Чтение 10–й страницы книги ~Чертово городище~

На миг мир вокруг дико вздыбился, все кончилось практически сразу. Оказалось, что Марина успела извернуться и не впечаталась ни грудью в руль, ни физиономией в стекло. Да и прочие вроде бы ничего себе не поломали и не расшибли. Но общая ситуация...

Очередной асфальтированный участок, казавшийся из машины надежным, просел под ней, провалился, сотворив яму диаметром в пару метров и глубиной самую чуточку поменьше. В каковую джип и ухнул передком. Так, что капот полностью скрылся в ловушке, лобовое стекло стало вровень с асфальтом и машина приняла едва ли не вертикальное положение.

Первым делом Марина быстренько выключила мотор - разлившимся бензином вроде бы не пахло, но осторожность не помешает. Нажала кнопку, и стекла передних дверок, к некоторому ее изумлению, исправно уползли вбок, открыв проемы. Оглянулась: ну так и есть, никаких потерь в личном составе, Айгюль уже освоилась с новой нелепой позой, в которой оказалась, а Каразин кое-как цепляется за ремни и спинки передних кресел, меж которыми на Марину провалились сумка с вещами и автомат.

Тут и гадать нечего было - из подобного игривого положения машину можно выдернуть только подъемным краном, в чем, строго говоря, нет никакой практической нужды: Марина прекрасно видела со своего места, что левое переднее колесо, сорванное с подвески, лежит в яме под нелепым углом. Машина более не годится в качестве транспортного средства...

- Сидите тихо, обормоты! - прикрикнула она, слыша, как над головой все более густеет, крепнет, становится оглушительным железное лопотанье вертолетного винта.

Подхватила автомат, лязгнув затвором, головой вперед нырнула в проем. Оказавшись на асфальте - под ногами не провалился, и на том спасибо, - перекатилась, окончательно раздирая в клочья дурацкое платьице, встала на ноги, выпрямилась. И залепила длиннейшей очередью по стеклянной кабине белого вертолета, повисшего всего-то метрах в пятнадцати над машиной (видимо, они там окончательно пали духом, растерялись и потому резко пошли на снижение).

Горячие гильзы чередой стучали по пыльному асфальту. Это был не военный вертолет с какой-никакой броневой зашитой, а обычная цивильная стрекоза, состоявшая из стекла и тоненького металла. И стеклянный пузырь брызнул полосой осколков, вертолет повело в сторону; словно могучая невидимая рука тащила его вправо и волокла до тех пор, пока он не влепился в стену высоченного серого здания. Огненный клубок, грохот и скрежет... Ком мятых обломков, уже не имевших даже отдаленного сходства с красивой винтокрылой машиной, оставляя длиннющие полосы гари и желтого пламени, сполз отвесно к земле, с грохотом рухнул на асфальт, снеся при этом ветхий козырек над входом в здание. Пылающая куча чадила, желтые языки пламени прорвались сквозь черный вонючий дым, и ясно, что никого живого там просто не могло остаться. Одной заботой меньше.

В машине отчаянно завизжала Айгюль. Не обращая на нее ни малейшего внимания, Марина выдернула в окно сумку, стряхнула с себя грязные остатки платьица и в молниеносном темпе оделась-обулась, после чего почувствовала себя гораздо увереннее. Прикрикнула:

- Вылезайте, живо!

Всхлипывающая Айгюль довольно проворно выползла головой вперед, пачкая пышный наряд сказочной восточной принцессы. Из другого окна выбрался капитан Каразин, неуклюже сжимая в руке один из Марининых пистолетов, каковой Марина тут же у него отобрала и заткнула за пояс в компанию к двум уже имевшимся... Вытащила за лямку подсумок с магазинами. Оба ее сотоварища по несчастью - провалиться б им на этом месте! - нелепо топтались у провала, озираясь с неприкрытым испугом. Чтобы поторопить обормотов, Марина прикрикнула:

- Живо, за мной! Сейчас бензобак рванет!

Никаких признаков этакой угрозы не имелось, но ее подопечные, не присматриваясь и не рассуждая, проворно рванули следом за ней в узкий переулочек. Пропустив их вперед, Марина оглянулась. Ни единой живой души, кроме них. Интересно, успели с вертолета сообщить по радио что-нибудь, прежде чем накрыться медным тазом? Ну, в любом случае, нужно побыстрее отсюда убираться: вдобавок ко всему еще и взрыв, который далеко было слышно...

