Чтение 10–й страницы книги ~Воинство сатаны~

- Красный-три вызывает лидера, красный-три вызывает лидера.

- Грег, что у тебя?

- Кэп, у нас неполадки в двигателе...

- Лидер, это красный-пять. У нас тоже сбои в системе.

- Проклятие, что тут происходит?

- Реактор сошел с ума...

- Капитан, пытаюсь заглушить котел...

- Всем катапультироваться...

- Проклятие, капитан, красный-четыре потерял управление...

- Макс, уходи, уходи... о черт!

- Реактор пошел вразнос...

- Господи, помоги нам...

Шесть тяжелых десантных модулей - более чем достаточно, чтобы стереть в порошок все, что только может находиться сейчас на этом долбаном астрокомплексе. Шесть модулей - сто двадцать закованных в броню десантников, которых годами обучали всего лишь одной работе. Убивать. Убивать быстро, эффективно, с минимальными затратами ресурсов, с минимальными потерями. Операция, в которой погибал десантник, считалась выполненной недостаточно чисто. Операция, в которой погибало более трех, считалась проваленной.

Сейчас вместе с людьми в десантный выброс шли более двух десятков киборгов. Если люди были сердцем десанта, то киборги - его стальным позвоночником. Иногда, очень редко, случалось так, что десант терпел поражение - и тогда кое-кто из этих в прямом смысле слова железных парней с готовностью оставался прикрывать отход.

Но теперь ситуация была другой. Модули шли веером, чтобы пристыковаться к подвергнувшемуся нападению комплексу одновременно - по крайней мере такова была цель пяти пилотов. Шестой, командирский, двигался от них на некотором удалении - и, сколь бы это ни злило капитана десантников, сделать он ничего не мог. Таковы были правила, так было записано в Уставе - а ни один десантник в здравом уме не станет спорить с Уставом. По крайней мере в боевой обстановке.

Первый из модулей превратился в огненный шар - взорвался реактор, сверхнадежный, имеющий десятки защитных систем. Многократно дублированные схемы должны были обеспечить более или менее нормальную работу энергетических установок даже при очень существенных повреждениях боевого модуля. И все они не сработали.

Еще не успела погаснуть на сетчатке глаз вцепившегося в пульт капитана вспышка взрыва, как рядом полыхнула вторая, рванул красный-два. Относительно близко от него, буквально в полукилометре, красный-четыре отчаянно боролся за жизнь. Пилоту удалось взорвать двигатели, и теперь модуль беспорядочно кувыркался в пространстве, постепенно теряя воздух из пробитого в нескольких местах корпуса.

- Капитан, это красный-три, сержант Фокс... Похоже, нам вряд ли удастся выбраться из этого пекла. - Голос звучал подчеркнуто спокойно. Капитан с ужасом поглядел на лицо говорившего. Чудовищный жар частично превратил плоть в уголь, частично сорвал ее, обнажив блестящий металл. - Взрыв реактора неизбежен. Живых людей на борту нет. Мои системы тоже отказывают. Капитан... ты хороший парень. Жаль, что я только сейчас это понял. Прощай.

За мгновение до того, как погас экран, рубку модуля затопило огненное облако - пробило защиту реактора. Человек, невидящими'глазами смотревший в погасший экран, был неподвижен. В голове было только одно - ужас. Он был боевым офицером, не раз и не два ему приходилось видеть, как смерть приходит к его ребятам... но он и в самом страшном сне не мог представить того, что произошло сейчас, в считанные минуты. Все... почти все его парни погибли - и не в бою, а просто потому, что вышли из строя двигатели их челноков. Всех...

Может быть, капитану следовало бы удивиться, почему это киборг, которому по закону не полагалось иметь никаких эмоций, вдруг заговорил так странно... Но сейчас капитан не мог об этом думать. Он видел, как полыхнуло пламя на месте, где мгновением ранее находился красный-пять. И теперь, когда модуль разнесло на мелкие куски, вряд ли удастся установить, почему не сработали защитные контуры, почему отказала система аварийного отстрела двигателя...

