сказал я: хорошо там будет Гемуле, и вы, господин Гамзо, воспрянете духом и
вновь пуститесь в путешествия и откроете много тайного и скрытого. В наши
дни как бы открывает земля свои закрома и достает все спрятанное там
прежними поколениями. И вот вам пример: Гинат открыл вещи, сокровенные в
течение тысяч лет, я имею в виду язык эдо и эйнамские гимны, но что мне
поминать Гината, ведь и вы открыли древние клады, неведомые нам до сих пор.
ухом к двери, то прислушивался у окна, а то припадал ухом к стене.
Рассердился я на него и сказал: многогранный вы человек, милейший Гавриэль,
и много дел можете делать сразу. Одновременно слушаете вы, о чем говорят
между собой дверь, окно и стена, да еще и обращаете внимание на каждое слово
простого человека вроде меня. Глянул на меня Гамзо и спросил: что вы
сказали? Сказал я ему: ничего не сказал. Сказал он: кажется мне, я слышал
разговор. Сказал я сердито: коль так, скажите, на каком языке шел разговор,
на языке эдо или на языке эйнам? Увидел Гамзо, что я рассердился, и ответил
сдавленным голосом: хотите - верьте, хотите - нет, но говорили на том самом
языке. Каком языке? ~ На языке, на котором Гемула говорила с отцом, на
выдуманном в шутку языке. Мои нервы до того расшатались, что я слышу то, что
услышать нельзя, еще немного и я скажу, что мне послышался голос Гемулы.
у которого от горестей ослаб рассудок, человеку, который пытается утешить
себя воспоминаниями о былом блаженстве? В его лице не было ни кровинки, лишь
уши жили своей особой жизнью. Сидел он и ловил звуки ушами. Только они и
остались у него, когда все существо его
воображения. Потом улыбнулся смущенно и сказал: когда воображение
разгуляется, в любой тени мерещатся призраки. Который час? Пора мне
вернуться домой. Боюсь я, что высохла тем временем одежка, что я положил
перед кроватью Гемулы. В Стране Израиля луна жарче солнца иных стран. Он
встал, но снова присел. Присел и, глядя перед собой, на грустный напев
прошептал стих: "Украдкой принеслось слово(50), и ухо едва уловило его".
Сказал я ему: взгрустнулось? Усмехнулся он и сказал: не мне взгрустнулось,
но Иову, что сказал слова эти. Глянул я на него, хотел что-то сказать.
Порылся я в карманах, как будто искал слова в глубине души, а стал искать в
карманах. Вытащил я из кармана нарисованную открытку, что пришла от
Грайфенбаха с женой, посмотрел на нее и увидел на открытке луну на крыше.
Вытащил Гамзо бумагу для самокруток и табак и скрутил себе маленькую
самокрутку, провел языком по краю бумаги, склеил ее, вставил сигарету в рот
и прикурил. - А вы не курите? - спросил он и сказал: - Скручу вам сигаретку.
- Сказал я ему: не беспокойтесь, дружище. Достал я пачку сигарет и закурил.
Сидели мы вместе и дымили. Поднялся дым, и окончилась наша беседа. Посмотрел
я на дым и сказал самому себе: если соберется Гамзо уходить, не стану его
удерживать и, коли пойдет, возвращать не буду. А когда уйдет, постелю я себе
и усну, а завтра, с Божьей помощью, напишу письмо Герггарду и Герде, и
напишу им: ваш дом под надежной охраной. А насчет своего жилья мне бояться
не приходится, потому что после взлома установил я новые крепкие замки. И
тут ушли мои мысли к жене и детям, что гостят в деревне, а раз гостят они в
деревне, то уже, наверное, спят, потому что деревенские рано ложатся. Да и я
бы уже спал, если бы не Гамзо. А насчет Гамзо: все же удивительно, что он
пришел сюда. И что бы он делал, если бы меня не застал? Протянул я руку и
отвел лампу в сторону. Вышла луна и озарила комнату. Веки мои сомкнулись,
голова стала опускаться. Напрягся я и открыл глаза: увидел ли Гамзо, что я
задремал? Увидел я, что он прикрывает кулаком рот. Стих я и подумал: почему
он прикрывает рот? Хочет сказать, чтобы я молчал? Я и так молчу. 6т тяжести
мыслей отяжелела голова и отяжелели веки. Упала голова моя на грудь, и
закрылись глаза.
