не едал. На дрова нарубили плавник, лежавший поблизости, потом в разлоге,
защищенном от ветра, запылал костер, забулькал чайник на костре,
зашкварчали в кастрюльке мясные консервы. Воды было вдосталь,
наивкуснейшей и наичистейшей, из лайд, где таял снег.
одновременно был завтрак, обед и ужин - весь их суточный рацион!
плавник горит так своеобразно, зеленоватыми, очень уютными огоньками -
зеленоватыми, наверное, из-за морской соли, впитавшейся в древесину!
не ткнулся головой в колени и не заснул крепким сном тут же, у костра.
дня, кстати говоря, все спали прямо на земле. Сил не было разбить жилую
палатку. Потом, отдохнув немного, связисты установили ее возле
радиопалатки.
Тимохина у рации, а Тюрин полез на вышку сменять Калиновского.
ровно сутки, полярные сутки - от августа сорок первого по август сорок
второго года...
5. НА ПОЛОЖЕНИИ ШТАТНЫХ НЕВИДИМОК
связисты обеспечивали круглосуточную двустороннюю радиосвязь, но помогали
еще и нашим кораблям, проходившим мимо в обоих направлениях - на восток и
на запад. Свои РДО [радиограмма] в Архангельск или на Диксон они
предпочитали передавать через пост и, как вы понимаете, правильно делали.
Не хотели лишний раз вылезать в эфир, чтобы не засекла немецкая
радиоразведка и не навела на них самолеты. А так аккуратненько отсверкают
прожектором с моря и спокойно двигаются дальше, к месту своего назначения.
протискивался в нее и укладывался на боку у рации. "Царствуй, лежа на
боку!" - бормотал себе под нос шестой связист Потаенной, удаляясь.
поверит, чего доброго, засмеет. Гальченко-то еще кое-как умещался в ней,
он был худенький, небольшой. А каково приходилось высокому и грузному
Тимохину! В палатке можно было только лежать или сидеть на полу, и то
согнувшись в три погибели.
Неугасимый его огонь обогревал и ободрял во время радиовахты.
Гальченко не давала покоя его неукротимая мальчишеская любознательность.
сигнальщиков на их верхотуре, под шаром гидрографического знака. Они уже
успели сколотить трап и начали устраиваться по-зимнему, всерьез и надолго.
Бревнами укрепили площадку, которую в день высадки сбили второпях,
кое-как, а на ней установили нечто вроде кабинки, чтобы не так
прохватывало ветром. В углу торчал поставленный на попа ящик, на нем лежал
вахтенный журнал сигнальщиков, тут же помещался телефон, который соединял
сигнально-наблюдательный пост с жилой палаткой внизу.
распознать никаких перемен в этом с незапамятных времен стоящем здесь
гидрографическом знаке. Ан теперь-то он был уже с начинкой! Однако все,
что происходило внутри этой высокой деревянной пирамиды, увенчанной шаром,
происходило скрытно. А палатки размещались у подножия пирамиды, в разлоге,
под прикрытием высокого берега.
ненадолго. Вот когда Потаенная во второй раз оправдала свое название!
эфире, что было неизбежно. И произошло это почти спустя месяц после
высадки.
наблюдение с приятным сознанием того, что их не видит никто, а они видят
все на десятки миль вокруг.
которой тот прильнул с жадностью, а сам вел в это время биноклем от берега
к горизонту и вдоль него, как бы медленно "заштриховывая" взглядом водное
пространство. Видимость была хорошей.
них докладывать, - пожаловался Калиновский. - Или того хуже - мираж!
расстояние до нее, все честь по чести, и докладываешь. А через минуту -
бац! - и нету твоей льдины! Растаяла в воздухе без следа. Рефракция [суть
этого явления состоит в том, что солнечные лучи, преломляясь в разных по
плотности слоях атмосферы, дают порой искаженное изображение предметов;
обычно рефракция как бы приподнимает их над горизонтом] это, понимаешь?
Благодаря рефракций удается увидеть то, что очень отдалено от нас. Мы
словно бы приподнимаемся на цыпочки и заглядываем через горизонт! А
Гальченко всегда так хотелось заглянуть за горизонт!
покажется, оно непосредственно связано с Портом назначения...
закружились в окулярах бинокля. На Потаенную стремглав налетел снежный
заряд. И море, небо, тундра мгновенно словно бы утонули в нем.
стереотрубы. - Теперь на вышке вынужденный простой минут на
десять-пятнадцать.
развязностью спросил Гальченко, доставая из кармана кисет с махоркой.
томительную паузу.
чемпионом Минска по штанге, до войны поднимал ее и после войны надеюсь
поднимать. Так что мне курить ни к чему. А тебе, я считаю, и подавно.
Слышал такую умную чешскую поговорку: "Мужи з хлопця дела спорт, нигди
сигарета"? [мужчину из мальчика делает спорт, сигарета - никогда (чешск.)]
провалиться, тем более что по-настоящему-то и не курил, а кисет таскал с
собой только для того, чтобы при случае угощать взрослых.
может произойти на море за эти десять-пятнадцать минут! Проскочит снежный
заряд - и нет его! Ты опять в стереотрубу глянул, а у самого берега
вражеская лодка-подлянка уже из воды вылезает!
морем и тундрой, а вышка беспрерывно раскачивалась, словно маяк, под
шквальными ударами ветра.
Снежного заряда, умчавшегося куда-то в тундру, как не бывало, и
Калиновский, повернувшись к Гальченко спиной, нагнулся к окулярам
стереотрубы...
Потаенной были невидимы с моря и с воздуха, зато слышимы в эфире. Они
находились на положении мышки, которая сидит, притаившись в норе, в то
время как голодные кошки, с напряжением вытянув шеи, изо всех сил
стараются определить на слух, где же она прячется. Правда, "кошек" было
всего две и сидели они на очень большом расстоянии от поста - это было
отчасти утешительно.
поздно, скорее рано, чем поздно, пост ущучат в эфире, то есть запеленгуют,
и тогда жди бомбежки! Гальченко и сам понимал, что немецким
радиоразведчикам не понадобится для этого много времени. Но оптимист
Конопицын утверждал, что пеленг будет взят не точно, так что особенно
тревожиться нечего.
одна из них расположилась в Северной Норвегии, а вторая прилегла на
Шпицбергене. К огорчению гитлеровских радиоразведчиков, не хватало еще
третьей "кошки". Ей полагалось бы пребывать где-нибудь восточнее
Шпицбергена. Вот тогда мышь в норе сразу была бы обнаружена.
себе другую картину: две длиннющие руки с распяленными жадно когтистыми
пальцами протянулись из Северной Норвегии и со Шпицбергена через Баренцево
и Карское моря к нашей Потаенной. Протянулись через эфир, не забывайте об
этом! Они, эти руки, пытаются сомкнуться на Потаенной, зажать ее в
смертельные тиски, но захватывают только воздух.
очень приблизительно определить, где находится искомая точка, в данном
случае пост. Он мог находиться в Потаенной, но также и на