Чтение 10–й страницы книги ~Квазимодо на шпильках~

- Небось сочинили что-то для пущей убедительности.

- Но зачем?

- А ты представь, - с воодушевлением воскликнул Виктор Иванович, - такую ситуацию!

Семен Кузьмич и Ира живут в полноценном браке. Веню девица представила мужу в качестве.., ну, не знаю кого, приятеля, однокашника, земляка, может, брата. Профессор человек не подлый, поэтому не ожидает никаких гадостей от молодой супруги. А Веня и Ирина, люди бедные, ждут не дождутся, когда старичок наконец сядет в последний поезд и уедет на тот свет.

Но вот беда, Семен Кузьмич оказался намного крепче, чем они рассчитывали, - скрипел и скрипел себе, наконец у ребяток лопнула терпелка, и они решили слегка ускорить события.

Убили дедушку и попытались замести следы.

Веня укатил к матери, а Ира стала изображать безутешную вдовицу. Между прочим, эта ситуация не столь уж редкая. Просто им не повезло, Вениамина мигом вычислили.

- Нет, - покачала я головой, - концы с концами не сходятся.

- А по-моему, все очень логично, - запротестовал адвокат. Но я стояла на своем.

- Нет! Ну подумайте сами! Зачем они его застрелили?

- Чтобы наконец-то освободиться от третьего лишнего, - ухмыльнулся Неустроев.

- Но это же идиотизм, следовало действовать иначе.

- И как же?

- Ну.., подлить в суп или в чай какое-нибудь лекарство. Семен Кузьмич мирно бы умер, кончина пожилого, не слишком здорового человека не удивила бы никого. Скорей всего, Ира получила бы без проблем свидетельство о смерти. А тут выстрел! Сразу возникают подозрения. И потом, Ира пришла нанимать меня, чтобы доказать непричастность Вени к убийству. Зачем бы ей это делать?

Виктор Иванович молча вертел в руках чайную ложечку.

- Нет, - с жаром говорила я, - она тут ни при чем, а вот Веня... Вы верите в эту совершенно дикую историю? Двое находятся в комнате, и одного из них убивают непостижимым образом. Сидел, разговаривал, потом бац - дырка во лбу. Звучит фантастично, не находите?

- Вот поэтому я и уверен, - ожил адвокат, - что они действовали заодно. Пока Веня отвлекал Семена Кузьмича разговором, Ира зарядила пистолет - и ау! Нету ласкового дедушки, можно плакать на могиле. Кстати, когда похороны профессора?

- Не знаю.

- А ты уточни.

- Зачем?

- Иногда на погребении случается много интересного, - хмыкнул Неустроев. - Ладно, давай, как детективы, займем такую позицию: ни во что не верим, проверяем всех.

- Вы адвокат, - напомнила я.

- Если честно, - признался Виктор Иванович, - я всегда хотел быть кем-то вроде Перри Мейсона. Ты читала Гарднера?

- Да, - кивнула я, - он показался мне занудным.

- А я просто в восторге! - воскликнул Виктор Иванович. - Значит, так! Узнаешь у Софьи Михайловны про кольцо, уточнишь дату похорон, сбегаешь на кладбище, и приходи ко мне.

Выслушаю отчет, и наметим план дальнейших действий.

Больше о делах мы не говорили. Виктор Иванович довез меня до оставленных "Жигулей" и умчался, не забыв крикнуть напоследок:

- Кольцо, кладбище, не забудь!

Я кивнула, завела мотор и поехала домой.

Конечно, великолепно, что Виктор Иванович, мечтающий о славе Перри Мейсона, решил сделать из меня подобие бравой секретарши ловкого защитника. Кажется, предприимчивую девицу звали Делла. Но мне совершенно не хочется быть у кого-либо на посылках, я сама привыкла справляться с обстоятельствами.

Спасибо, господин Неустроев, за помощь, но я вам ничем не обязана. За услуги защитника сполна заплачено, и я не собираюсь отчитываться перед ним, хотя кое в чем он прав. И к Софье Михайловне съезжу, и Ирине позвоню, узнаю насчет похорон. То, что многие убийцы являются посмотреть на свою жертву в гробу, давно доказанный факт.

Выкинув из головы мысли о работе, я переключилась на другие проблемы. Что приготовить на ужин? Учитывая, что уже пробило семь часов, времени у меня на кулинарные изыски нет. Впрочем, вполне успею пожарить курицу и .сделать салат. Дорулив до знакомого супермаркета, я с радостью обнаружила на парковке свободное место и, заперев машину, вошла внутрь.

