подумал Иеро. Он вновь осмотрел жезл, сложил его, свернул диски, отметив
при этом, что на металле не осталось ни выступов, ни следов. Он уже
собирался отложить жезл в сторону, когда вспомнил о четвертой кнопке. Она
была расположена не рядом с тремя, а чуть ли не у другого конца. Он
подумал немного и заклинил жезл развертывающимся концом вверх между двумя
тяжелыми камнями. Потом отломил гибкую ивовую ветку примерно восьми футов
длиной, спрятался за стволом ивы и протянул ветку к загадочной кнопке.
Мысль о том, что злобные создатели этой штуковины могли встроить в нее
самоликвидатор, пришла к нему не сразу, но теперь могла спасти ему жизнь.
Он огляделся, увидел, что лорс пасется в нескольких сотнях футов вверх по
ручью, и ткнул кнопку веткой. Лицо он спрятал за деревом и услышал только
резкий металлический звук, будто высвободилась мощная пружина. Он подождал
некоторое время и выглянул из-за дерева. Тут же он вскочил и отбросил
ветку. Последний трюк жезла был удивительно простым и совершенно
неожиданным. Он снова полностью развернулся, на сей раз одним
стремительным движением. Его конец был теперь не тупым, а острым, как
бритва, наконечником. Лезвие было свыше полудюйма шириной и длиной почти
со свернутый жезл. Иеро попытался согнуть развернутый жезл, но прочный
металл почти не поддавался. Он вскинул эту штуковину на уровень плеча. Как
оказалось, это был прекрасно сбалансированный метательный дротик. Иеро
внимательно осмотрел лезвие и убедился, что оно намазано каким-то липким
веществом. "Конечно же, не кремом для лица". Иеро осторожно сложил жезл и
отложил его в сторону.
недавно пользовались - кровь на лезвии еще не совсем подсохла. В нем,
очевидно, не было ничего странного. Иеро вычистил нож и тоже отложил его в
сторону, предварительно убедившись что на нем нет никаких символов.
маленьким компасом. Многие его товарищи, да и вообще большинство людей,
все еще пользовались компасами, но только не Иеро. У него было врожденное
чувство направления и еще в школе он много раз выигрывал споры, пользуясь
им: Иеро завязывали глаза и он всегда точно указывал стороны света.
раньше не видел. На нем не было обычных для таких приборов пометок: сторон
света и промежуточных делений. Вместо этого под стеклом было нечто вроде
круглого колеса. На нем через равные промежутки были нанесены совершенно
незнакомые Иеро символы - ни цифры, ни буквы. На колесе был круглый
светящийся шарик, который мягко покачивался, когда он вертел коробку в
руке, совсем как воздушный пузырек в измерителе уровня плотника. Иеро
снова внимательно рассмотрел символы. Четыре из них были больше по размеру
и располагались как стороны света в настоящем компасе. Он попытался
сориентировать эту штуковину на своей карте так, чтобы один из символов
совместился с севером. Но светящийся пузырек тем не менее не стал
указывать на север или на другое главное направление! "Если эта проклятая
штука не компас, то что?" - Иеро неохотно сунул предмет обратно в мешочек
и отложил в сторону, чтобы затем осмотреть его еще раз.
материала. Он попытался на пробу оторвать кусок и увидел, что тот рвется,
но с большим трудом. Конечно же, это была не бумага и не пергамент, а
какой-то синтетический материал. Ничего подобного он ранее не видел.
чернилами, неприятно похожими на засохшую кровь, особенно сейчас, когда
свет дня быстро угасал. Как и пометки на той штуковине вроде компаса, они
ничего не означали для Иеро. Но большая часть одного листка была отведена
под карту и его-то Иеро изучал с особой тщательностью. В основном эта
карта соответствовала его данным. Там было нанесено Внутреннее море, и,
как он решил, несколько знакомых дорог, ведущих на север. Во всяком случае
совершенно точной была главная западно-восточная дорога, ведущая в Отва.
Однако, смысл большинства пометок был совершенно неясен, особенно на юге.
Похоже, реки и болота наносились точно так же, как и на его карте, и он
почувствовал, что эта карта может сослужить ему добрую службу. Многие
пометки дразнили воображение. Иеро был почти уверен, что кое-какие из них
указывают на руины допогибельных городов, потому что несколько таких мест
было отмечено на его карте в тех же позициях. Но на чужой карте их было
много больше, как, впрочем, и вообще было много странного.
