать два года, секретарь; Аллан Торри, двадцать два года,
административный помощник... Страница расплылась перед его глазами и Грант
спрятал лицо в ладонях.
интерком мисс Экридж.
зрения. Ее косметика была пересечена длинными бороздами слез. Она
выглядела старше, чем была, очень похожей на свою мать.
имеет никакого отношения к ядерному оружию! Многие сотрудники мистера
Бертрама говорили, что в этой стране никогда не будет честных выборов. Они
говорили, что Джон Грант об этом позаботится! Я отвечала им, что они
неправы, но они были правы, не так ли? Ты сделал это, чтобы остановить
выборы, так ведь? Сказать было нечего, потому что она была права. Но кто
мог услышать?
об аресте Аллана, ничего больше. Приезжай домой, киска, и мы поговорим об
этом.
сделать мне милый дружеский укольчик и заставить забыть об Аллане! Нет! Я
остаюсь с моими друзьями и дома не буду, папочка. А когда я обращусь к
газетам, то они, я думаю меня выслушают. Я еще не знаю, что скажу им, но я
уверена, что люди мистера Бертрама что-нибудь придумают. Как вам это
нравиться, мистер Бог?
один из его помощников и теперь покинул кабинет.
были столь хрупкими, спросил он себя. Все, доверие и любовь, смогли
исчезнуть так быстро, неужели они были такими хрупкими?
которой они думают, что мы не знаем. На телефоне одно из тех устройств,
гарантирующих непрослеживание.
надежных людей следить за тем домом, но ее не трогайте. - Он встал и
ощутил столь сильный приступ тошноты, что вынужден был ухватится за край
стола. - Удостоверьтесь, черт возьми, что они ее не тронут. Понятно!! -
выкрикнул он. Хартманн стал так же бледен, как и Грант. Шеф пять лет не
повышал голоса на своих сотрудников. - Да, сэр, понял.
тоном и этот механический холодный голос был ужасней, чем крик. Он сидел
один, уставившись на телефон. Что пользы было теперь в его власти? "Что мы
можем сделать? То, что Шарон была обручена с этим парнем не было
общеизвестно. Он отговорил их от формальной помолвки, пока это нельзя
будет объявить в Национальном соборе и они не смогут устроить большой
светский прием. Было что-то, что можно было сделать для них со временем,
но...
молчание в качестве цены за собственную свободу. Он возьмет Шарон в газету
через пять минут после своего освобождения, а заголовки, в результате,
уничтожат Липскомба, Объединенную Партию, Кодоминиум и - мир. Газетчики
послушают дочь совершенно секретного начальника тайной полиции страны.
Грант выстучал код на коммуникаторе, затем другой.
достигали Луны и возвращались обратно, не делала его легче.
колониальный корабль, и уж особенно не тюремный. Военный корабль. Еще
долгая пауза. Даже дольше, задержка.
- Что вам нужно?
Времени не было вовсе. - Мне надо место для двоих очень важных
политзаключенных. Женатой пары. Экипаж не должен знать кто они и всякий
кто узнает должен оставаться вне Солнечной системы по меньшей пять лет. И
я хочу, чтобы их поселили на хорошей колониальной планете, в достойном
месте. На Спарте, наверное. Со Спарты никто никогда не возвращается.
Можете ли вы это устроить?
его. Адмирал нахмурился. - Это достаточно важно. Мой брат, мистер Мартин,
после объяснит все, что вам нужно знать. Заключенные будут доставлены
сегодня ночью, Сергей. Пожалуйста, подготовь корабль. И... и пусть это
будет не "Саратога". На ней служит мой сын и он узнает одного из
заключенных. - Грант с трудом сглотнул. - На борту должен быть капеллан.
Ребят надо будет обвенчать. Лермонтов снова нахмурился, словно гадал, не
сошел ли с ума Джон Грант. И все же он нуждался в Грантах, в них обоих, и
разумеется Джон Грант не попросил о такой услуге, не будь она жизненно
важной.