Капитан повернулся, чтобы приказать пилоту вести челнок к "четверке" - единственному относительно уцелевшему шаттлу. Отброшенные системой отстрела двигатели все равно взорвались, взорвались слишком рано - и теперь там, внутри оплавленного комка металла, вряд ли есть живые люди. Что ж, там, возможно, уцелели хотя бы киборги. Возможно, их записывающие системы помогут прояснить, что случилось с десантом.

Но он не отдал приказа. Он просто стоял и смотрел на расширившиеся от ужаса глаза пилота. Капитан чувствовал, что услышит в следующую секунду - уже знакомый вопль о том, что двигатель выходит из строя. Что ж, он не ошибся...

А еще спустя десять минут ярчайшая звезда, на мгновение затопившая все вокруг пронзительным светом, вспыхнула там, где еще недавно находился фешенебельный астро-комплекс "Эдем".

7. ХРУСТАЛЬНАЯ ЦИТАДЕЛЬ

Должен ли истинный летописец видеть своими глазами то, о чем он намерен поведать своим потомкам? Не знаю. Я шел по гулким Стальным пещерам, мои глаза видели кровь и трупы - свидетельства подвигов наших воинов. Но было ли убийство этих беспомощных созданий истинно достойным деянием в глазах Вечного ? И на этот вопрос у меня нет ответа.

Урги, прошедшие по Стальным пещерам подобно буре, подобно грозной реке, бушующие воды которой способны смести все на своем пути, не оставили в живых никого - кроме тех немногих, что были сочтены достойными жертвенного костра. Может быть, еще несколько дней назад я, Ур-Шагал, провидец и летописец, как и любой другой ург испытал бы чувство гордости за наших воинов, покрывших себя славой.

Сегодня я впервые размышляю, а истинно ли замысел Вечного состоял в уничтожении беззащитных людораков - да любой из людей, даже любой из проклятых шанков сумел бы оказать больше сопротивления. Эти слабые, не умеющие или не желающие владеть оружием создания, чьей единственной защитой были слезы и просьбы на странном, никому из нас не понятном языке, умирали легко, их тонкая одежда не могла противостоять оружию, а их железные двери пали под ударами магии шаманов. Урги в этом бою не потеряли ни одного воина... кроме вождя. Много ли славы в такой победе, много ли славы в богатой добыче, что была отобрана у тех, кто не мог защитить свое добро? Была ли столь славной гибель Ар-Трога, как о том было объявлено народу ургов, - или вождь пал жертвой собственной неосмотрительности или торопливости.

Этот день принес много вопросов, дети мои. И если мы хотим бестрепетно предстать перед ликом Вечного, мы должны быть готовы ответить на них.

- Говорите, и пусть речь ваша будет краткой.

Дьен заметил, что волшебница старательно прячет глаза. Что бы это ни означало, но он тут же почувствовал себя не в своей тарелке. Змея мерно раскачивалась, ее чудовищная голова сверлила глазами гостей. Этот взгляд завораживал, требовал безусловного и незамедлительного подчинения, и Дьену стоило больших трудов стряхнуть с себя оцепенение.

Он сделал шаг вперед, услышал предостерегающее шипение змеи и снова замер,

- Я хочу знать, Оракул, кто я?

- Не больше и не меньше, - прошипела змея, и хвост ее хлестнул по камням, выбив сноп искр. - И ты не просишь, ты хочешь получить ответ, не так ли?

- Я... - Дьен подумал, что его слова и в самом деле прозвучали несколько не так, как следует просителю обращаться к Оракулу. - Я прошу тебя ответить, Оракул. Эти вопросы много значат для меня.