- Живей! - прикрикнула она. - Хотите, чтобы нами кто-нибудь из здешних заинтересовался?

Судя по их лицам и по тому, как они браво наддали, их подобная перспектива радовала не больше, чем Марину. Безлюдная бывшая улица казалась бесконечной. Они бежали вдоль обшарпанных, кое-где обрушившихся стен с проемами окон, мимо проржавевших насквозь металлических коробов, в которых с трудом угадывались автомобили, мимо совершенно непонятных куч мусора...

Замыкавшая шествие Марина критически приглядывалась к тоненьким туфелькам Айгюль - пока что держались, но через пару километров подобного форсированного марша непременно разлезутся. И не факт еще, что изнеженная девица сможет передвигаться босиком более-менее нормально. Капитан обут гораздо качественнее, но вот держится он даже хуже этой малолетней паршивки: она, по крайней мере, добросовестно чешет вдоль по улице, подгоняемая страхом, не хныча и не порываясь забастовать. А вот Каразин - во всей фигуре читается, в движениях, в ухватках - безнадежно сломлен, в качестве надежного спутника решительно непригоден, а впрочем, он вообще ни на что непригоден более, совершенно для Марины бесполезен. Но бросать его пока что рано, не по-хозяйски, нерационально...

Бежавшая впереди Айгюль вдруг остановилась, повернула к Марине вовсе уж исказившееся личико:

- Там... Там...

В три прыжка оказавшись рядом, Марина их тоже увидела.

Поперек, во всю ширину улицы, располагалась стая разномастных собак, от мелконьких шавок до здоровенных псов. Все до единой - худющие, поджарые, какие-то корявые, таращатся исподлобья, совершенно по-звериному; клыки оскалены, хвосты опущены, шибает вокруг резким звериным запахом и тупой злостью. А еще голодом - жгучим, острым, от которого кишки сводит и вяжет в узлы...

Застрочил автомат - Марина сначала надавила на спуск, а потом только поняла, что делает. Очередь справа налево хлестнула по стае, и раздался визг, вой, несколько собак покатились кубарем, парочка забилась на мостовой, но остальные, хотя и прижимали уши, шарахались, вихляющей походочкой двигались осторожным зигзагом: к людям, определенно к людям...

Решение нужно было принимать молниеносно. Собак было много, слишком много, чтобы всерьез рассчитывать перебить их всех до одной за оставшееся малое время. Как ни извращайся, как ни превосходи саму себя, а со всеми ни за что не справишься, не менее десятка (это при самом оптимистичном раскладе) доберутся до глотки...

Марина крутнулась на пятках - и короткой очередью прошлась по ногам капитана, аккурат по коленкам.

Ох, он и завопил, грянувшись на пыльный асфальт... Уже не обращая на него внимания, Марина ухватила за руку Айгюль и поволокла за собой в боковую улочку. Та неслась не просто следом - в какой-то миг даже опередила.

Сзади еще слышался истошный человеческий вопль, но его уже перекрывали рычанье и грызня. То и дело оборачиваясь, Марина так и не увидела ни единой бросившейся бы за ними следом худющей твари: ну конечно, они предпочли более реальную дичь: обездвиженную, вкусно пахнущую кровью и ужасом...

"И хрен с ним, - мельком подумала Марина. - Все равно бесполезен. Как и эта паршивка, вообще-то, но мало ли какие каверзы еще встретятся на пути - авось и пригодится это субтильное создание..."

- Не могу больше... - прошептала Айгюль.

- Нажимай, сучка! - прикрикнула Марина. - Если хочешь, можешь и тут остаться, я тебе не мешаю...

Издали еще доносилась шумная возня и звуки, в которых уже вовсе не угадывалось человеческого голоса. Ханскую дочку передернуло так, словно она ненароком ухватилась за электрический провод, и она припустила вслед за Мариной без всяких жалоб и уныния...

Примерно через километр Марина подумала, что стоит все же дать девчонке отдохнуть да и самой не помешает не столько перевести дух, сколько спокойно осмотреться.

Она остановилась, остановила Айгюль, ухватив за волосы без всяких церемоний, кивнула в сторону кирпичного здания, сохранившегося лучше других. Сказала почти дружелюбно:

- Вход видишь? Поспешай... Ну, что такое? Опять что-то не так?

Айгюль, отчаянно переводившая дыхание, повернула к ней испуганное личико:

- Я с детства слышала, что там, внутри, живут... духи... Кровь сосут и загрызают...