получили хорошее поместье на Спарте. Им незачем знать, кто это устроил.
Просто позаботься об этом и пришли мне счет. Все было так очень даже
просто. Направить агентов, арестовать Шарон и препроводить ее в разведку
КД. Он не хотел бы сперва повидать ее. Министр юстиции пошлет Торри в то
же место и объявит, что он сбежал. Это было не так аккуратно, как обвинить
их всех на открытом суде, но это сделают, а то, что один из них сбежал от
правосудия, даже поможет. Это будет признанием вины. Что-то в нем снова и
снова кричало, что это его девочка, единственный человек в мире, не
боявшийся его, но Грант отказался его слушать. Он откинулся на спинку
кресла и почти спокойно продиктовал приказы. Он вынул тонкий лист из
печатной машинки и его рука совершенно не дрожала, когда он подписывал
его.
просили, ты и Сергей Лермонтов. Можете вы теперь что-нибудь сделать с ним?
отошла на безопасное расстояние, включились задние двигатели и после того,
как она достигла верхних слоев атмосферы планеты, на носу открылись
заборные ковши. Разреженный воздух был всосан и сжат, пока температура в
камере прямоточного турбореактивного двигателя не стала достаточно высокой
для зажигания.
поддержку космоплану на сверхзвуковой скорости и он полетел через пустой
океан к континенту в двух тысячах километров отсюда.
снизился над густо поросшей лесом равниной. Он сбавлял скорость до тех
пор, пока не стало больше опасности для тонкой полоски обитаемых земель
вдоль океанских берегов. Великий океан планеты соединялся с меньшим морем,
почти совсем окруженным сушей, каналом не больше пяти километров в
поперечнике в самом широком месте и почти все колонисты жили неподалеку от
этого соединения вод.
и две морских гавани, одна морская, другая океанская дали городу
подходящее название - Рефьюдж [англ. - прибежище, тихая пристань].
Название предполагало спокойствие, которого город более не знал. Корабль
до предела выпустил крылья и проплыл низко над тихими водами порта на
канале. Затем он приводнился. Через ясную синюю воду к нему бросились
буксиры. Потные матросы бросили концы и отбуксировали десантное судно к
доку, где и закрепили его. Со шлюпки промаршировала длинная цепь
Десантников Кодоминиума в гарнизонной форме. Они построились в шеренги
ярких цветов на длинном сером бетонном пирсе. Следом за ними вышли двое
мужчин в штатском. Они прищурились от непривычного сине-белого солнца
Хэдли. Оно находилось так далеко, что показалось бы только маленькой
точкой, если бы у кого-нибудь из них хватило глупости посмотреть прямо на
него. Малые на вид размеры были всего лишь вызванными расстоянием
иллюзией. Хэдли получала столько света от своего более жаркого светила,
сколько Земля от своего Солнца. Оба мужчины были высокими и стояли так же
прямо, как и Десантники перед ними, так что за исключением одежды они
могли быть ошибочно приняты за часть высадившегося батальона. Меньший
ростом нес багаж за них обоих и стоял уважительно позади; хоть и старший
по возрасту он был младше по званию. Они следили как двое мужчин помоложе
шли неуверенно вдоль пирса. Лишенные украшений мундиры новоприбывших резко
контрастировал и с ярко-красными и золотыми цветами мельтешивших вокруг
них Десантников Кодоминиума. Те уже основали к шлюпке и обратно, вынося
казарменные ранцы, оружие и все прочее личное снаряжение легкого пехотного
батальона. Тот из штатских, который был повыше ростом, повернулся к
пришельцам в мундирах:
звенел сквозь шум на пирсе и доносился легко, хоть он и не кричал. Акцент
его был нейтральным, почти универсальный английский нерусских офицеров на
военной службе Кодоминиума и он отмечал его профессию так же верно, как
выправка и командный тон. Но даже теперь встречающие не были уверены. В
последнее время развелось много бывших офицеров Военно-Космического Флота
Орловский Гай Юлий
Зыков Виталий
Эриксон Стивен
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Орловский Гай Юлий