Внезапно змея метнулась вперед. Наверное, Дьену следовало бы испугаться, отпрянуть, уклониться от удара покрытой несокрушимой чешуей головы, способной, наверное, проломить крепостные ворота. Он и сам не знал, почему остался неподвижен.

Голова змеи замерла буквально в нескольких пальцах от его лица. Горящие зеленым пламенем, ее глаза перехвагили взгляд Дьена, и тот почувствовал, как мелкая дрожь пробегает по всему телу, как деревенеют мышцы, как тело медленно, но верно превращается в камень.

- Неподвижносссть... Сссмерть... Равнодушшшие... - шипела змея, мерно покачиваясь. - Ссспи, сссмерный, ссспи... Сссмерть ссскосссит ссслабого...

Свет стал медленно меркнуть перед его глазами. Неодолимое желание расслабиться, упасть - нет, даже не упасть, а медленно опуститься на камни и заснуть, навсегда, навечно - все это мягкими убаюкивающими волнами прокатывалось по его разуму. Уже почти поддавшись этому протяжному шипению, этому гипнотизирующему взгляду, Дьен вдруг ощутил, как внутри него возник крошечный огонек. Гнев. Этот огонек разгорался все ярче и ярче, пока не превратился в бушующее пламя, наполнившее теплом все его тело, прокатившееся горячими волнами по мускулам. Он снова почувствовал себя живым. Его руки стремительно метнулись к змее, в страстном желании стиснуть это длинное гибкое тело, сломать, раздавить, уничтожить...

С непостижимым изяществом Оракул отпрянул от Дьена, и руки воина пронзили пустоту. Вернувшись на свое золотое лежбище, змея заговорила снова, на этот раз почти нормальным человеческим голосом. В нем немного проскальзывало шипение, однако мощные, оглушающие разум обертоны куда-то делись.

- Что ж, ты достаточно силен, это хорошо. Ты получишь ответ на свой вопрос, но каждое знание требует платы. Готов ли ты заплатить достойную цену?

- Я... у меня нет ничего, что принадлежало бы мне. Я не вправе распоряжаться чужим имуществом.

- У тебя есть свое имущество. - В голосе змеи промелькнула насмешка. - Я знаю, волшебница показывала тебе предмет, который когда-то принадлежал тебе прежнему. Но мне он не нужен. Платой за мой ответ будет услуга.

- Услуга?

- Да. Ты окажешь мне услугу. Если ты сумеешь выполнить мое поручение, что ж, тогда ты докажешь, что достоин услышать слова Оракула. Согласен ли ты?

Дьен на мгновение задумался.

- Что я должен сделать?

- Пять дней пути на восток. Там, где выжжена земля, ты увидишь руины величайшей обители магов всех времен и народов. Ты увидишь башню - много веков назад ее называли Шанга-де-Тор. Шпиль Огня. Но многие зовут ее иначе - Шаур-де-Тор. Хотя это и не важно. Башня разрушена, но уцелел подвал. Если ты спустишься в него, ты увидишь каменный постамент. На нем лежит книга. Это книга, содержащая в себе древнюю магию. Возьми ее. Ты увидишь, что постамент недолго останется пустым. Но запомни, ты должен взять только книгу, только одну, ничего более. Помни, я знаю о каждом твоем шаге - и тебе решать, стоит ли то, что ты увидишь в подвалах Шаур-де-Тор, возможности потерять право на мои ответы. -Я...

- Молчи, человек. Ты не должен заглядывать в эту книгу. Магия ее слишком сильна для твоих глаз. Ты положишь книгу в мешок. Ты принесешь эту книгу сюда, принесешь ее мне. И тогда настанет время ответов. Помни, ты получишь лишь те ответы, которые я захочу дать, не больше и не меньше. Если ты украдешь из Шаур-де-Тор то, что увидишь там, - ты не узнаешь ответа. Если ты посмеешь обратить свой взор к книге - ты не узнаешь ответа. Помни, я увижу каждый твой жест, каждый твой взгляд. Выбор за тобой.