- Ну, как знаешь, - пожав плечами, сказала Марина совершенно безмятежно. - Ты у нас - свободная личность, я вовсе не горю желанием твою свободу как-то ограничивать... Вообще, можешь шагать на все четыре стороны. Я ж тебя не держу, глупая... Ну, давай. Тут неподалеку собачки гуляют, они добрые и душевные, тебе с ними будет весело...

И, не оглядываясь, направилась к выгнутому козырьку, сохранившемуся над входом темным провалом. Очень быстро следом затопотали легкие шаги. Марина, не оборачиваясь, ухмыльнулась и, держа автомат наготове, чуть пригнувшись направилась к невысоким ступенькам, к крыльцу в форме полукруга.

Глава четырнадцатая

Новые знакомства

Внутри была полутьма, запахи устоявшиеся, совершенно неописуемые - заброшенность, пыль, тление, унылая никчемность... А впрочем, не воняло ни зверями, ни свежей мертвечиной. Здесь другое: устойчивый запашок бесполезности всего окружающего, смерти не живого существа, а города...

Марина ловко продвигалась среди непонятных пыльных куч. Как она ни присматривалась, не увидела чего-то хоть в малейшей степени ценного, пригодного в дело - откуда такому тут взяться? Давным-давно хозяйственные люди начали с первых этажей.

- Куда мы? - ежась спросила Айгюль.

- Повыше, - Марина кивнула в сторону широкой лестницы с вычурными металлическими перилами. Там и осмотреться можно, и вообще... безопаснее. Чует мое сердце, что ни зверь, ни человек в этих местах особенно высоко не взбираются - к чему?

- А если тут... эти...

- Опять за свое, - лениво спросила Марина. - Я опаснее всех твоих "этих", вместе взятых и по отдельности. Неужели еще не поняла? Топай...

В общем, было довольно светло - на каждом лестничном марше обнаружились высокие окна, некоторые даже не выбитые, только запыленные. Марина целеустремленно топала вверх - пятый этаж, седьмой, девятый...

- Очень уж хорошо сохранился домик, - сказала она сквозь зубы. - Надежно строили его когда-то. Подозреваю, народец тут обитал не самый бедный...

Она извлекла из портсигара половину сигарет, размолола их в ладони и щедро посыпана табачной трухой ступеньки - надежно отшибет нюх любому зверю, который вздумает лезть за ними на верхотуру.

Логически рассуждая, это высоченное здание с одним единственным входом-выходом могло обернуться ловушкой. Но, с другой стороны... Никто не видел, как они сюда вошли. В здании никого вроде бы нет. Звери так высоко вряд ли полезут, а если даже кто-нибудь, неважно, животное или человек, попытается их здесь прищучить, с неплохим запасом патронов можно показать агрессору нехилую кузькину мать. Подобную ловушку при некотором навыке легко превратить в свою полную противоположность - надежное укрепление...

Оказавшись на последнем, пятнадцатом этаже, она прислушалась, приглядываясь к трем выходившим на площадку дверям квартир - одна дверь вообще отсутствует, две остальных в стародавние времена несомненно были высажены кем-то решительным, судя по их нынешнему жалкому положению...

Толкнула ногой ближайшую, отчего та, мотнувшись на одной нижней петле, испустила жалобный скрип. Бросила:

- Подожди тут...

И бесшумно проскользнула внутрь, в хорошем темпе обежала прихожую, кухню, все четыре комнаты. Везде - следы давнего разгрома. Кто бы сюда ни вторгся, он потрудился обстоятельно, и у него было время, чтобы обшарить жилище вдумчиво. Все ценное, конечно же, унесли... Ага, телевизор с разбитым в незапамятные времена огромным экраном, кровать, нетронутая по причине своей массивности...

Все покрыто слоем пыли чуть ли не в три пальца толщиной. Пол, мебель, сваленные кучей тряпки, когда-то, очень возможно, бывшие модной одеждой...

Она тихонько присвистнула. В последней осмотренной комнате головой к окну лежал скелет - руки разбросаны, ноги раздвинуты, одежда то ли истлела полностью, то ли ее вообще не было с самого начала. Бывшее лицо смотрит вбок, потому что шейные позвонки, сразу видно, в те же полузабытые времена перехвачены напрочь мастерским взмахом ножа. Марина нагнулась, присмотрелась. Подняла один из множества тусклых шариков, валявшихся вокруг черепа, потерла его пальцами, шарик, судя по весу, был стеклянным, и мелькнули переплетающиеся разноцветные полоски - тонкая работа, хоть и стекло, но безусловно не дешевая бижутерия.

