их, еще раз оценив удобство перезарядки этого оружия. Потом осторожно
выглянул из-за угла, чтобы убедиться, что к нему никто не подбирается.
ярдах от него. Что-то обожгло его ребра. Грегг отпрянул и ошеломленно
уставился на прорванную и окровавленную рубашку. Он был на волосок от
смерти.
рядом с ним. - Твой старый пугач ничем тебе не поможет, раз ты так
неповоротлив!
лесов, которого занесло в Коппер-Кросс годом раньше. Он стрелял из-за
узенькой деревянной коробки, служившей Греггу примитивным туалетом. Грегг
понятия не имел, каким образом Мартин ухитрился за считанные секунды
пробраться так близко, и подумал, что пятидесятилетний мужчина не может
противостоять юнцу в расцвете сил.
слишком стар для такого сладенького кусочка, припрятанного...
дюймовые доски, словно бумажку. Раздался шум падающего тела, и в поле
зрения выкатился револьвер. Грегг быстро шагнул назад под укрытие сарая, и
в тот же миг вдалеке щелкнул винтовочный выстрел и в дерево вонзилась
пуля. Мысль о том, что его враги вооружены обычным оружием, едва ли
успокаивала - настоящая битва только начиналась.
оставалось еще по крайней мере четверо, кто уже не сделает этой роковой
ошибки. Скорее всего они окружат Грегга, все время держась за скалами, и
накроют его огнем издалека. Грегг не представлял, каким образом даже с
этим чудовищным оружием смерти в руках, сумеет пережить следующий час,
особенно если учесть, что он истекал кровью.
затолкал его под рубашку, пытаясь остановить кровотечение. Пока в него не
стреляли, и он воспользовался передышкой, чтобы зарядить револьвер. Кругом
воцарилась обманчивая тишина.
пасущихся овец, прикидывая, откуда может прийти следующий выстрел. В
глазах слегка расплывалось, и с каким-то вялым оцепенением он понял, что
ничего не будет знать о выстреле, пота пуля не продырявит его тело. В ушах
зазвенело - верный признак надвигающейся потери сознания. Грегг посмотрел
на открытое пространство между собой и домом. Вряд ли удастся добежать
невредимым, но если он все-таки доберется до дома, то, может, еще успеет
перевязать грудь.
в ушах, он не испытывает головокружения. До него дошло, что этот мощный
звук, словно от гигантского осиного роя, имеет объективную причину, и тут
услышал чей-то хриплый натужный вой ужаса, а затем череду выстрелов. Он
инстинктивно пригнулся, но свиста пуль не последовало. Грегг рискнул
взглянуть на петляющую тропу, и от увиденного у него на лбу выступил
холодный пот.
фигура. Лицо скрывал черный капюшон. Фигуру окружало какое-то темное
мерцание, словно она обладала способностью отражать свет, и именно оттуда,
казалось, исходил сотрясающий землю пульсирующий гул. За этим наводящим
ужас явлением виднелись павшие лошади банды Портфилда.
и в упор стали стрелять в черную фигуру из винтовок.
вспышки. Без видимого вреда поглотив с десяток пуль, призрак широко
взмахнул левой рукой. Портфилд и его товарищ повалились, как деревянные
куклы. Расстояние было слишком велико, но потрясенному Греггу показалось,
что плоть отпадала от их лиц, как лохмотья одежды. Лошадь Грегга тревожно
заржала и шарахнулась вправо.
появился из-за укрытия по другую сторону тропы и стал стрелять фигуре в
спину. По краям темного мерцания возникли новые багряные вспышки. Не
оборачиваясь, видение повторило тот же небрежный жест рукой - распахивая
черную накидку, словно крыло летучей мыши, - и Тиббет упал, корчась от
боли. Если кто-то из окружения Портфилда и оставался в живых, то он не
осмеливался выйти из-за укрытия.
нечеловеческой скоростью на уродливых и непропорционально коротких ногах.
Не глядя по сторонам, она направлялась прямо к двери дома, и Грегг понял,
что перед ним тот преследователь, от которого бежала Морна. Рождаемое им
гудение было таким громким, что ум отказывался воспринимать его.