Продавщица мясного отдела мигом узнала меня.

- О! Хорошо, что прибежала, это тебе!

Я глянула на большой пакет.

- Что там?

- Так ты же хотела несвежее мясо, - напомнила толстуха, - мы тебе специально насобирали, из отходов.

- Что вы тут вкусного нашли? - раздался за спиной быстрый картавый голосок.

Я обернулась и увидела Нину Ивановну, толкающую перед собой тележку с харчами.

- Что берете хорошего? - продолжала любопытствовать председательница кооператива.

- Да вот мясо решила купить!

- Бери, бери, - радостно заголосила продавщица, - уж такое тухлое, прямо вонючее!

Твоим понравится.

Брови Нины Ивановны взлетели вверх.

- Тухлое? Вонючее? Это шутка такая глупая?

- Да нет, - затарахтела торговка, - ей гнилье нужно. А в нашем магазине клиент хозяин.

Вчерась я тухлятину заказала, сегодня получила, для крокодилов.

- Для кого? - подпрыгнула Серегина.

Вот тут я испугалась по-настоящему и быстро прервала чересчур говорливую торговку:

- Я так шучу. Домочадцев крокодилами называю - едят, словно аллигаторы, что им ни приготовь - все проглотят! Давайте пакет.

Толстуха протянула мне белый мешок.

- На кассе двадцать рублей заплатишь, - сказала она.

Брови Нины Ивановны почти слились с волосами надо лбом.

- Два червонца? Всего? Да там, похоже, килограмма три мяса!

- Точно, - кивнула торговка, - угадали.

- И за двадцатку! - не успокаивалась Нина Ивановна.

Я стала осторожно пятиться к стеллажам с консервами. Сейчас Серегина начнет выяснять суть дела, и мне нужно бежать от греха подальше.

- Интересно, - загудела Нина Ивановна, - я тоже хочу такого.

- У ней тухлятина, - принялась растолковывать толстуха, - самая лучшая наисвежайшая гниль.

- И мне дайте!

- Больше нету.

- Безобразие!

Скандал начал набирать обороты. Пригнувшись, словно боец под обстрелом, я рванулась к кассе, сшибая по дороге банки с лососем и пластиковые бутылки с кока-колой.

Вывалив на резиновую ленту покупки, я перевела дух, но, очевидно, успокаиваться было рано.

- Евлампия Андреевна, - зачастил картавый голосок, - разрешите глянуть на мясо.

Я не успела заслонить собой пакет. Пухлые пальцы вдовы полковника цепко ухватили белый мешок и в мгновение ока развязали его.

Тут же отвратительно запахло. Кассирша чихнула - раз, другой, у меня запершило в горле.

- Но это же стухло! - воскликнула Нина Ивановна. - Я думала, продавец глупо шутит!

Зачем вам этот ужас?

Я испытала сильнейшее желание заявить:

"Это мое дело, не следует везде совать свой любопытный нос", но прикусила язык.

Нина Ивановна не успокоится, пойдет к мясному прилавку. Болтливая толстуха начнет рассказывать о крокодильчиках, полковничиха мигом вспомнит "голую той-таксу", и начнется такое! Требовалось немедленно купировать назревающую катастрофу.

Решение пришло мгновенно. Я быстро завязала мешок и шепнула:

- Ну не при всех же рассказывать? Пойдемте в кафетерий.

Глава 11

Устроившись за маленьким столиком, я сказала:

- Вы меня прямо сконфузили, обычно я по-тихому беру мясо - и домой.

- Вы настолько нуждаетесь, что питаетесь гнильем? - недоверчиво спросила председательница. - Интересное дело! У Кати и Юли хорошие шубки, Лизе недавно компьютер новый приобрели, у Сережи машина не советская, а Кирюшка у математика занимается! Между прочим, десять долларов за урок платите!

На секунду я лишилась дара речи. Ну, Нина Ивановна, просто агент национальной безопасности, все разнюхала, разузнала и записала.

- Нет, - я фальшиво улыбнулась, - едим-то мы нормально, все свежее, хорошее, экономим, конечно, как без этого, но тухлятину не употребляем.

- Тогда зачем это? - нахмурилась Нина Ивановна.

- Понимаете, - затараторила я, - очень хочется молодо выглядеть! Для женщины внешность много значит!