Дело было яснее некуда: обитательницу квартиры разложили на полу, старательно использовали и прикончили. Других скелетов в квартире Марина не нашла, но, насколько можно судить по беглому осмотру, вряд ли покойница обитала тут в одиночестве. Выбитое окно позволяло строить кое-какие версии о том, каким путем квартиру покинули ее былые обитатели, но кому эти версии нужны и зачем? Какой смысл?

С ней происходило что-то непонятное. С одной стороны, то, что здесь стряслось давным-давно, как две капли воды напоминало ее собственную историю, когда она вмиг провалилась в преисподнюю из уютного бытия, но, с другой стороны... Именно из этого города все и распространилось...

Не разобравшись со своими чувствами, она сердито плюнула. Повернулась без всякой спешки, поймав краешком глаза шевеление за спиной чего-то бело-воздушного.

- Мне там было страшно одной... аи! Это что?

- Ерунда, - сказало Марина. - Скелет. Он из человека получается, если жмурик пролежит достаточно долго. Ты не знала? Что-то у тебя вид квелый и унылый, золото мое...

- Мне страшно, - призналась Айгюль.

Марина усмехнулась:

- Знаешь, у тебя такой вид, словно ожидаешь, что я начну тебя жалеть. С какого перепугу, солнышко? Помнится мне, всего пару часов назад кое-кто, расположившись с комфортом, приготовился смотреть, как меня будет трахать тупая обезьянища? И не исключено, до смерти?

Айгюль умоляюще таращилась на нее полными слез глазами, этакая трогательная лань:

- Ну, не сердись! Я на что угодно согласна...

Марина прищурилась:

- Вообще-то это доказывает, что у тебя есть здравый смысл, испорченное дитя...

- Не убивай меня, пожалуйста...

Марина подошла к ней, недобро усмехаясь, притянула за талию, погладила там и сям:

- Ну; что я тебе могу сказать, золотце, и чем утешить? Посоветую, пожалуй что, надежду не терять. На то, что все обернется так, что мне не понадобится тебя убивать. Если будет время, я с тобой обязательно поиграю в мимолетные удовольствия - очень уж приятный типаж... В общем, надежда умирает последней. А пока приткнись тут где-нибудь и не путайся под ногами, мне нужно осмотреться...

Подтолкнула ее к запыленной обширной кровати, на которую пленительное создание облегченно и плюхнулось, уже не обращая внимания на соседство скелета, - подхватила автомат и вышла на площадку. Прислушалась. Вокруг - безукоризненная тишина.

Поднялась по тронутой ржавчиной железной лесенке в углу. Не обнаружив замка на квадратной крышке люка, отвалила ее не без труда - крышка отчаянно скрипнула и плохо поддавалась. Выбралась на плоскую крышу, обрамленную невысоким кирпичным бордюрчиком. Огляделась.

Перспектива открывалась - дух захватывало. На многие километры во все стороны. С одной стороны бесконечные ряды крыш, переплетение заросших деревьями и кустарником улиц. На другом берегу реки - безмятежные леса, дороги.

Она увидела мост - там так и торчали все три машины, одна ухнувшая в провал, две остановившиеся рядом. Вот только ни одного человека там уже не видно. Вернулись назад, в свой сказочный дворец? Сомнительно. Не могли они сдаться так просто, учитывая, что с ними сделает их сатрап, коли вернутся без девчонки... Ага!

В той стороне, где еще поднималась над крышами тоненькая, уже истаивающая струйка дыма, кружили два вертолета, метались над крышами хаотично и беспорядочно: то исчезали, опускаясь ниже верхних этажей, то взмывали высоко, нарезали бессмысленные зигзаги и кривые. Со стороны моста показался третий вертолет, а на дороге, у самого горизонта столбом вставала пыль, судя по немаленькому шлейфу, к мосту мчалась целая кавалькада. Поиски, надо полагать, разворачивались на всю катушку. А ведь это, пожалуй, совсем скоро будет представлять лишние хлопоты: масса вооруженного народа начнет шнырять по окрестностям, вмиг распугает и зверей и гипотетических дикарей, возможно, собак-ищеек привезут, если уже не привезли, в таком поместье непременно должны отыскаться собаки... Пожалуй, пора менять дислокацию. Обойти стороной то место, откуда они непременно начнут поиск, сделать большой крюк, выходить к логовищу Шайтана.