- Могу ли я быть уверенным, что, принеся тебе эту книгу, я не совершу кражу?

- Спроси свою спутницу.

Дьен повернулся к волшебнице. Она лишь коротко и сухо кивнула. Дьен пожал плечами и снова взглянул на змею.

- Я согласен.

- А теперь уходи. Я должен говорить с твоей спутницей, и этот разговор не для твоих ушей. Жди ее у входа в пещеру.

- Я не...

- Дьен, прошу тебя, - быстро, словно опасаясь, что он не даст ей договорить до конца, затараторила Таяна. - Дьен, мне ничего не угрожает, мне действительно надо поговорить с Оракулом. Возможно, это займет немало времени. Иди к выходу из пещеры и ложись спать. Я приду, как только закончу. Прошу, не волнуйся за меня.

Дьен пожал плечами. В ее голосе и в самом деле не слышно было беспокойства, да и к тому же она говорила, что уже бывала здесь. Если ей действительно нужно поговорить с Оракулом без посторонних - что ж, он предоставит ей такую возможность.

- Он нас не услышит?

- Нет, - ответила змея, и в ее голосе прозвучала усмешка. - Не услышит и не увидит. Правда, он попытался, сразу, как только завернул за угол. Но его ждал сюрприз.

- Завеса?

- Да, конечно. Если бы я доверял обещаниям людей, меня нельзя было бы считать мудрым.

- А кто тебя таковым считает? - фыркнула она без особой почтительности. - Вечно эти твои представления... А я, дура, должна тебе подыгрывать.

- Ты не дура, ты умная девочка, - примирительно заметил Оракул. - И ты прекрасно понимаешь, что я должен поддерживать определенные представления о моей персоне. В конце концов, те, кто приходит ко мне, приходят за чудом. А у чуда, даже простенького, должно быть соответствующее оформление, разве не так?

- Эту толстую тварь ты называешь "соответствующим оформлением"?

- Ну... а чем плоха змея? К тому же у многих народов змея считалась символом мудрости. А я должен выглядеть мудрым.

- Ты выглядишь страшным.

- Ну и это тоже. Хотя я могу сделать тебе приятное и сменить внешний облик,

По пещере прошла волна изменений. Исчезло золото, пропали без следа сундуки с драгоценностями, сменившись толстыми коврами, мягкими креслами и камином, в котором пылал огонь. Языки пламени даже отбрасывали тени на стене, от камина шло приятное тепло, и, хотя Таяна прекрасно понимала, что все это - не более чем иллюзия, она была восхищена.

- Мастер...

- Спасибо, - церемонно поклонился стоящий у камина человек. Он был немолод, его серебристые волосы спускались ниже плеч, красиво рассыпаясь по блестящей коже черного камзола. На боку висел меч - точнее, шлага с причудливым серебряным эфесом. Только глаза говорили о том, что перед волшебницей стоит не человек, они, как и ранее у змеи, переливались отблесками зеленого огня.

- Прошу садиться. - Он приглашающим жестом указал на кресло и сел сам, вытянув ноги к огню.

- А... разве они настоящие? - удивилась девушка.

- Ох, молодежь, молодежь, - вздохнул Оракул. - Для вас иллюзия - всегда нечто эфемерное, обман зрения, морок... знаешь, чем эти кресла отличаются от настоящих? Только тем, что настоящие можно было бы вынести из этой пещеры, а эти вот - нельзя. Растают, превратятся в дым.

- Как и твое золото?

- Разумеется.

- Зачем тогда надо было убивать этих несчастных?

- Догадалась? - усмехнулся Оракул, с видимым удовольствием наблюдая за волшебницей.

- Было несложно, - пожала она плечами. - Вряд ли кто посмеет разбойничать вблизи твоего логова. Да и не было там следов разбойников, они просто ни с того ни с сего напали друг на друга.

