случая, хотя лиллипуты с преогромным наслаждением съели бы сей
раритет сами.
Поэтому она отпустила еще один реверанс, поскромнее, царственно
взошла по ступеням и опустилась на колени, дабы отведать
предложенных яств.
бычок нагулял не меньше, чем молодая куропатка, свежевыпеченный
хлеб был хорош необычайно. Пока Мария обедала, Народ в
напряженном молчании стоял вокруг, не упуская ни малейшей
подробности, но при этом твердо помня, что не следует ни
произносить "Ооо", ни позволять себе Замечаний Личного Свойства
относительно величины зубов и прочего.
благодарственную молитву или просто встать, как Школьный
Учитель, назначенный присматривать за соблюдением всеми
присутствующими положенных приличий, взмахом руки дал ей
понять, что подыматься с колен пока еще рано. Несколько женщин
проталкивались через толпу с какой-то тяжелой ношей, внешне
похожей на свернутый корабельный парус. Как мы сейчас увидим,
это он самый и был. Мария осталась на прежнем месте и сверток
положили к ее ногам. Дюжина торопливых рук развернула его.
точь в точь как Профессор норовил выбрать для Народа подарки
поменьше, - этот платок был не таким тонким, как обычные,
льняные платки. Ткань его более походила на плотную марлю. Но
самое замечательное - по краешку платка шли девизы, вышитые
крестиком, тончайшей зеленой и желтой шерстяной нитью.
его вышить.
постигшая Школьного Учителя. Она сказала:
лиллипуты заметят в ее глазах нечто, похожее на слезы, Мария
сунула нос в платок и высморкалась.
уважительными рукоплесканиями, - они сроду не слышали подобных
трубных раскатов, - а какой-то мальчишка, ударившийся было в
рев, получил подзатыльник, и поделом.
в наших Архивах со Дней Капитана Джона Бидля. Это Капитан
обучил наших Прародителей произносить его, дабы позабавить
ваших, Мадам, Соотечественников, каковое Обстоятельство и
позволило нам проникнуться Надеждой, что Девиз сей придется вам
по Душе.
мило с вашей стороны, заботиться о том, что придется мне по
душе, а что не придется.
король тоже был бы в восторге.
сообщил Марии, что на него возложены обязанности ее гида. Ему
предстоит показать ей все, что она захочет увидеть, и дать
любые объяснения, каких она только потребует, и он надеется,
что их Домоустройство при всей его Простоте, сумеет пробудить в
Марии некоторый Интерес. Мария ответила, что не пожалеет Сил,
дабы показать себя достойной их Доверия и Уважения, - Господи,
подумала она, и я перешла на заглавные буквы, - и повторила,
обращаясь к толпе, что будет хранить их тайну. Лиллипуты,
услышав это обещание из ее собственных уст, воззрились на нее с
надеждой, но и с некоторым томлением, - они еще слишком мало
знали Марию, чтобы питать уверенность, что она выполнит данное
ею обязательство. Им только и оставалось, что надеяться на
лучшее. Сказать по правде, больше всего лиллипутов тронул
отпущенный Марией реверанс. При всей их малости, им нравилось
уважительное к ним отношение - даже со стороны Горы, - и
вежливость новой великанши произвела на них самое благоприятное
впечатление.
эти были просты и немногочисленны, а хранились они в самой
верхней комнате храма, под куполом. (Единственное, о чем
сожалела Мария, размышляя над чудесами острова, так это о
невозможности увидеть своими глазами помещения, в которых
обитает Народ. Лиллипуты не выстроили себе города, опасаясь,
что его обнаружат, так что им приходилось тесниться в
выдолбленной изнутри скорлупке храма. Впоследствии Школьный
Учитель сказал Марии, что, не увидев их обиталища, она не
многое потеряла: по его словам, там все было, как в любом
наемном жилище - холодно, темно и сквозняк на сквозняке, - но
ничего лучшего они из соображений безопасности позволить себе
не могли. Лиллипуты выдолбили все три ступеньки храма, получив
подобие приземистого трехэтажного дома, а внутри колонн
соорудили лестницы, по двести сорок ступенек в каждой. В куполе
также были устроены помещения, и еще одна лестница (восемьдесят
ступенек) вела на самую его вершину, к крошечной площадке, на
которой стоял дозорный. Свет во все эти комнаты и на лестницы
поступал лишь сквозь маленькие вентиляционные отверстия,
образовавшиеся между камнями и в штукатурке купола; самая
нижняя ступенька была целиком отведена под хлевы, житницы,
амбары и общую кухню. Готовили лиллипуты на древесном угле, он
же, сгорая в маленьких жаровнях, обогревал и жилые комнаты, так
что дыма, способного их выдать, не было. Уголь они добывали,
пережигая ветки лавра - на материке, в той части поместья,
которую Мария знала под именем Дикого Парка. Единственное их
парадное помещение располагалось выше всех остальных, прямо под
площадкой дозорного. Это был круглый зал, в котором происходили
заседания Парламента и балы, - даром, что пол там несколько
покривился. В этом же зале хранились и национальные сокровища.)
помощники аукционщика, разложили перед Марией. Драгоценнейшим
из сокровищ был писанный в полный рост портрет императора
Блефуску, упоминаемый в "Путешествиях Гулливера". Она увидела
также сундук с двумястами спругами золотом. Мария с
удовольствием получила бы один в собственное владение, но
просить об этом не хотелось, и потому она очень обрадовалась,
когда при следующем ее визите лиллипуты сами подарили ей
монетку. Наконец, у них имелась еще (чем и завершается скромный
перечень) коллекция подлинных одежд, которые облекали пленников
капитана Джона Бидля, когда он разъезжал с ними по Англии,
выставляя их напоказ. Одежды были истерты до нитки, но моль их
не поела, - как и твоих платьев, верно, не поели бы совы, -
состояли же они из нескольких синего шелка кафтанов с галунами,
белых панталон, белых чулок, туфель с пряжками, треуголок и
дамских платьев. Большая часть используемых оркестрантами
музыкальных инструментов тоже принадлежала к числу национальных
сокровищ. Их изготовили, по приказу капитана Бидля, - он
заставлял своих пленников играть на них, потешая чернь.
истории Народа, начиная со времен Гулливера. Окружающие учтиво
внимали повествованию, - они с удовольствием слушали рассказы
из собственной истории, сколь бы часто те не звучали.
-тот, кто помимо Овладения Началами нашего родного Языка, имел
Случай ознакомиться с Анналами нашего Народа, ведает, что около
трех Тысяч Лун тому назад Империю Лиллипутов посетил
Человек-Гора. Таковое Событие имело Место в Период Враждебности
между Империей и сопредельной Державой Блефуску, от каковых
двух Наций, вследствие Смешения оных, и произошел наш Народ.
самого своего смертного Часа Человек-Гора, Мадам, навряд ли
подозревал, какие Бедствия принес его Визит нашим Предкам! Ибо
не раньше, чем он покинул соседний Остров на своем
величественном Судне, по Счастью обнаруженном им, если вы
помните, в поврежденном Состоянии и плавающим кверху Дном, как
Императору Лиллипутии благоугодно было объявить Войну Брату
своему, Монарху Блефуску, ибо Император усмотрел явственную
Враждебность в том, что Блефуску дозволило Человеку-Горе бежать
из обеих Держав вопреки Настояниям особого Посланца Лиллипутии,
каковому Острову сказанный Гора принадлежал яко Подданный,
Нардак и ведомый Изменник.