что, когда стемнеет, он перейдет через проволочное заграждение. Остальные
могут его сопровождать, но точно по его следам, не то угодят на мины. Атыя
заявил, что он остается.
вдоль откоса эскарпа.
Когда склоны долины расступились, Скотт со своими спутниками, оказался над
небольшим высохшим водоемом, поросшим душистыми кустиками тамариска и
солончаковых трав, чуть отдающих приятной затхлостью во влажном ночном
воздухе.
- Обождите здесь, я найду проходы. Впрочем, вы, Куорти, можете пойти со
мной.
дальше...
от ожидания, уставший от тоски, которая охватила их всех.
она была не такой острой, как у других - скорее покорность судьбе, чем
отчаяние. - Вы имеете хоть какое-нибудь представление о том, что здесь
произошло?
Куотермейн. - А Пикеринг тут нарвался на мины. Бочки со смолой стали его
могилой.
жизни - для меня она слишком неподвижна и опасна.
Скотту услугу. Если, конечно, захотите.
если на то пошло? Вы наверняка слышали, что о нем говорят.
делаете вы, словно одним его именем все уже сказано. Не знаю, как насчет
Черча, ко думаю, что генерал Уоррен разрешил мне участвовать в этой
вылазке только потому, что верил, будто я у вашего Скотта как у Христа за
пазухой. Он не отдал бы в руки дураку своего новенького с иголочки зятя.
завести роман с любым идиотом в Каире, это ее право, но единственный
человек, с кем у нее есть какие-то отношения, - это Скотт; так, по крайней
мере, говорят. Моя жена, в частности. Они и на мою свадьбу явились вместе.
Я вам говорю совсем не о том: Скотту нужен друг, близкий к Уоррену, и вы
для этого человек подходящий. - Теперь Куотермейн уже не поучал, он
приказывал.
него и теперешней подозрительности. Он, правда, не говорун, но зато
человек незаурядный, ему это простительно. Вы ведь не видели его в деле.
сих пор не может забыть убийства Пикеринга и остальных своих товарищей.
Мысль об этом толкает его бог знает на что.
подозрительным, он все еще ломает голову над этой проклятой историей. А
зная Скотти, могу вам сказать заранее: когда он додумается до самой сути,
он сидеть сложа руки не будет. И самое неприятное, что он подходит к этому
делу с точки зрения личной ответственности. Во всем винит Черча. Надо,
чтобы они это поняли, пока не поздно.
наверняка. Во всяком случае, Скотта ждут неприятности. Я просто чувствую,
как он на них напрашивается. И тогда ему очень пригодятся друзья.
- Скотт. Скотт - это реализация замысла и его успех. Сам Пикеринг был
неудачником. Он был оригинал, бунтарь, чудак и джентльмен. И весь начинен
всякими талантливейшими, но сумасбродными затеями. Но, как правило,
осуществлял эти затеи Скотт. Когда Пикеринг договорился с французами о
трассе через пустыню, от озера Чад прямо через расположения итальянцев, и
когда он первый, дважды пересек пустыню на юге, и когда он совершил свой
знаменитый переход по триполитанской дороге, чуть ли не под немецким
конвоем, - задумано все это было Пикерингом, но осуществлено, и при этом
блестяще осуществлено, Скоттом. Разрабатывал планы, вел отряд, составлял
карты и принимал решения Скотт. Пикеринг придумал первый дорожный патруль,
действующий в трехстах милях от линии фронта, в тылу у итальянцев, но
привел его туда Скотт и вывел оттуда незамеченным тоже он. Пикеринг
изобретал, а Скотт претворял в жизнь. Они отлично дополняли друг друга. И
обидно то, что Пикеринг стал героем легенды, а о Скотте - человеке слишком
скромном, чтобы на это претендовать, и совсем лишенном тщеславия - никто
так и не знает. В общем и это неважно. Он-то ведь сам никакого урона не
ощущает. Но теперь, когда Скотти делает все, чтобы попасть в беду, надо
кое-кому открыть глаза на то, что он собой представляет.
я не понимаю, что вы нашли в этом Скотте такого необыкновенного? Кого он
интересует?
положиться. И человек он необыкновенный, потому что делает свое дело лучше
других.
ведь и Скотт так ненавидит Черча. И я стараюсь использовать вас, чтобы
как-то смягчить отношение к Скотту Уоррена или тех, кто над Уорреном. Если
им до него есть хоть какое-нибудь дело.
густым черным усом.
положение. Роммель обманул его ложным маневром на севере. Он же бездарь,
этот кровавый Черч. Двинул все, что у него было, на север, а потом понял,
что его ввели в заблуждение и ему нечем задержать немцев, а их моточасти
прут через эту вади, грозя отрезать путь к отступлению и ему самому, и
всем остальным. Поблизости не было никого, кроме дорожно-топографического
отряда Пикеринга, который прибыл из Сивы, когда бои уже начались. Черч дал
приказ Пикерингу удерживать головные укрепления любыми средствами, забыв
предупредить, что эскарп заминирован. Первые два грузовика подорвались на
минах. А потом вдруг ударила наша артиллерия, которую Черч в панике тоже
забыл предупредить; она направила весь свой огонь на это место и разнесла
на кусочки то, что осталось от Пикеринга и его отряда. После этого Роммель
прошел через эскарп без всякой помехи.
Атыя приехали из пустыни, чтобы присоединиться здесь к Пикерингу. Они
подкатили на "виллисе", когда все уже было почти кончено - осталось
кровавое месиво. Местность кругом была похожа на бойню. Наш отряд всегда
был невелик и тесно спаян. Все мы были друзьями. И те из наших ребят, кого
не разорвало в клочья возле бочек со смолой, лежали по краям траншеи с
ужасными ранами, со смертельными ранами, а Скотт с Атыей ничем не могли им
помочь, потому что Черч в это время уже отвел свои войска и бои шли в
другом месте. У Скотта не было рации, поэтому он не мог надеяться на
помощь с воздуха. Да в живых-то и осталось всего четверо. Они нашли тело
Пикеринга, или, вернее, то, во что оно превратилось, разбросанным по всем
этим бочкам со смолою. От других, тех, что ехали в первом грузовике, не
нашли даже следа; выжили Джек Тайги и поляк, по фамилии Цизельский - им
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Доценко Виктор
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Афанасьев Роман