с напыщенным видом, как петух, направился к ней.
увидишь.
ножен. Лайан отшатнулся, встревоженный видом лезвия и блеском глаз
девушки.
сталь. Она слишком остра. Я добрый человек, но не выношу угроз.
ее взглядом. Женщина продолжала мертво смотреть в темное небо.
Меч сам собой метнулся вперед, пронзив в полете проворное тело.
меч, вытерла о его зеленый плащ и с трудом убрала в ножны. Мечу хотелось
бить, пронзать, убивать.
Послышался слабый голос:
погладил ее, развязал веревки, позвал ее. Ответа не было. Он в безумии
выпрямился и завыл в ночь. Подняв обвисшее тело на руки, он побежал в
темноту, хромая, падая, выкрикивая проклятия.
Медленно, много раз оглядываясь, она покинула руины. Истекающее кровью
тело Лайана осталось возле угасающего костра.
между деревьями. В Эмбелионе никогда не бывает ночи, только светящиеся
сумерки. Т'саис продолжала идти по лесу, подавленная, угнетенная и не
подозревающая о существах, которых может встретить, - о деодандах,
пелгрейнах, рыщущих эрбах и демонах, о гидах, которые выпрыгивают из почвы
и впиваются в жертву.
Местность поднималась, деревья становились тоньше, и Т'саис наконец
оказалась на безграничном темном пространстве. Это была пустошь Модавна
Мур - древний тракт, на котором отпечатались следы множества ног и
пролитой крови. Во время знаменитой бойни Голикан-Завоеватель согнал сюда
население двух больших городов: Г'Васана и Баутику, сжал людей в круг в
три мили шириной и постепенно со всех сторон теснил все больше, все
больше, своей дьявольской кавалерией испугал людей, заставил их со всех
сторон стремиться к центру, пока не получилось огромное колеблющееся
возвышение в полтысячи футов вышиной, пирамида кричащей плоти. Говорят,
Голикан десять минут наслаждался зрелищем этого памятника, потом
повернулся и направился в Лайденур, землю, из которой явился.
Модавна Мур казался менее зловещим, чем лес. Как уродливые кляксы, повсюду
были разбросаны кусты. Линия скалистых утесов резко вырисовывалась на
горизонте на фоне вечерней зари. Т'саис шла вперед, радуясь открытому небу
над головой. Через несколько минут она набрела на древнюю дорогу из
каменных плит, растрескавшихся и разбитых, ограниченную канавой, в которой
росли светящиеся цветы в форме звезд. С болот подул ветер и освежил ее
разгоряченное лицо. Она осторожно двигалась по дороге. Никакого убежища не
было видно, а ветер становился все холоднее.
чьих-то крепких руках. Она пыталась выхватить меч, но руки ее были зажаты.
увидела трех бородатых, покрытых шрамами, разбойников с болот. На них были
серые одежды, все в болотной грязи.
зашарили по телу Т'саис. Он нащупал мешочек с драгоценностями и поднес их
на ладони к огню. - Смотрите! Королевское богатство!
ослабили хватку. Но девушка по-прежнему не могла дотянуться до меча.
уважением. - Ты ведьма? Не зря ведь у тебя такие драгоценности и ты одна
ночью едешь по Модавна Муру.
Панделум, и я ищу на Земле любви и красоты. Уберите руки, мне нужно идти
дальше!
конечно, мы не красавцы: Тагман покрыт коростой, у Лазарда не хватает
зубов и ушей, но у нас скопилось много неистраченной любви, верно, парни?
Мы дадим тебе столько любви, сколько захочешь! Эй, парни!
у Т'саис меч и швырнули его в угол. Большим железным ключом заперли дверь
и освободили Т'саис. Она прыгнула к своему оружию, но грубый толчок
отправил ее на грязный пол.
возобновили свои насмешки. - Конечно, мы не красавцы, но дадим тебе
столько любви, сколько захочешь.
с горящими глазами слушала, как они расписывают свое грязное представление
о любви.
кулаками болотных людей, и когда ее, полумертвую, избитую, в синяках и
царапинах, снова швырнули в угол, мужчины вытащили большую фляжку с медом,
чтобы подкрепиться перед удовольствием.
девушке. Жребий был брошен, и началась ссора: проигравшие утверждали, что
выигравший мошенничал. Раздались гневные выкрики, и под взглядами Т'саис,
находившейся в таком ужасе, какого не выдержать обыкновенному мозгу,
бродяги начали драться, как лоси в период гона. Т'саис подползла к своему
мечу и, как только дотронулась до него, тот прыгнул в воздух, как птица и
бросился в бой, таща за собой Т'саис. Трое хрипло закричали, сверкнула
сталь - вперед, назад, быстрее глаза. Крики, стоны - и на земляном полу
уже лежат три трупа с разинутыми ртами. Т'саис отыскала ключ, открыла
дверь и без памяти побежала в ночь.
канаву, выползла на холодную грязную обочину и опустилась на колени... И
это Земля! Она вспомнила Эмбелион, где самыми злыми созданиями были цветы
и бабочки. Какую они вызывали в ней ненависть!
прислушалась. Что за новая напасть? Снова зловещие звуки, осторожные шаги.
Она в ужасе всматривалась в тьму.
канавы. При свете светляков она увидела, что это деоданд, вышедший из
леса, безволосое человекоподобное существо, с угольно-черной кожей и
прекрасным лицом, которое портили два клыка, длинных и острых, которые
торчали над нижней губой. Деоданд был одет в кожаные доспехи, и его
раскосые глаза голодно устремились к Т'саис. С возбужденным криком он
прыгнул на девушку.
болоту, не обращая внимания на царапины и ушибы. Деоданд с дикими воплями
бежал следом.
через ручьи. Девушка бежала, широко раскрыв глаза и почти ничего не видя
вокруг, преследователь продолжал испускать жалобные стоны.
крыльцо. Дверь милосердно подалась. Т'саис упала внутрь, захлопнув дверь и
задвинув засов. Деоданд всем своим весом ударился в дверь.
Она в безопасности. Т'саис опустилась на колени - дыхание разрывало ей
горло - и немедленно потеряла сознание...
широкоплечий мужчина, движущийся с необычной медлительностью. Возможно, он
был молод, но судить об этом было затруднительно, так как его лицо и
голову закрывал черный капюшон. В разрезах капюшона виднелись спокойные
голубые глаза.
кирпичном полу. Наклонился, поднял ее и перенес на широкую удобную скамью
у огня. Снял с нее сандалии, возбужденно дрожащий меч, грязный плащ.
Принес мазь и смазал царапины и кровоподтеки на ее теле. Потом завернул ее
в мягкое фланелевое одеяло, подсунул под голову подушку и, убедившись, что
ей удобно лежать, снова сел у огня.
дверь.
мягким голосом.
возвращайся!