безысходным ужасом, завладевшим душой Грегга, - древним, животным ужасом,
отметавшим любые доводы рассудка, любую смелость, приказывающую ему
закрыть глаза и съежиться в укрытии, пока не минует опасность. Он
посмотрел на черное, маслянисто поблескивающее оружие в своих руках и
потряс головой, стараясь избавиться от нежеланного голоса, который
напоминал о сделке, скрепленной золотом, об обещании, данном-таким
человеком, каким он себя считал. "Это не в моих силах, - подумал Грегг. -
Я ничем не могу тебе помочь, Морна".
сне, он вышел из-за сарая. Его руки двигались спокойно и уверенно.
Прицелившись, он нажал курок револьвера. Слепящая багряная вспышка
пронзила темное мерцание мечом молнии, и существо пошатнулось с леденящим
кровь криком. Оно стало поворачиваться, поднимая левую руку, словно крыло
какой-то чудовищной птицы.
отведенных назад, а затем вверх отдачей оружия. Револьвер нелепо и
беспомощно задрался в небо. Целая вечность прошла, прежде чем Грегг успел
вновь навести его на врага, наделенного дьявольской силой и скоростью. Он
нажал на курок, еще одна вспышка и фигуру швырнуло на землю. Грегг
приближался к ней на непослушных ногах, подкашивающихся при каждом шаге, и
снова и снова бил противника всей мощью своего оружия.
вскарабкалось на ноги - при этом мерцание вокруг него было странным
образом искажено, словно увиденное в кривое увеличительное стекло, - и
стало пятиться назад. У Грегга все плыло перед глазами, и ему казалось,
что фигура с каждым шагом покрывает немыслимые расстояния, как будто она
ступала по невидимой поверхности, которая сама скользила прочь с
головокружительной скоростью; оглушительный гул стих до невнятного рокота
и исчез. Грегг остался один в просторном, ярком, медленно качающемся мире.
Потом опустил взгляд на свою грудь, отрешенно и словно со стороны удивился
количеству проступившей сквозь одежду крови, почувствовал, что падает
вперед, и больше уже ничего не мог сделать.
Билли... но ты так настрадался из-за меня... Все равно мои слова,
вероятно, будут лишены для тебя смысла - если ты вообще в состоянии их
услышать.
принять участие в войне... в войне, которая тянется двадцать тысяч лет и
может длиться вечно..."
грубоватые доски потолка, пытаясь решить, потолок ли это на самом деле,
или он каким-то образом подвешен высоко над полом. Он знал наверняка
только то, что за ним ухаживает молодая женщина, приходящая и уходящая
бесшумными шагами. Голос ее звучал мерно и успокаивающе, как тихий
океанский прибой.
различна как сами естества. Они в совершенстве владеют пространством, наша
истинная стихия - время...
другое. "Теперь", в котором живешь ты, известно как Основное Настоящее и
имеет больший потенциал, чем любое другое. Ты и Другие прикованы к нему.
Но умственные способности моего народа позволили нам разбить оковы,
вырваться на свободу, убежать в другое время в отдаленном прошлом... в
безопасность".
водой губы и лицо. Над ним склонялось прекрасное юное лицо, в серых глазах
светились внимание и забота, и тогда он пытался вспомнить связанное с этим
лицом ускользавшее имя... Марта? Мери?
неделя беременности... особенно если ребенок мужского пола и наделен
особым складом ума... При этих обстоятельствах ребенка можно притянуть к
твоему "теперь", родному времени, всего человечества, и мать притягивает
вместе с ним... Обычно вскоре после рождения сына она в состоянии
приобрести контроль и вернуться с ним во время, служащее ей прибежищем...
Но бывали исключения, когда ребенок не поддавался попыткам воздействовать
на его мыслительные процессы и вынужден был проводить всю жизнь в основном
Настоящем...
набрался опыта и скоро вернется..."
признаком того, что организм его оправляется после потери крови, что силы
его возвращаются, что он не умрет. Он чувствовал, как вливается в рот с
ложки чудодейственная жидкость, а перед глазами стоял образ прекрасной
Шломо Вульф
Херберт Фрэнк
Шидловский Дмитрий
Лукин Евгений
Каргалов Вадим
Херберт Фрэнк