- Ну, допустим, повод был. В принципе тот же самый морок, только глубокий, наложенный не на их внешность, а на их разум. Каждый считал, что они уже возвращаются от меня с награбленным золотом и что один из них украл чужую долю. Плюс капелька злобы... малая капелька, у них ее и так было в избытке. Пойми, волшебница, я не более жесток, чем это необходимо. Эти люди шли меня убить.

- Вряд ли у них это получилось бы.

- Намерение эквивалентно деянию, по крайней мере с моей точки зрения. Впрочем, ты знаешь законы магии, по крайней мере те крохи, которым учат в этой вашей Академии, С моей точки зрения, они заслужили кару. Тем более что получили по заслугам они не от моих рук. Знаешь, я даже немного жалею, что поспешил. Надо было пропустить их в пещеру... а потом разделаться с ними вот так, лично. -Он потеребил пальцами эфес шпаги. - Давно я не держал в руках оружие. Даже забыл, как это делается.

- Ты хочешь сказать, что когда-то держал его. Этот облик - он настоящий?

- Не пытайся поймать меня на слове, Таяна, - мягко улыбнулся Оракул. - Придет время, и ты узнаешь и мой настоящий облик, и мою историю, я ведь тебе обещал. Просто еще не время. Потерпи. Да, кстати, пока я в этом м-м... теле, ты можешь называть меня Карт.

- Это настоящее твое имя? - спросила она с усмешкой. Он лишь улыбнулся и отрицательно покачал головой.

- Девочка, ты испытываешь мое терпение. Просто "Оракул" в данной ситуации звучит слишком напыщенно.

- Хорошо. - Она отвела глаза. - Прости. Тогда скажи, зачем это дурацкое задание?

- Ты знаешь ответ не хуже меня.

- Я знаю только то, что ты всегда говоришь. Мол, надо доказать, что достоин ответов... Мне кажется, что ты просто издеваешься.

- Девочка, я попытаюсь объяснить. - Оракул задумался, подбирая слова. - Видишь ли, люди очень быстро привыкают получать подарки. Это ведь легко - попросил, и все. Думаю, раз ты жила в деревне, тебе это знакомо. И ты наверняка не раз задумывалась о том, что они в большинстве случаев справились бы и сами - просто надо было бы приложить немного труда. Я не могу и не хочу отказывать приходящим сюда в их просьбах - просто я хочу, чтобы приходили лишь те, кому это и в самом деле позарез надо. Во-первых, у меня остается достаточно времени на размышления. Во-вторых, люди считают слова Оракула не доставшимся им за просто так добром, которое и ценить особо не стоит, а вознаграждением за труд - и труд зачастую довольно весомый.

- Но сейчас-то...

- Сейчас все по-прежнему. Знаешь, читать его мысли несложно. Он ведь ехал сюда в твердой уверенности, что зайдет в пещеру, спросит - и все сразу станет ясно. Без всяких усилий с его стороны. Ну разве что зад о седло натер. Мне так неинтересно. Пусть поработает - тем более что это пойдет ему на пользу.

- Ты уверен? - насмешливо скривила она губы.

- Я знаю, - последовал короткий, но очень емкий ответ. Она некоторое время молчала, наслаждаясь идущим от огня жаром и понимая, как же она устала за сегодняшний день. Карт встал, подошел к ней, опустился на колено и принялся массировать ее измученные ноги. Его руки были теплыми, живыми... Таяна закрыла глаза, чувствуя, как медленно уходит боль. Это было так хорошо, что хотелось, чтобы наслаждение длилось вечно. Но увы - этого она не могла себе позволить - еще оставались вопросы, и их необходимо было задать.

- Скажи, ты правда сможешь предсказать его судьбу? Карт внимательно посмотрел девушке прямо в глаза, затем отвел взгляд.

- Нет.

Она взглянула на него с непередаваемым удивлением.

