различия, имелась нашивка врача. Звали майора Стиллменом. Он разговаривал
тихо и вежливо, но у Конвея создалось впечатление, что майор не из тех
людей, которых можно чем-либо ошеломить. Стиллмен сказал, что капитан
корабля рад будет принять доктора в холодной рубке после первого прыжка и
лично приветствовать на борту.
Уильямсоном, который разрешил ему свободно передвигаться по кораблю.
Подобными привилегиями пользовались отнюдь не все, а потому Конвей
искренне поблагодарил полковника, но вскоре оказалось, что, хотя никто не
подал вида, в рубке он лишний, а отправившись изучать звездолет, он дважды
заблуждался. Тяжелый крейсер "Веспасиан" был гораздо больше, чем Конвею
показалось с первого взгляда. Очутившись с помощью монитора, наделенного
слишком уж равнодушной физиономией, в известной ему части корабля, Конвей
решил провести остаток пути в своей каюте и ознакомиться в подробностях с
предстоящим заданием.
по каналам Корпуса мониторов, но начал Конвей с изучения материала,
который вручил ему О'Мара.
направлялся, как выяснилось, на планету, о которой ходили малоприятные
толки, в практически неисследованной области Малого Магелланова Облака.
Выздоровев, он возобновил прерванное путешествие, а несколько недель
спустя вышел на связь с мониторами. Лонвеллин утверждал, что условия жизни
на планете с социологической точки зрения неимоверно сложные, а с
медицинской - варварские и просил совета опытного врача, без которого
отказывался приступать к изменению ситуации в этом поистине несчастном
мире. Он также запрашивал мониторов, могут ли они прислать ему на помощь
группу существ класса ДБДГ, которые действовали бы как сборщики
необходимой информации, поскольку аборигены представляют тот же класс и
чрезвычайно враждебно относятся к инопланетянам, что весьма затрудняет
деятельность Лонвеллина.
искушенностью в решении сложных социологических проблем, обращается за
помощью, вызывал по крайней мере удивление. Видимо, все пошло
шиворот-навыворот, и Лонвеллина хватало только на то, чтобы защищаться.
космоса, слушал через транслятор местные радиопередачи и сразу же обратил
внимание на планете космопорта. Собрав и проанализировав все сведения,
какие считал нужными, Лонвеллин выбрал место для посадки. По его мнению,
планета, которую аборигены называли Этлой, была когда-то процветающей
колонией, но потом экономическое развитие застопорилось, и сейчас
контактов с метрополией почти нет. Это "почти" означало, что первый шаг
Лонвеллина - застать аборигенов доверять свалившемуся с неба чужаку
довольно-таки устрашающего вида - существенно упрощается. Обитатели Этлы
должны были иметь представление об инопланетянах. Так что Лонвеллин
прикинулся бедным, перепуганным, слегка туповатым существом, совершившим
вынужденную посадку из-за неисправности звездолета. Для ремонта он
предполагал потребовать совершенно ненужные куски камня и железа и
притвориться, будто с трудом понимает, о чем говорят этлане. В обмен на
бесценный хлам он готовился предложить нечто более полезное и рассчитывал,
что предприимчивые аборигены, которые наверняка найдутся, клюнут на его
удочку.
ничего против, поскольку постепенно положение должно было измениться.
Вместо полезных вещиц он будет предлагать еще более полезные услуги. Он
известит всех в округе, что корабль починить невозможно, и со временем
местные примут его как своего. Дальнейшее же - вопрос времени, а здесь
Лонвеллину торопиться было некуда.
вскоре получил возможность явить себя аборигену. Тот, несмотря на
осторожность Лонвеллина и многократные призывы через транслятор, бежал.
Несколько часов спустя с неба посыпались примитивные ракеты с химическими
боеголовками. Лесистая местность, в которой совершил посадку Лонвеллин,
оказалась зараженной летучими химикатами. Забушевал пожар.
знакомые с космическими перелетами, проявляют такую вражду к
инопланетянам. Поскольку сам он на роль интервьюера не годился, то
запросил помощи землян. Вскоре на Этлу прибыли специалисты Корпуса
мониторов по первому контакту, оценили ситуацию и принялись действовать -
судя по всему, в открытую.