Следовало решить, как все же поступить с девчонкой. Первое время Марине казалось, что проще будет оставить ее здесь в компанию к скелету, но очень быстро пришло в голову, что это будет нерационально: выгоднее держать ее пока что при себе, на случай, если столкнется нос к носу с обитателями сказочного дворца. Мало ли как обернется ситуация...

- Пошли, - бросила она, вернувшись в квартиру.

Айгюль попыталась было состроить страдальческую физиономию, но Марина безжалостно уточнила:

- Лично я отсюда ухожу насовсем. А ты, если хочешь, можешь и оставаться, весь дом в твоем распоряжении, он немногим меньше твоего фамильного дворца будет...

Отвернулась и решительно направилась к выходу. Буквально через пару секунд за спиной послышались шаги.

- Только не бросай меня, - сказала Айгюль торопливо. - Я... я твоя полностью, ты не думай, я все умею...

- Приятно слышать, - сказала Марина, не поворачивая головы. - И предложение интересное. Только ты уж не питай иллюзий, будто насквозь испорченная шлюшка вроде тебя настолько уж ценное приобретение. Кое-какие шансы у тебя есть, и не более того, усекла? И шагай потише, мало ли что...

Она спускалась первой, профессионально держа автомат наизготовку.

И все равно не убереглась.

Сверху - где они только что прошли в полном безлюдье и тишине! - обрушилась сеть с частыми ячейками, вмиг опутала, прижав руки к бокам, потом ее подсекли, и Марина во весь рост растянулась на лестничной площадке, гремя по каменным плитам своим немаленьким арсеналом. Рядом, визжа, рухнула Айгюль. Несколько совершенно бесшумных фигур перемахнули через перила, несколько других выскочили снизу. Они передвигались совершенно бесшумно, так что Марине показалось, будто она оглохла или это в самом деле призраки, о которых недавно болтала Айгюль...

Но это, конечно же, были люди из плоти и крови, в чем она убедилась через пару секунд, когда ее приподняли реальные, сильные руки, бесцеремонно дернули туда-сюда, с невероятным проворством и сноровкой распутали буквально за пару секунд, чтобы лишить автомата и прочего оружия, так молниеносно и ловко, что Марина попросту не успела воспользоваться кратким мигом свободы. Потом ее вновь опутали сетью, превратив в тугой рулон, так что невозможно было и пальцем пошевелить. Все это происходило в совершеннейшем молчании. Ни единой команды - видимо, каждый и так знал наперед свой маневр...

Ее сильным рывком подняли с пола и потащили в горизонтальном положении - хорошо еще, лицом вверх, и она без особых сложностей смогла рассмотреть нападавших: проворные, как черти, абсолютно бесшумные, с худыми решительными лицами. Люди как люди, правда, определенно недокормленные. И одежда на них странноватая: сначала показалось, что изодрана до невероятности, но, оказавшись на улице, Марина разглядела, что мешковатые балахоны просто-напросто покрыты десятками нашитых сверху донизу развевающихся лоскутьев, причудливо вырезанных тряпочек. Больше всего это походило на маскировочные халаты - самодельные, конечно, но продуманные. Цвет идеально подобран под колера развалин - этакий неопределенный, рыже-бело-серо-грязный. Дикари, а? Полное впечатление, что она именно с ними нос к носу и столкнулась...

Она, конечно, злилась, но особого стыда не чувствовала - кое в чем эти субъекты ее превосходили изначально. Варвар и дикарь - есть большая разница, два разных понятия. Никакая профессиональная подготовка не позволит тренированному агенту, костолому, варвару приблизиться к потомственному дикарю. Первый - все же продукт цивилизации, а второй - никоим образом. Скорее, уж он часть природы...

Бесшумный бег меж деревьев, посреди улицы длился недолго - похитители свернули, под полуобвалившуюся арку, в маленький квадратный дворик, пересекли его наискосок, с той же невероятной ловкостью сбежали по узенькой лестнице, ведущей в подвал. А дальше пошли петлять в каких-то едва освещенных лабиринтах, полутемных закоулках.

Марина зажмурилась - в глаза ей ударили лучи клонившегося к закату солнца. Процессия вновь выскочила под открытое небо. И это повторилось еще несколько раз: бегом пересекали дворы, иногда насквозь проскакивали через проломы дома и квартиры, ныряли в подвалы, мчались темными лабиринтами, снова выбегали под небо...