- Но... но я всегда считала, что Оракул знает все. Разве это не так?

Он тихо рассмеялся, не прекращая нежно разминать ее усталые икры.

- Конечно, нет. Никто не может знать все на свете. Но дело даже не в этом... - Он несколько секунд помолчал, собираясь с мыслями. - Знаешь, люди ведь бывают разные. Бывают такие, чья жизнь похожа на полет стрелы. Рождаются, всю жизнь видят только труд и нужду, а затем умирают. Годы проходят мимо них, не оставляя следа в памяти людской. Их путь прост, и его несложно увидеть. Есть такие, чья судьба похожа на реку. Ее изгибы прихотливы, она может даже сменить русло - но обязательно вынесет свои воды к морю. Тот, чье тело вы закопали в лесу, - из таких. Жадность, жестокость, злоба... итог будет один, хотя он и может прийти к нему разными путями. Некоторые напоминают ветер... ты, Таяна, из таких. Никогда не знаешь, почему он вдруг сменил направление, никогда не знаешь, утихнет он или вдруг задует с новой силой. Если долго изучать воздух, погоду, расположение горных хребтов и многое другое, я, пожалуй, смогу более или менее точно предсказать, как и куда подует ветер в ближайшие дни. Не более. Как твои ноги?

- Хорошо. - Она испытывала неловкость. Все-таки Оракул был древним созданием... и все же он так замечательно делал массаж.

Карт кивнул, поднялся с колен и сел в жалобно пискнувшее кресло. Его лицо показалось Таяне каким-то очень грустным, почти несчастным.

- А Дьен?

- Денис... ах да, тебе же не нравится это имя...

- Откуда ты...

- Такие мелочи я узнаю легко. - Он пожал плечами. - Денис твой вообще существо странное. Я бы даже высказал сомнение в том, что он и в самом деле человек. По крайней мере в том смысле, который мы вкладываем в это слово.

- Я не понимаю.

- Я тоже, - признался он. - Для меня Денис - загадка. Скорее всего самая интересная из тех, что когда-либо попадались мне. И я ее разгадаю. Придется много работать, линии судеб, что переплетаются в этом мире, не очень любят, когда их тревожат, но я попробую. Если разобрать весь клубок событий последних месяцев, возможно, удастся что-то понять. Могу сказать лишь одно - его линия судьбы, хотя она почти не видна мне, очень важна. И я даже не знаю, в чем эта важность. Пока же могу сказать только одно - оберегай его. В нашем мире он беспомощен.

- В нашем? Ты хочешь сказать, что он... из другого мира? Разве такое возможно?

- А я не сказал? - Оракул сокрушенно покачал головой. - Старею, видимо. Конечно, он не из нашего мира, иначе было бы куда проще. А что касается того, возможно ли это... Ох, девочка, как же мало знания у вас осталось, если даже множественность миров... Ладно, давай сейчас не будем об этом. Есть знания, которые стоит предать забвению.

Он долго молча глядел на огонь. Таяна тоже не нарушала тишину - в ее голове роились новые мысли, пытаясь освоиться с услышанным. Сейчас за несколько минут она узнала столько нового, сколько не довелось узнать за последние годы. Конечно, ее невероятно удивило, что Оракула потянуло на откровенность. Хотя после прежних встреч у них и нс осталось повода быть недовольными друг другом, он никогда не говорил с ней так, как сегодня. Таяне почему-то показалось, что Оракул просто смертельно устал от одиночества и теперь ищет друга, которому можно было бы до- . верять, с которым можно было бы просто поговорить по душам, не задумываясь о втором и третьем смыслах произносимых слов.

- Тебе надо поспать, - заметил Карт. - Ты должна как следует отдохнуть. Да еще, напомни мне утром, чтобы я рассказал, как пройти в подвал Шпиля Огня.

А то будете там блуждать месяц и без толку. Сделать тебе кровать?