шорох босых ног на полу соседней комнаты. Напрягаю я слух и слышу пение:
ядл-ядл-ядл-ва-па-ма, ядл-ядл-ядл-ва-па-ма. Сказал я себе: снова пришли
сновидения. Вошла луна и озарила мое лицо. Сказал я ей: мы знакомы, не вас
ли я видал на открытке? И вновь раздалось пение: ядл-ядл-ядл-ва-па-ма.
Озарила луна голос, и в голосе возник женский облик. Сказал я себе: значит,
правду говорил Грайфенбах, когда сказал, что Гинат сотворил себе девицу.
Однако почему так больно моим пальцам? Открыл я глаза и увидел, что Гамзо
стоит возле меня и жмет мне руку. Высвободил я руку и с удивлением посмотрел
на него. Возвратился Гамзо на свое место, сомкнул зрячий глаз, и тот уснул,
но кривой глаз запылал огнем. Подумал я: зачем он сжал мне руку, хотел,
чтобы я услышал пение? Значит, и впрямь было пение, наяву, а не во сне? И
что за пение? Голос женщины, что поет и пляшет в лад своей песне? Посмеялся
я над самим собой, что вообразил себе девицу, созданную воображением. А
чтобы отмести последнее сомнение, созрело у меня решение спросить Гамзо, что
он думает об этом. Зажмурил Гамзо свой кривой глаз вместе со зрячим глазом,
и улыбка наслаждения разлилась на его лице, как у юноши, что внемлет словам
возлюбленной. Трудно мне было прервать его. Опустил я взор вниз и затих.
ненашенском языке. Хотел я спросить Гамзо. Открыл глаза и увидел, что его
кресло пусто. Повернулся я туда и сюда, но не увидел Гамзо. Пошел я из
комнаты в комнату, но его не нашел. Вернулся я на свое место. Прошло десять
минут, а он не возвращался. Я забеспокоился, не стряслось ли с ним
что-нибудь. Сказал я себе: надо посмотреть, что с ним стряслось. Поднялся я
из кресла и вышел в коридор и там не нашел Гамзо. Сказал я себе: подожду-ка
я его в комнате. Прежде чем вернуться в комнату, зашел я в предназначенную
для праздника Кущей пристройку, а там был вход в горницу Гината. Посмотрел я
и увидел Гамзо, что стоял за дверью. Удивился я: что он здесь делает?
Появилась ладонь и коснулась дверей. Еще не понял я толком, что я вижу, как
приоткрылась дверь и из комнаты блеснул свет. Потянулся я к свету и заглянул
в комнату.
покрывалах, ноги босы, волосы распущены, а глаза закрыты. И человек сидел в
комнате за столом у окна и записывал чернилами на бумаге все речи женщины.
Ни слова из ее речей я не понял и сомневаюсь, есть ли на свете человек,
понимающий такой таинственный язык. И женщина говорила, а перо писало. Ясно
было, что человек, записывавший слова женщины, был Гинат. Когда он вернулся
и когда вошел в горницу? Пока мы с Гамзо сидели в светлице
слову возносится не многострадальным Иовом, но его другом-утешителем
Элипазом из Йемена (Елифазом Феманитянином синодального перевода).
