Чтение 10–й страницы книги ~Великий лес~

свесившиеся на виски пряди.
- Поэту не надо придумывать стихи, они открываются ему сами, -
говорил Форд, не обращаясь ни к кому. - Место, где протекает Альф,
священная река, - продолжал он не спеша, - было открыто, а не придумано.
Он смотрел в окно, словно, сидя на стуле, видел то, что находилось
очень далеко отсюда.
- Не выношу, когда придумывают, - заключил он.
Приговор был окончательным.
Минуту Форд сидел неподвижно. Потом встал так же неожиданно, как до
того сел. Вынув из кармана пиджака пачку листков со стихами мисс Крофт, он
без слов положил ее на чайный столик, ни перед кем, просто так. Сняв очки
для чтения, он, как все близорукие люди, прищурился. Надев другие очки,
для улицы, он еще раз наклонился и поцеловал на прощанье молодую жену.
- Рэй, милый. Мисс Крофт такая юная. Ведь может быть...
- Корин, я опаздываю, - Форд выпрямился. - До свиданья, - повторил он
многозначительно. Потом деловито вышел.
Что хорошо, а что плохо, Корин всю жизнь чувствовала слишком тонко,
а, следовательно, то, как ее супруг удалился из дому в четыре тридцать
пополудни, то, как он повел себя по отношению к гостье и то, как неловко и
явно лгал, было для нее совершенно непереносимо: хоть по отдельности, хоть
все вместе. Однако около шести вечера случился обычный для супружеской
жизни эпизод, из тех, что лишают жен - иногда на месяцы - дара речи.
Нечаянно открыв дверцу стенного шкафа, Корин уронила прямо себе на голову
пиджак Форда, которого никогда прежде не замечала. Пиджак не только
подействовал на ее обоняние, но и сверкнул протертыми до дыр локтями.
Каждая дыра сама по себе могла заставить Корин навеки онеметь от
сострадания к ближнему. Поэтому, когда в семь Форд явился, она уже целый
час знала, что ни за что в жизни не станет требовать от него объяснений.
Сам Форд за весь вечер ни разу не вспомнил о том, что было днем. За
ужином он был молчалив, но поскольку молчалив и задумчив он бывал нередко,
то ничего необычного или загадочного в его поведении не было.
После ужина заехали Фаулеры - без предупреждения и сильно навеселе -
навестить молодоженов. Засиделись они за полночь. Уэлси Фаулер без
передыху долбил одним пальцем по клавишам пианино, а Джинни Фаулер,
отложив скандал на потом, не переставая дымила сигаретой. К тому времени,
когда Фаулеры наконец от них выкатились, Корин то ли забыла о дневном
происшествии, то ли убедила себя, что воскресенье было как воскресенье -
так, ничего особенного.
В понедельник, когда около полудня Банни Крофт позвонила Корин в
журнал, та сперва удивилась, а затем даже рассердилась. Рассердилась на
себя, так как сама предложила Банни Крофт встретиться: "Может быть, вы
позвоните мне завтра на работу и мы пообедаем вместе?", и рассердилась на
Банни Крофт, которая не только приняла ее вчерашнее приглашение за чистую
монету, но и до сих пор не убралась из Нью-Йорка. Пристают тут всякие,
портят отношения с мужем, мешают сбегать в перерыве на Пятую авеню к
"Саксу".
- Знаете, где "Колони"? - спросила Корин у Банни по телефону,
понимая, что вопрос с подвохом.
- Нет, не знаю. Но я найду.
Корин объяснила. Только ей вдруг не понравился ее собственный голос,
и она предложила:
- А может быть, и тетя Корнелия присоединится к нам? Мне было бы
приятно с ней познакомиться.
- Ей тоже наверняка, но она в Паукипси. Поехала навестить
приятельницу, с которой училась в Вассаре. Очень больную, ее даже кормят
через трубки...
- О, понятно...
- Миссис Форд, вы уверены, что я не затрудню вас? Мне бы очень не
хотелось...
- Нет, нет! Нисколько. Значит, в час?
В такси, по дороге в "Колони", Корин решила держаться за обедом
любезно, но твердо дать понять Банни, что десертом ее радушие
исчерпывается.
Обед, между тем, вышел совсем не таким, каким она его вообразила.
Обед удался. Обед очень даже удался - пришлось признать Корин. За обедом
было весело, даже очень весело. После первого мартини Банни Крофт
принялась описывать, как бы со стороны, но очень точно, своих ухажеров из
Харкинса, в Вермонте: студента-медика и студента факультета драматического
искусства. Оба молодых человека, по ее словам, были совсем юными, очень
серьезными и забавными, и Корин несколько раз смеялась. Легкомысленная
болтовня Банни, ее бесконечные рассказы о колледже, а также принесенный
официантом третий мартини заставили Корин вспомнить студенческие годы.
Конечно же и ей захотелось сделать Банни что-нибудь приятное.
- Давайте я вас с кем-нибудь познакомлю, пока вы не уехали, -
предложила она ни с того ни с сего, - у нас в журнале полно молодых людей.
Встречаются приятные и умные... я, кажется, пьяная.
Банни, казалось, заинтересовало предложение Корин. Но она покачала
головой.
- Не стоит, я думаю, - произнесла она задумчиво. - Мне хочется
походить здесь на лекции. И потом... я пишу понемногу, если тетя Корнелия
не заставляет меня любоваться вместе с ней огнями или еще что-нибудь вроде
этого. Но вам спасибо. - Опустив глаза, Банни посмотрела сперва на стакан
с мартини, потом куда-то поверх стола. - Наверное, было бы разумней совсем
бросить писать, - заметила она грустно.- Особенно... ну, бог ты мой! После
того, что сказал мистер Форд.
Корин выпрямилась.
- Вот это вы напрасно, - запротестовала она. - У Рэя ужасный насморк,
он простудился, когда мы возвращались из Канады на машине. Он сам не свой.
Его продуло насквозь. Он отвратительно себя чувствует.
- Ой, я, наверное, все равно не брошу. Не сумею. - Банни улыбнулась и
скромно отвела взгляд.
Корин, немедленно расчувствовавшись, предложила:
- Пойдемте сегодня с нами в театр. Я должна посмотреть спектакль, для
журнала. Для мужа у меня есть билет, а еще один я наверняка раздобуду. В
пьесе есть отличные сцены.
Она заметила, что Банни явно заинтересовалась, хотя и повела себя
так, как того требовали обстоятельства.
- Я боюсь, мистер Форд будет... - смутившись, она запнулась. - Со
вчерашнего дня меня не покидает ощущение, что я, бог ты мой!.. даже не
знаю. Старуха, которая явилась с мешком отравленных яблок.
Корин рассмеялась.
- Прекратите немедленно. Вы идете с нами. Мы заезжаем за вами в
"Уолдорф", договорились?
- Вы уверены, что это удобно? - с беспокойством спросила Банни. - Все
же мне не стоит идти.
- Нет, стоит. - Голос Корин зазвучал глуше от переполнившей ее любви.
- Поверьте, - сказала она, - вы глубоко ошибаетесь. Муж исключительно
добрый человек.
- Я ужасно хочу пойти, - призналась Банни простодушно.
- Вот и прекрасно. Мы подъедем за вами в "Уолдорф". Давайте есть, а
то я совсем опьянела. Должна заметить, что вы умеете пить, как старый
вояка.
- А можно мне встретиться с вами в театре? В шесть я должна быть у
кого-то в гостях вместе с тетей.
- Конечно, как вам удобнее.