- Нет, спасибо... - мотнула она головой. - Здесь так удобно... Скажи, Карт, еще один вопрос. Кто такой "тьер"? Или что оно такое?

Казалось, замер даже огонь в камине, и Таяна сама испугалась заданного ею невинного вопроса. В зале повеяло холодом, а Оракул бросил на нее взгляд, способный, наверное, расплавить камень. Прошла, наверное, целая вечность, прежде чем он, чуть заметно играя желваками, тихо, но явно сдерживая какие-то эмоции, спросил:

- Откуда ты... откуда ты слышала это слово?

- Ты же Оракул, - попробовала улыбнуться она, однако Карт не принял шутки и не поддержал ее тона.

- Я жду ответа.

- Это слово произнес ньорк, он почему-то решил подраться с Дьеном... Денисом. И потом, когда одержал победу, сказал, что Денис - не тьер. Это все, правда.

- Значит, они не забыли... - прошептал Оракул, отвернувшись. Слова были еле слышны и вряд ли предназначались для ушей молодой волшебницы. Затем он снова взглянул на Таяну и тихо сказал:

- Тьеры были магическими существами. Их создали алхимики в тот день, когда пал Касар-де-Тор. Создали с одной целью - спасти себя. Я знаю лишь о пяти тьерах, которых успели сделать. Знаешь, почему сгорел Шпиль? Вся магия алхимиков была вложена в этих существ, если бы не это, они бы могли продержаться еще долго. Считалось, что тьера нельзя убить. На самом деле это, конечно, не так - все, что человек может сотворить, им же может быть и уничтожено. Поэтому алхимики вынуждены были оставить лазейку... но ее тайна умерла вместе с ними. Пять тьеров уничтожили несколько сотен ньорков. А потом... Я думал, их давно уже не осталось.

- Может, так оно и есть?

Он несколько томительно долгих мгновений обдумывал ее вопрос, затем сокрушенно покачал головой.

- Нет, к сожалению. Видишь ли, магия, что сотворила ньорков, была той же, что была применена и при создании тьеров. Они могут чувствовать друг друга... вернее, не так. Я даже не представляю, как объяснить, вы так мало знаете о древней магии. Это как связь матери и ребенка. Бывает, что мать чувствует боль ребенка, его смерть... так и ньорки могут почувствовать смерть тьера. Раз он подозревал, что Денис - одно из тех чудовищ, значит, кто-то из тьеров еще жив.

- На что он похож?

- На все что угодно, - скривился Оракул, и в его голосе послышалась ненависть. - На дерево. На скалу. На твоего лучшего друга. На твоего отца. На меня. Тьер не имеет облика, он сам выбирает его для себя в зависимости от своей цели. И цель эта всегда одна - убивать. Но беда в том, что тьер не убивает кого попало, Он ищет достойных противников. Простой смертный вряд ли привлечет к себе внимание этого монстра. Если встретишь его - молись и надейся, что он не сочтет тебя достойной добычей.

- Ясно, - протянула Таяна. - Стало быть, шарахаться от каждого куста, в каждом встречном видеть врага. А молиться - так просто не переставая. Можно еще один вопрос?

- Последний? - невесело усмехнулся Оракул и, дождавшись утвердительного кивка, вздохнул. - Ну давай.

- Что означает название Шаур-де-Тор?

- О Эрнис, почему тебе обязательно надо все знать?

- И все-таки?

Он отвернулся и пробормотал, обращаясь, похоже, к камину:

- Шпиль Обмана.

Везде, куда ни кинь взгляд, земля ощетинилась черными скалами, которые, казалось, покрыты несмываемым слоем сажи. Собственно, так оно и было - да только обуглились эти древние камни не из-за огня горящего леса. Здесь магия наносила удары - такие, следы от которых не изгладились и за века.