- Мне всегда казалось, Евлампия Андреевна, - прищурилась председательница, - что вам глубоко наплевать на себя. Все ваши, Катя, Юля, вечно всклокоченные бегают и ненакрашенные. Одна Лиза глаза подводит, но ей-то как раз рано этим заниматься.

Я наклонилась над чашкой и, понизив голос, сказала:

- Ну.., понимаете... Юлечке-то незачем приукрашиваться, у нее муж имеется. А нам с Катей надо свою судьбу устраивать, годы-то бегут, моложе не делаемся.

- Это точно, - вздохнула Нина Ивановна.

Ободренная этой фразой, я понеслась дальше на лихом коне лжи:

- А когда тебе не двадцать лет, то с лицом проблемы начинаются! То пигментное пятно выступит, то какие-то прыщи высыпят, а еще морщины гадкие - "гусиные лапки" и мимические, на лбу и от носа к подбородку. Кое-кто подтяжки делает, но у нас с Катей денег на пластическую хирургию нет, сами знаете, сколько зарабатываем. Сначала покупали всякие разрекламированные кремы...

- Барахло, - махнула рукой Нина Ивановна, - зря деньги выбросили. Я тоже польстилась, а толку? Мазалась, мазалась, никакого эффекта. Мне, Лампа, раньше хорошо простые средства помогали: яичный желток с маслом и лимонным соком, картофельное пюре. Сделаешь маску, и прекрасно. Еще отлично лицо сметаной мазать или майонезом, но последнее время ничего не берет, морщин все больше...

- Вот, - кивнула я, - нам и посоветовали совершенно волшебное средство.

- Какое? - оживилась полковничиха. - Сделай милость, расскажи.

- Но только вам! Больше никому ни гуту!

- Да, да, говори.

- Одна Катина пациентка, из очень богатых, ездит раз в полгода во Францию, там ей в суперпрестижном салоне делают маски из тухлого мяса, - выпалила я и ужаснулась.

В такое Нина Ивановна не поверит никогда.

Но Серегина сначала вытаращила глаза, а потом воскликнула:

- Да? И как же их накладывают!

Я ухватила свою фантазию за шкирку, встряхнула и затараторила:

- Крайне просто! Берут несвежую говядину, свинину, баранину, птицу, сорт не имеет значения, проворачивают через мясорубку, потом фарш мажут на чисто вымытое лицо, оставляя рот и глаза открытыми. Держат сорок минут, при этом надо лежать молча, не шевелясь, и думать о том, как похорошеешь. Ну а затем смыть его теплой водой, намазать лицо кремом, любым.

- И помогает? - с надеждой поинтересовалась Нина Ивановна.

- Волшебным образом, - заверила ее я, - основная проблема с тухлым мясом, его сейчас практически не достать. Но вот я договорилась в этом магазине, мне его оставляют. Сказала, что у нас дома крокодилы живут, якобы надо их кормить. Нас Катина клиентка предупредила: "Если больше чем одному человеку про мясо расскажете, перестанет помогать". Ну, пойду, пора ужин готовить.

С этими словами я, подхватив пакеты, рванулась на выход. Нина Ивановна осталась сидеть за столом над чашкой с недопитым кофе.

На ее лице застыло недоуменно-недоверчивое выражение. Надеюсь, сплетница поверила мне.

Однако ловко я приплела сюда крокодилов!

Кстати, как они там?

Дома отчего-то никого не оказалось. Впрочем, это неудивительно. Кирюшка у репетитора, продирается сквозь колючие дебри математики, Лиза постигает у другого преподавателя английский, Катя и Сережа с Юлечкой небось торчат на работе.

Погладив прыгающих от радости собак, я втащила в ванную комнату пакет с гнильем и развязала его. Муля, Ада, Рейчел и Рамик задергали носами, потом, расчихавшись, убежали. Я осторожно, двумя пальцами, вытащила скользкий, отвратительный кусок и на секунду призадумалась: мыть его или сунуть крокодилам так? Навряд ли они чистят мясо перед едой.

- Ася, Вася, кис-кис-кис, - запела я и швырнула кусман в ванну.

Крокодилы ожили и подобрались к добыче, но есть не спешили. Я вновь заглянула в пакет, сверху лежал довольно большой шмат печени.

Может, им по вкусу субпродукты?

Но ни почки, ни печенка, ни рубец не произвели на Асю с Васей желаемого впечатления.