Вот записка, которую прислала мне Корин:

"Бобби,

Я не собиралась ничего от тебя скрывать, когда пришла в Большой
Бизнес. Мне просто не хотелось говорить об этом. Но я тебе написала.
Написала отчет частного детектива, использовав прием из собственного
сочинения по-английскому, написанного на первом курсе в Уэлсли, когда я
решила стать женщиной-детективом. За сочинение я получила три с плюсом и
еще сердитую приписку преподавателя, где говорилось, что, наряду с большой
оригинальностью, я проявила изрядную манерность, и что "ведь вы тоже не
видели багряной танагры, не так ли, мисс фон Нордхоффен..." Я с радостью
приму от тебя ту же оценку и то же замечание, если ты позволишь мне
пребывать в приятном заблуждении, что я не могла знать, я имею в виду
лично, ни одну из упомянутых в отчете дам. Так или иначе, он перед тобой.
Действуй!

С любовью
К."

В понедельник вечером, 10 мая 1937 года, мистер и миссис Форд,
которые к тому времени были женаты три недели, встретились с мисс Крофт
около театра "Элвин" и все вместе вошли внутрь, чтобы посмотреть спектакль
"Привет, Бродвей, привет!". После театра они втроем отправились в бар
гостиницы "Уэйлин", где сразу же после выступления группы певцов,
известной как "Ковбои", мистер Форд наклонился к сидевшей напротив него за
столиком мисс Крофт и очень сердечно пригласил ее прийти к нему на лекцию
в университет на следующее утро. Миссис Форд порывисто схватила руку мужа
и пожала ее. Они втроем сидели в баре гостиницы "Уэйлин" почти до часа
ночи, дружески беседовали и смотрели развлекательную программу. Мистер и
миссис Форд подбросили мисс Крофт к "Уолдорф-Астории" примерно в час
десять. Взволнованно, чуть не плача, мисс Крофт поблагодарила и миссис и
мистера Фордов за "лучший вечер в моей жизни".
Миссис Форд держала мужа за руку, пока они добирались в такси до