Уже несколько часов они брели по этому пепелищу. Скакуны, до этого столь послушные, встали как вкопанные у самой границы сожженной земли. И никакими силами: ни уговорами, ни лакомствами, ни магическим принуждением не удалось заставить их сделать хотя бы шаг вперед.

Таяна слышала, что в хорошую погоду с этого места можно увидеть вдалеке Касар-де-Тор - единственную из устоявших башен Хрустальной Цитадели. Но нынешнюю погоду хорошей никак нельзя было назвать - шел мелкий противный дождь, норовивший проникнуть под одежду, пропитать каждую нитку, заставить двух людей дрожать от холода. Здесь всегда было холодно.

Казалось, падающие с небес капли должны были бы превратить пепел, покрывавший землю, в жирную грязь, перемешать его с землею, чтобы потом дать жизненные силы траве, деревьям, кустарнику. И цветам - обязательно цветам, прекрасным, разноцветным... а вокруг них будут виться полупрозрачные стрекозы, тяжелые мохнатые шмели... Но этого не произошло раньше, не произойдет и сейчас. Каждый их шаг поднимал в перенасыщенный влагой воздух облачко абсолютно сухого пепла, невыносимо медленно опадавшего. И если оглянуться, то легко можно увидеть дымку, отмечавшую их путь.

Здесь были сожжены не только деревья, трава и скалы. Из этой земли была выжжена сама жизнь. И неизвестно было, остались ли еще в этом мире силы, способные вновь вдохнуть жизненные соки в это плато.

Таяна остановилась, переводя дыхание. По телу пробегали волны дрожи. Она прекрасно знала, что в это время года здесь не должно быть так холодно... и тому было немало подтверждений. Там, за границей черного пепла, где зелень травы казалась просто неестественной, вычурно яркой по сравнению с этим унылым ландшафтом, было тепло. Там солнечные лучи прогревали и землю, и тех, кто шел по этой земле. Здесь все было по-иному.

Когда сила волшебников, запершихся в Шанга-де-Тор, Шпиле Огня, обрушилась на эту землю, когда Ульрих дер Зорген, стоя на верхней площадке башни, вновь и вновь хлестал огненными заклятиями отряды штурмующих Хрустальную Цитадель ньорков и людей, земля не выдержала. И вспыхнула. Вспыхнула сущность природы... Уже потом, когда под обломками рухнувшего Шпиля погиб Ульрих, когда те из его сподвижников, носивших алые мантии, кто уцелел, были хладнокровно убиты ньорками, немногие маги, не перешедшие на сторону Пятерых, попытались исправить содеянное. И начался дождь. Вечный дождь.

Падали тяжелые капли магического ливня, вступая в борьбу с огнем, - падали и проигрывали эту схватку. Земля горела... хотя в ней уже не осталось ничего, способного поддерживать огонь. День за днем, месяц за месяцем вода и пламя вели смертельную битву, но прошло более семнадцати лет, прежде чем погас последний костер. Многие думали, что огонь не сдался - он просто устал. Устал и дождь... начавшись с тропического ливня, он все более и более слабел.

Говорят, в последнее столетие не менее десятка раз - это были те случаи, когда находилось, кому их увидеть - вечный моросящий дождь прекращался. И тогда на пепел сгоревшей земли падали лучи солнца. Ненадолго.

- Хочешь пить? - спросил Дьен.

Денис... Она старалась называть его правильным именем, хотя ей и было так непривычно его произносить. Девушка искренне и не без оснований считала, что выносливостью не уступит многим мужчинам, а кого-то и превзойдет. Но сейчас она смертельно устала - но о том, чтобы опуститься на эти камни и отдохнуть, было страшно даже подумать.

Она коротко кивнула. Он снял с пояса флягу и протянул ей. Она глотнула, поперхнулась, закашлялась... потом, смахнув с глаз то ли слезинки, то ли капли дождя, глотнула снова. По телу пробежала теплая волна, особенно приятная среди этой промозглой сырости.

- Спасибо.