Я вывернула в воду весь пакет. Чем же их кормить? Ведь с голоду подохнут! Может, им мешает яркий свет и мое присутствие? Сейчас умоюсь и пойду отдохну. Сами понимаете, что принять душ было невозможно. Поэтому я, скинув джинсы и пуловер, изогнувшись буквой S, влезла под кран в раковине и кое-как, облив весь пол, вымылась. Вода попала на тапочки, поэтому в спальню я потопала босиком.

Внезапно на меня навалилась усталость.

Я плюхнулась на кровать. Половина девятого, никто из домашних не придет раньше девяти.

Полежу полчасика, а потом сделаю ужин. Уже залезая под одеяло, я вспомнила, что в ванной на полу осталась моя одежда, но сил встать и убрать ее просто не было. "Ничего, - промелькнуло в голове, - вот только покемарю пару минуточек, и порядок".

Из коридора донесся тоненький, заунывный вой. Наши мопсихи обожают залезать в кровать к тому, кто решил вздремнуть. Но я хитрая, поэтому сейчас не впустила Аду с Мулей в комнату. Стоит им ворваться в спальню, как можно проститься с покоем. Сначала собачки, сопя, затеют дележку территории, норовя сесть мне на макушку, затем, прижавшись к хозяйке, утихомирятся и заснут, придавив собой мое одеяло. Ни пошевелиться, ни сменить позу в этой ситуации мне не удастся. Поэтому пусть сидят где угодно, но не здесь.

Без мопсих вся койка только в моем единоличном распоряжении. Одна беда: поняв, что ее лишили сладкого сна рядом с хозяйкой, гадкая Мульена начинает выть. Адюша ведет себя тише, просто ложится, прижимает нос к щели между полом и дверью и начинает шумно вздыхать.

- У-У-У, - стонала Мульена, - у-у-у.

Я уже решила было встать и впустить мопсих, и тут Морфей одолел меня.

- О-о-о, - услышала я.

Рывком вскочила и обнаружила, что в комнате совершенно темно.

- О-о-о, - стонала Муля, - о-о-о!

Господи, который час? Пальцы нашарили будильник. Одиннадцать! Ничего себе, прилегла на пять минут и продрыхла столько времени.

Но почему так плачет Мульена? Неужели никого еще нет дома?

- Так и знала, - завопила Муля.

И в ту же секунду я поняла, что это не мопсиха, а Юля.

- Так и знала! - кричала Сережина жена. - Ужас!

- Мамочка, - заголосила Лиза, - сколько крови! Ой! Это она? Юль, скажи, она?

- Она, - вплелся в хор голосов Сережкин бас, - она, на одежду гляньте!

- Господи! - запричитала Юля. - Господи!

Послышался грохот, потом Сережка завизжал:

- Чего стоите? Тащите ее отсюда! Ну Лампа! Ну Лампа! Немедленно звоните Кате!

Я затаилась в комнате, боясь выйти. Если сейчас высунусь наружу, они меня убьют.

Очень не вовремя свалил меня, несчастную, сон. Я плюхнулась под одеяло с твердым намерением встать через полчаса, поэтому не стала убирать в ванной. На стиральной машине остался пакет из-под тухлятины, в воде плавают недоеденные крокодилами ошметки, и запах в санузле стоит еще тот.

Прикиньте, как обозлились домочадцы, обнаружив сей натюрморт! Да еще в кухне вместо вкусного ужина лежали на столе сырая курица и нечищеная картошка.

Нет, из комнаты нельзя даже высовываться.

Нужно забиться под одеяло и лежать тихо-тихо, не чихая и не кашляя. Даже очень обозлившись на меня, домашние не станут будить крепко спящего человека. Главное, продержаться до утра, а там они слегка успокоятся.

Приняв решение, я натянула на голову плед и стала мирно погружаться в дремоту. В квартире тем временем разворачивались масштабные действия.

Кто-то с топотом носился по коридорам, Муля выла, Рейчел гавкала, Ада и Рамик нервно повизгивали. Слышались всхлипы и возгласы Сережки. Он безостановочно твердил:

- Ну Лампа! Ну Лампа!..

Под его выкрики я вновь заснула. Разбудил меня резкий грохот и незнакомые, грубые мужские голоса.

- Куда?

- Здесь!

- Да уж, картинка!

- Пусть вылавливают.

- Не могу этого видеть, - раздался баритон Володи Костина, - как же так? А? Как?

- Ну Лампа! Ну Лампа!.. - словно заезженная пластинка, твердил Сережа.

- Вызвали "Скорую"? - вплелся в хор совершенно убитый голос Кати.