углубление для бока и плеча, и развернул скатку. Без всякого приказа Клац
теперь пасся ближе к островку и его хозяин знал, что ему теперь не
придется тревожиться ни о каких ночных опасностях, по крайней мере
физических. Медведь еще не вернулся, но Иеро еще раньше обсудил с ним
направление дальнейшего движения и был уверен, что Горм присоединится к
ним, когда ему заблагорассудится. Иеро со вздохом свернулся калачиком и
моментально заснул, а на западе уже догорали последние лучи заходящего
дня.
с востока плыли тяжелые тучи, неся влагу далеких морей. Иеро собирался
натянуть капюшон и снова заснуть, но тут ему в нос ударил запах мокрой
шерсти. Рядом стоял Горм и всем своим видом требовал внимания.
наверняка! Нужно отправляться в путь, который мы обсуждали и
запланировали. Слушай!"
совсем рядом, также наставив уши в дождливую ночь. Вначале он услышал лишь
плеск дождя и журчание ручья. А потом далеко на западе, почти на самом
пределе слышимости, он различил некий звук.
затем осталось только насторожившаяся ночь. Но ни человеку, ни зверям не
требовалось повторения. В этом крике была скрытая угроза, от которой
волосы на спине встают дыбом. Охотник напал на след. В этой ситуации у них
не было времени обсуждать, чей след имеется ввиду, кто бы ни кричал.
Появились давно ожидаемые преследователи и пора было в путь.
одной минуты, включая упаковку. Вскочив в седло, он проверил, легко ли
ходит мачете в ножнах и, усевшись поудобнее, велел медведю отправляться в
путь. Клац трусил за Гормом по мелкой воде. Чувство времени у Иеро не было
таким точным, как чувство направления, но, скорее всего, сейчас было около
двух часов ночи. Часы, как и многие другие древние механизмы, были открыты
заново, но пока они были большими и неуклюжими. Лесные жители калибра Иеро
не нуждались в таких вещах и даже, пожалуй, отказались бы от наручных
часов, будь им таковые предложены. Долгая жизнь среди дикой природы
развивает чувство времени.
обращали внимания на влажную погоду, хотя медведь предпочитал спать сухим,
а дубленая кожа одежды Иеро была обработана водоотталкивающими веществами,
так что стала практически непромокаемой. В любом случае, в эти последние
дни лета было еще тепло.
Иеро полностью полагался на органы чувств своих спутников, позволявших им
идти не спотыкаясь в кромешной тьме.
все также тек в нужном направлении. В конце концов Иеро подал знак
остановиться, соскочил на берег, чтобы потянуться и сделать несколько
упражнений, разминая мышцы. Горм шлепнулся рядом, тоже довольный отдыхом.
Медведи могут совершать дальние переходы, но быть постоянно в пути день
ото дня не в их обычаях. Клац пасся на мелководье, добавляя новые фунты
растительности к той, что уже проглотил сегодня. Растительноядные
практически никогда не прекращают процесса питания, кроме моментов сна,
поскольку такая пища значительно менее эффективна, чем прямое поглощение
протеинов.
этот процесс, как невразумительный. Медведь слегка заинтересовался, но
только слегка. Однако Иеро и раньше отмечал этот мимолетный интерес и
отметил в своей памяти, что обсуждение религиозных вопросов с разумными
животными может оказаться чрезвычайно полезным.
пор, как они покинули лагерь на острове, слабый охотничий клич прорезал
туманную ночь. Несомненно, сейчас он стал намного ближе. Придушенно
выругавшись, Иеро вскочил в седло и послал мысль Горму "Спеши, иначе
попадем в западню!" Медведь вновь припустил, фонтаном разбрызгивая грязь и
воду, огромный лорс топал за ним по мелководью, опуская на невидимую воду
огромные, как суповые тарелки, копыта.
Иеро пытался проанализировать возникшую ситуацию. Что бы это ни было,
похоже, этот ночной охотник был неимоверно искусен. А, может быть, их была
целая стая. И кем бы он (или они) ни был, двигался он очень быстро. И
медведь, и лорс не ленились и для ночного времени развили приличную
скорость. Но, несмотря на скорость, несмотря на то, что они шли по воде,
их преследователь не терял следа. Как это могло случиться?
преследователь не может нести на себе человека. И уж, конечно,
хозяин-человек не может его сопровождать. Какой бы жестокий зверь их не
преследовал, он почти наверняка окажется неоседланным и без поводка. "По
крайней мере, - продолжил Иеро ту же мысль, - если я прав, то нам не
придется столкнуться с кем-то вроде С'нерга. Вероятно, надвигается чисто
физическая опасность".
Слишком близко. Охотник, кем бы он ни был, несомненно приближался.
Проклятье, погоня окончится, когда будет еще темно! А это очень плохо. До
рассвета по меньшей мере еще час.