Она прилежно запоминала направления и повороты, насколько это было возможно. Выходило, что они, не сбавляя скорости, углубляются в чащобы мертвых улиц (один раз далеко в стороне послышались, несомненно, автоматные очереди), чего и следовало ожидать. У Марины хватало времени, чтобы спокойно подумать - голова свободна для мыслей и догадок, конца пути что-то не видно...

Ничего, попыталась она придать себе бодрости. Все не так уж и страшно пока. Если не убили сразу, намерены утащить к себе для использования в быту. А варианты означенного использования не столь уж обширны и разнообразны. Либо они тут людоеды, либо будут трахать. В первом случае обязательно вынут сначала будущий кулинарный продукт из сети, освободят руки-ноги, а это шанс, который следует немедленно использовать. Во втором - и того проще, шансов даже прибавляется. Впрочем, они могут и совмещать приятное с полезным: сначала трахать, пока не надоест, а потом все равно сожрать. Самые дурацкие слухи кружат... эх, не удосужилась, дуреха, просмотреть соответствующие материалы в архиве. Если только они есть.

В общем, нужно при первой же удобной возможности сделать ноги - черт их знает, каковы нравы, говорил же кто-то, что они захваченных женщин хоть и оставляют в живых, но на всякий случай то ли поджилки подрезают, то ли еще что-то не менее эффективное придумывают, чтобы не сбежали...

Очередное путешествие по полутемным лабиринтам что-то больно уж затянулось против прежних. Похитители, такое впечатление, спустились еще ниже уровня земли. Стало совсем темно - и тот, что шел впереди (Марина его временами видела, запрокидывая голову, насколько позволяла сеть), снял что-то с пояса, проделал непонятные манипуляции, и в руке у него засветился призрачно-голубым светом большой шар. Свет был какой-то мертвенный, ничуть не походил на электрический, но освещал все вокруг на несколько шагов. Заметались, переплетаясь, причудливые тени людей и непонятных окружавших предметов, шар колыхался к тому же в такт бесшумным шагам. Какой-то свод над головой, несомненно, имелся, но разглядеть его не удавалось - слишком высоко располагался.

Остановились. Послышался осторожный тихий стук и негромкий обмен непонятными фразами. Что-то заскрипело - ага, отворили какую-то дверь. Понесли внутрь. По обе стороны проема - часовые, застывшие в напряженных позах с натуральными винтовками в руках.

Где бы она ни оказалась, но тут было гораздо светлее - в длинном сводчатом коридоре горели под потолком и на стенах те же синеватые шары. Мелькало по сторонам что-то вроде дверных проемов, ведущих в немаленькие помещения, где перемещались тени и фигуры. Временами из своей неудобной позиции удавалось осмотреть какие-то ящики, непонятные сооружения из досок, кусков ржавого железа. Целый подземный мир, обустроенный не сегодня и не вчера, располагавшийся, насколько можно судить по первым впечатлениям, не так уж и глубоко под поверхностью земли, но все равно, закопались эти твари метров на десять, то-то и огонь свой непонятный жгут без всякой опаски, чувствуют себя в относительной безопасности...

Встречные - среди них попадались и женщины, и дети - отшатывались с дороги без лишних вопросов, особого удивления не выказывая. Вряд ли подобная процессия им в новинку. Сыровато тут у них, промозгло...

Сводчатые коридоры, словно бы металлические - ну; вряд ли они сами все это построили, скорее уж обжили какое-то старое подземелье непонятного пока что назначения...

Возглавлявший процессию откинул какой-то тяжелый полог, и вся компания ввалилась в круглое помещение, где стены оказались из того же тусклого металла. Некое подобие вентиляции тут существовало: Марина, когда ее бесцеремонно опустили на пол (хорошо хоть, не швырнули), сразу ощутила идущее сверху вниз дуновение, струю свежего воздуха.

Их обеих проворно размотали. Старательно изображая испуганное до полусмерти хрупкое создание, Марина тут же юркнула в самый дальний угол (если только это определение применимо к комнате, не имеющей углов вообще), стала затравленно оглядываться, стремясь рассмотреть как можно больше деталей (авось что-то из этого да пригодится).