из переносчиками болезней. Любопытно, однако, что их не пугали гости из
космоса, принадлежавшие к той же расе, что и они сами, хотя вполне
естественно было бы обвинить в распространении заболеваний именно их; ведь
медициной признано за факт, что заразные болезни инопланетян не передаются
существам других видов. И тем, кто путешествует в пространстве, следовало
бы это знать, подумал Конвей. Он попытался разобраться в странном
противоречии, напрягая утомленный мозг и загадывая иногда в материалы о
колониальной политике Федерации, но его оторвал - чему он был несказанно
рад - приход майора Стиллмена.
по-моему, самое время вам потренироваться в методике "плаща и кинжала". Я
имею в виду умение носить этланскую одежду. У них там принят весьма
своеобразный наряд, я бы даже сказал, привлекательный, хотя не с моими
коленками расхаживать в килте...
способами. Первая группа проникла на планету тайно, предварительно изучив
язык и облачившись в национальные костюмы. Большего не требовалось,
поскольку физиологическое сходство землян и этлан было поразительным. Эти
агенты сообщают наиболее ценные сведения, и пока никто из них не попался.
Вторая группа явилась с официальным визитом и переговоры вела через
трансляторы. Ее члены заявили, что узнали о бедствиях населения Этлы и
прилетели оказать медицинскую помощь. Этла - не позволили им остаться,
упомянув, что они - не первые, что раз в десять лет на планету садится
имперский звездолет с грузом новейших лекарств на борту, однако ситуация
продолжает ухудшаться. Мониторам разрешили попробовать ее исправить, но
ненавязчиво дали понять, что воспринимают их как залетных шарлатанов.
продемонстрировали полное неведение.
свидетельствовали доклады тайных агентов. Но у Лонвеллина имелся
замечательный по своей простоте план вмешательства. Узнав его суть, Конвей
пожалел, что столь старательно лечил Лонвеллина. Если бы он не пыжился
перед ЭПЛХ, то сидел бы сейчас в госпитале, а не мотался по космосу. Этот
тип с претензиями на исцеление населения планеты вызывал у Конвея
смешанные, но далеко не теплые чувства.
Лонвеллину было яркой иллюстрацией их нетерпимости к тем, кто разнился с
ними внешне. Первые две характеристики усугубляли третью, а она, в свою
очередь, влияла на них. Лонвеллин надеялся разорвать порочный круг,
добившись излечения значительного числа болящих, причем такого, которое не
смогли бы отрицать даже самые бестолковые и фанатичные аборигены. После
чего мониторам надлежало объявить, что всеми их действиями руководил ни
кто иной, как Лонвеллин. Этлане устыдятся своей ненависти и станут, хотя
бы на какое-то время терпимее к инопланетянам. Лонвеллин рассчитывал, что
сумеет тогда завоевать их доверие и постепенно осуществит свой замысел
превращения Этлы в разумный, счастливый, процветающий мир.
ему план представляется толковым.
заглянуть на пару тройку минут в ходовую рубку. Там как раз производились
вычисления для последнего прыжка. Звездолет пролетал сравнительно близко
от двойной системы, одна звезда которой представляла собой нестабильную
переменную. Потрясенному Конвею подумалось, что такого рода зрелища
заставляют людей ощущать свою слабость и одиночество, побуждают искать
компании и говорить, говорить, чтобы тебя не расплющило всмятку это
грозное величие. Все барьеры рухнули, и нотки, прозвучавшие вдруг в голосе
капитана Уильямсона, подсказали Конвею, что капитан тоже человек и что на
затылке у него тоже растут волосы, которые время от времени встают дыбом.
вы решили, что я критикую Лонвеллина, тем более, что он был вашим
пациентом и, возможно, вы с ним подружились. Я также не хочу, чтобы у вас
сложилось впечатление, что меня, командира крейсера Федерации, раздражает
положение мальчика на побегушках. Дело в другом...
седые волосы и морщины на лбу, обычно скрытом под козырьком. Капитан надел
фуражку и вновь стал выдержанным и деловитым старшим офицером.
Лонвеллина талантливым дилетантом. Такие, как он, постоянно мутят воду,
перебегают дорогу профессионалам, ломают расписания и так далее. В
общем-то, это не страшно, ибо ситуация на Этле требует срочного принятия
мер. Но вот к чему я клоню: мониторы, выполняя задачи разведки,
колонизации и обеспечения порядка, обладают известным опытом в
разгадывании социологических головоломок наподобие этланской, при том,
разумеется, что среди нас не найти ровни Лонвеллину с его способностями.
Да и плана лучше, чем его, у нас в настоящий момент нет...
Курылев Олег
Контровский Владимир
Березин Федор
Афанасьев Роман
Суворов Виктор
Маккэфри Энн