через окно. Тогда я и слышал, как отворилось окно и раздались шаги босых
ног. Столько нового явилось моему взору, что позабыл я про Гамзо и не
заметил, что он стоит рядом. Но Гамзо, ах, Гамзо странно повел себя, забыл
приличия и вежливость, ворвался в комнату и обнял женщину за талию. Этот
скромник, посвятивший всю свою жизнь жене, ворвался в чужой дом и обнял
чужую женщину!
событий. Недолго они длились, но сколь продолжительными казались! Я стою с
Гамзо в прихожей Гината, и дверь его горницы полуоткрыта. Я заглядываю в
комнату, что сияет от света луны. Луна сжалась, чтобы войти в горницу, а
когда вошла в горницу, распространилась, и стала видна вся горница и все,
что в горнице. Я вижу: женщина стоит посреди горницы, и молодой человек
сидит за столом и пишет. Внезапно бросился Гамзо и ворвался в горницу и
обнял женщину за талию. Отвратила женщина от него лицо и воскликнула: о
мудрец! Голос ее был как голос юной девы, что созрела для любви. Ответил ей
юноша и сказал: ступай, Гемула, за своим мужем. Сказала Гемула: я ждала тебя
столько лет, а ты говоришь "ступай, Гемула". Ответил ей юноша и сказал: он
муж тебе. Сказала Гемула: а ты, мудрец Гидеон, кто ты мне? Сказал юноша: а я
никто и ничто. Засмеялась Гемула и сказала: ты никто и ничто. Ты добрый
человек. Ты красивый человек. Нет на свете красивее и добрее тебя. Оставь
меня у себя, и я спою тебе песню Грофит-птицы, что поет ее раз в жизни.
Сказал юноша: спой. Сказала Гемула: спою песню Грофит, и умрем. Гавриэль,
когда мы с мудрецом Гидеоном умрем, вырой нам две могилы, одна подле другой.
Обещай, что сделаешь. Закрыл Гамзо ей рот ладонью и сжал ее изо всех сил.
Попыталась она вырваться из его объятий, но он удержал ее и крикнул Гинату:
знаешь, кто ты, ты - преступник во Израиле, даже греха с мужней женой не
убоялся. Сказала Гемула: мудрец Гидеон, не внемли ему. Не мужняя жена я.
Спроси его, видал ли он мою плоть(51). Застонал Гамзо тяжким и горьким
стоном и сказал: ты мне жена, ты мне жена, ты мне жена, венчана по Закону
Моисея и Израиля. Сказал юноша: ступай, Гемула, ступай со своим мужем.
Сказала Гемула: я тебе опротивела. Сказал юноша: Гемула, не опротивела ты
мне, я лишь говорю тебе, что ты должна сделать. Тут утратила она силы, и, не
удержал бы ее Гамзо, - упала бы. Но Гамзо удержал жену свою Гемулу и не
отпускал ее, а взял на руки и понес, а мы с Гинатом стояли и смотрели вслед.
прошло тридесять дней с того дня, когда возвратил Гамзо жену из дома Гината.
В эти дни не видал я Гамзо и не видал Гината. Гамзо я не видал, потому что
он не приходил ко мне, а я к нему и раньше не хаживал. Гината я не видал,
потому что после случившегося вышел он и ушел себе. Однажды встретил я его в
арабской кофейне, сидел он с Эмрамом, сыном самаритянского первосвященника.
Продолжения этой встрече не было, и я на ней не задерживаюсь. А еще раз
нашел я его в Гиват-Шауле, в мастерской по выделке свитков мудреца Гувлана и
мудреца Гагина. Продолжения этой встрече не было, и я на ней не
задерживаюсь.
и трубы, и краны. Я сижу дома и редко выхожу и не знаю, как живет Гемула с
Гамзо после того, как он возвратил ее. А поскольку благо выше напасти,
предполагаю я, что помирилась она с ним, а с примирением вернулся к ней
Русанов Владислав
Сертаков Виталий
Корнев Павел
Прозоров Александр
Мурич Виктор
Шилова Юлия