Четыре мертвенно-синих шара под потолком, дававшие достаточно света. Ворох шкур в углу, точнее, у противоположной стены. Над ними - целая коллекция черепов, звериных и вполне человеческих, не менее трех десятков. Сразу видно, что грубые крюки, на которых эти сомнительные украшения угнездились, вбиты в стены уже гораздо позже постройки подземелья. Грубо сколоченная стойка, и в ней - три винтовки, автомат с примкнутым магазином. Марина этой детали обстановки уделила особое внимание. Рядом - стойка другого фасона, в которой установлено с дюжину ножей разнообразной длины. Все это хозяйство выглядит вполне ухоженным на вид, учитывая здешние реалии, это никак не музейные экспонаты, а предметы первой необходимости...

Часть похитителей к тому времени куда-то незаметно испарилась, остались трое, двое поместились по обе стороны занавешенного куском тяжелой материи проема, а третий прохаживался меж девушками и стойкой с оружием. Лица у всех были совершенно невозмутимые, не выдававшие ни тени эмоций и мыслей, если только у них были эмоции и мысли... должны же быть?

Трое, опустившие карабины, это было вполне по силам, учитывая, что неподалеку соблазнительно расположилось не менее дюжины ножей, которые Марина умела метать недурно. Крутануть хорошую "мельницу", не самую сложную... Нет, рано. Следует хоть чуточку освоиться, получить минимум информации. Как-никак это помещение ничуть не похоже на кухню каннибалов, вообще не напоминает кухню...

Закрывавшая проем ткань колыхнулась, и внутри столь же бесшумно объявился новый субъект - голый по пояс и босой, поджарый, как все они, с жутким бугристым шрамом справа на ребрах и гораздо более маленьким на правой руке, повыше локтя. На поясе - довольно современный нож в черных металлических ножнах (внушительный, но не армейского образца, скорее уж, охотничий), на шее - фасонное тройное ожерелье из тусклых желтых кругляшков (монеты?), цветных камешков и звериных клыков. Очень может быть, по доброй дикарской традиции это означает нешуточный знак отличия, а не просто украшение...

Его худая физиономия с ввалившимися щеками Марине крайне не понравилась - он смотрелся человеком не хилым, как в смысле мускулов, так и ума. Слабый и глупый противник всегда предпочтительнее...

Вошедший направился прямо к ним, остановился в шаге и, окинув обеих пленниц быстрым внимательным взглядом, спросил негромко на чистейшем человеческом языке:

- Кто такие?

Ага, подумала Марина, мы и говорить умеем... И тут же ответила с должной интонацией, запинаясь от страха, таращась снизу вверх квадратными от ужаса глазами:

- Мы... Мы прилетели поохотиться... С нашим вертолетом что-то случилось, и он упал... Мы в это время были на улице...

Момент был самый тяжелый: если окажется, что кто-то из них видел, как джип ворвался в мертвый город, откровенно спасаясь от погони, возникнет куча вопросов...

- А машина провалилась под землю... - продолжила она, едва ли не зубами стуча.

- Ну да, так и было, - сказал тот, что все еще болтался по комнате от стены к стене. - Я видел. Вертолет взорвался, мы услышали грохот и пошли посмотреть...

Марина облегченно вздохнула про себя. Покосилась влево - Айгюль съежилась в самом натуральном ужасе и явно ничего не стремилась ни подтвердить, ни опровергнуть.

- Мы не знали, что и делать... - продолжала она, изображая нешуточный испуг. - Прятались там в одном доме... А вы кто? Вы тут самый главный, да?

- Не без того, - обронил незнакомец невозмутимо.

- Вы нам поможете? - умоляюще уставилась на него Марина. - Нас давно уже ищут, наверняка... Вы... здесь живете?

Холодные светлые глаза ее буквально полоснули:

- Ну, и зачем придуриваешься?

- Как это? - спросила Марина с самым невинным видом.

Он невозмутимо продолжал:

- Если уж ты сюда попала с оружием, должна кое-что знать об этих местах, а не строить глупую девочку, которая нас искренне принимает за неведомых добряков. Которые, если их хорошо, со слезой, попросить, могут и за ручку к папе с мамой отвести. Ясно? Вот она, - он небрежно кивнул в сторону Айгюль, не забившейся в дальний угол исключительно по причине отсутствия каких бы то ни было углов, - и в самом деле от страха вот-вот обмочится. А у тебя все же глазенки плутоватые...

