выговорил шепотом.
делать только две вещи: идти за мной и молчать. У тебя плохо получается и
то, и другое. Так что можно подумать...
твоих эмоций...
этого маленького нахала, я двинулся вслед за ним. Меня совершенно не
беспокоило то, что вся ситуация была абсолютно абсурдной. Для подведения
теоретической базы были Мерими и доктор Марко, которые составляли отличную
пару кривых зеркал, между которыми я и находился. При этом я изо всех сил
старался не отставать от вомбата, преследовал его, что-то бормотал, сжигал
адреналин и плевал в пыль, которую поднимали его маленькие проворные
лапки.
заходили в них, поднимались наверх, затем спускались вниз по скалистым
коридорам в абсолютную тьму... Теперь у нас под ногами был только камень.
Один раз я поскользнулся, и вомбат мгновенно оказался рядом.
ты сможешь отдохнуть. Я дам тебе возможность подкрепиться.
все. Если я могу отдохнуть там, то с тем же успехом лучше подожду здесь. У
меня кончился бензин.
враги вряд ли сумеют тебя выследить. Однако я бы чувствовал себя гораздо
лучше, если бы ты смог пройти еще немного. Видишь, вон там, немного
подальше, есть углубление. Если ты дойдешь туда, они, скорее всего,
пройдут мимо, даже если им удастся напасть на наш след. Ну, что скажешь?
добраться до твоего углубления.
шагов вперед. "Если упаду, - решил я, - то больше вставать не буду. Будь
что будет".
тяжестью. Однако я продолжал идти. Еще сотня футов...
прохода, по которому мы продвигались. Я повалился на землю, и окружающий
мир завертелся в бешеной пляске.
неопределенного размера (продолжительности). Я был в ней и, наоборот -
равномерно распределен, одновременно полностью содержался внутри и снаружи
системы кошмаров, мое сознание находилось в С в степени (-n), а еще -
холоджаждажархолоджаждажар, словно период бесконечной десятичной дроби,
повсюду (где угодно) на воображаемом уровне, который окружал...
во рту. Тени. Стон...
вспышек. Свет, проникающий сквозь ресницы, тускло. Перемещающаяся подо
мной земля. Стон - мой.
удалось узнать. Потом земля поднялась мне навстречу.
замечание было сделано голосом моего нового друга вомбата.
лежал, не мог рассмотреть говорившего. А повернуть голову было так
трудно...
лучей восходящего солнца земле.
взором, выбравшись из того места, где живут воспоминания, когда мы ими не
пользуемся. Мои воспоминания вместе с выводами, которые я сделал из них, в
той же мере, как и состояние моих мышц, были причиной того, что мне так не
хотелось поворачивать голову, с тем чтобы посмотреть на моих спутников. К
тому же просто лежать было совсем не плохо. Если я подожду достаточно
долго, может быть, в следующий раз я приду в себя в каком-нибудь другом
месте.
бутерброд с ореховым маслом?
немного переместился и увидел длинные тени, упавшие на землю. Очертания
были такими странными, что, когда мне наконец удалось поднять голову и
рассмотреть кенгуру ростом более шести футов, стоящего рядом с вомбатом, я
не слишком удивился.
коробку с бутербродами из своей сумки.
насладиться замечательным зрелищем: Калифорния отрывается от континента и
исчезает под водами Тихого океана.
в то время как корабль продолжал свой полет, а у меня за спиной шел спор.
Тем не менее события развивались с такой скоростью, что мне казалось
возможным: промашка Сан-Андреаса еще даст мне несколько возможностей стать
свидетелем столь желанного зрелища, обеспечив какого-нибудь писателя из
далекого будущего материалом для книги, посвященной особенностям этого
древнего мира и тому, с каким удивительным мастерством была предсказана
его гибель. Когда тебе нечего делать, всегда можно предаться надеждам.
вполуха прислушиваясь к горячему спору между Чарвом и Рагмой, я видел
Землю и усыпанное звездами пространство вокруг нее - расстояние из
расстояний, - меня охватило изумительное ощущение, рожденное, вне всякого
сомнения, тем, что я пришел в себя после недавних страданий. Почти
метафизическое удовлетворение акрофилических стремлений в сочетании с
усталостью, которая медленно и легко охватывала все мое существо, словно
изумительный снегопад из крупных снежинок.
пространств и был не в силах охватить их взглядом, меня переполняли мысли
о космосе, космосе и снова космосе. Красота основ, как она есть и могла бы
быть, протянула ко мне руки, и я вспомнил строчки, которые набросал
давным-давно, сожалея, что мне приходится оставить занятия математикой,
чтобы не получить диплома по этому предмету
себя, не имея ни малейшего представления о течении времени. От часов,
естественно, не было никакого проку. Я изо всех сил старался не впасть в
забытье снова; во-первых, потому что хотел продлить эстетическое
Орлов Алекс
Ковальчук Вера
Никитин Юрий
Никитин Юрий
Прозоров Александр
Белов Вольф