Он сделал паузу, определенно ожидая, что Марина начнет с честным видом удивляться и оправдываться. Она решила помолчать. Собеседник ей не нравился все больше и больше. А собственно, с чего она решила, будто дикарь непременно должен быть туповатым? Эти, ухитрявшиеся как-то выживать посреди живой и мертвой цивилизации, должны быть чертовски изощренными во многом...

- Те, кто вас хватал, говорили, что автомат ты держала довольно ловко, - сказал он бесстрастно, - как человек, умеющий с такими штуками обращаться. И за ремнем у тебя была куча пистолетов - оружие, вообще-то, для любой охоты малопригодное...

- Да за кого вы меня принимаете? - наивно распахнув глаза, вопросила Марина.

- Не знаю еще, - сказал вождь. - Самое малое, за особу странную. Больше похожую на опытную охотницу.

При последних словах на его бесстрастной физиономии все же проглянуло отражение некоторых эмоций - откровенно недружелюбных, что было вполне объяснимо. Охотники, независимо от специализации, для них должны быть врагом номер один.

"Ну ладно, - подумала она спокойно. - В умении бесшумно красться и совершенно беззвучно нападать я им, конечно же, уступаю. Но в том, что касается хитрости, дикарь может варвару и не уступить..."

Она разглядывала этого типа, которого для простоты с самого начала решила именовать "вождем", очень внимательно - высматривала любые детали, какие могут в ее положении пригодиться. Нож у него на поясе снабжен грубой застежкой, удерживавшей рукоять, но сейчас она расстегнута. Значит, вынимается из ножен вмиг. Еще на поясе висит объемистый мешочек - в точности из таких те, кто их схватил, время от времени выхватывали горстью какую-то мелкую пыль, посыпали за собой дорогу. Тоже не загадка...

- Встаньте обе, - распорядился вождь.

Не особенно промедлив, Марина выпрямилась. Рядом встала дрожащая Айгюль.

- Раздевайтесь.

"Ну вот, пошло по накатанной, - не без некоторой скуки подумала Марина, расстегивая рубашку. - Всегда одно и то же. Почему все они, такие вот экзоты, в первую очередь собираются меня трахать? Хотя бы один всерьез вознамерился съесть. Интересно, все четверо будут? Айгюль на себя половину оттянет, вон как они на нее таращатся, даже после всех приключений видно, что хороша девка, холеная сучка. Перетерпеть или начать? Что, если у них и в самом деле принято подрезать поджилки пленницам?

- Руки подними над головой, - сказал вождь, глядя только на Марину. - Повернись медленно, не спеша...

Она сделала медленный оборот на триста шестьдесят градусов, опустила руки без команды.

Пользуясь случаем, попутно оглядела комнату, фиксируя в памяти все до последней мелочи. В углу еще один крюк, на нем висит маскировочный балахон с капюшоном. И на полу - еще одна куча шкур... нет, они явно прикрывают что-то квадратное, не маленькое, типа ящика...

- Нигде не видно наколки, - сказал тот, что помещался за спиной у вождя. - Упертые охотники - они ж всегда группу крови накалывают...

- Не всегда и не все, - отрезал вождь, пытливо разглядывая Марину.

Были, конечно, в его взгляде исключительно мужские желания, которых никакая невозмутимость от женщины не скроет. Но еще больше там было недоверия и подозрительности. Заранее не верил ей ни на ломаный грош, проныра...

- Можете забирать, - сказал вождь, сделав небрежный жест в сторону Айгюль.

Его сподвижник проворно выдвинулся у него из-за спины, откровенно повеселев, взял Айгюль за локоть, подхватил ее шмотки и повел к выходу. Следуя еще одному небрежному жесту, вслед за ним исчезли остальные, полог опустился за ними, настала тишина.

- Я так понимаю, мне одеваться смысла нет? - спросила Марина мрачно.

- Правильно понимаешь. Мы здесь люди простые. Чуть погодя я с тобой обязательно поговорю подробно насчет того, кто ты можешь быть и откуда, но спешить-то некуда...

- Очень мило, - сказала Марина, не особенно и изображая сейчас испуганную благонравную девицу. - А кусаться начну?

- Пожалеешь, - сказал он, как отрезал.

Расклад, пожалуй что, наметился. Заикнувшись о скором и вдумчивом допросе, он попросту не мог оставаться в живых...

Глава пятнадцатая

Тактика бегства

Как обычно, наметив себе план действий, она стала невероятно собранной, превратилась в пружину, готовую распрямиться от легкого касания. Примирительно улыбнулась, сказала: