низкое небо? Ведь думаешь так? А жить тут трудно, Пушкарев Вовка. Было
время, не спорю - закусывали икрой. А сейчас не брезгуем и гагарой.
Кричит она свое "ку-ку-лы", а мы ее все равно в кипяток. Еще на
траве-салате держимся. Растет у нас такая трава-салата, многолетнее из
крестоцветных. Она даже при сорока градусах мороза зеленая. И стебель
зеленый, и листья зеленые, даже цветы. Лучшее противоцинготное, потому
что другого у нас нет, Вовка. Любим мы ее, эту траву-салату. Нельзя
нам без нее никак. А без нас, Вовка, никак нельзя фронту. За наши
метеостанции, Вовка, Гитлер отдал бы лучшую дивизию, вот как она всем
нужна - погода. Самолет ведь не поднимешь в воздух, если рядом идет
гроза, танки не пустишь по болотистой равнине, если ждешь дождей,
катер торпедный и тот не полезет в шторм. Погода, Вовка, нужна всем. И
погоду даем мы!
Рвали алыки, взлаивали - почуяли дым жилья.
подлодки. Вокруг палубного орудия суетились люди в незнакомой форме, с
рубки вяло свисал казавшийся черным флаг.
покатились с откоса расстрелянные собаки. Чужие люди, хрипло
покрикивая, бежали навстречу. Краем глаза Вовка увидел упавшего с нарт
Лыкова. Но его самого уже крепко держали. Промасленные меховые куртки,
небритые лица, рты, немо выкрикивающие слова, из которых ни одно не
задерживалось в сознании.
Утром мне так сказал Леонтий Иванович. Я спросил его: "Почему вы не на
фронте?", а он разозлился: вырастешь попрыгунчиком! И добавил "Эр
ист..." Мальчишка, дескать! Всего лишь мальчишка! А я еще решил:
подумаешь, мальчишка! Еще увидите!"
Глава пятая. ЕДИНСТВЕННОЕ РЕШЕНИЕ
1
света фактически не давало. Он переполз через какой-то мешок, ткнулся
растопыренными пальцами в бороду Лыкова. Обрадовался, услышав:
Кажется, привалился к мешку, скрипнул зубами, медленно вытянул перед
собой (до Вовки дотянулся) неестественно прямую левую ногу. Спросил:
голос. - Кто еще?
пояснил другой голос, нервный, явно растерянный. - Римас работал с
Диксоном, он сидел в наушниках, не слышал ничего. Ему прикладом дали
прямо по пальцам, рацию в куски, а меня взяли в комнатке - я бланки
чертил для нашего гелиографа.
куче каменного угля, другой (толстенький, подвижный) шаркал унтами под
окошечком - то ли хотел заглянуть в него, то ли просто тянулся к
свету. Тот, что сидел на куче угля (видимо, радист), был без шапки, но
в унтах, в ватных брюках, в меховой рубашке без воротника (такие на
Севере называют "стаканчиками"); он, похоже, не замечал холода.
Угораздило же тебя вернуться.
обидно, Илюша Задержись на ночь, смотришь - ушли бы. А так у нас шибко
нехорошо.
угля, сложив на коленях обмотанные полотенцами руки, - радист
Елинскас. - Илья, он что, ясновидящий? Они, наверное, шли в
погруженном состоянии. И сядьте, прошу. Свет застите.
работал на рации. А они ворвались, они, наверное, решили - он о них
сообщает, вот и припечатали пальцы к рации.
слово. Ждал, что ответит Лыков.
могли посадить тебя за рацию.
посадили.
похлеще боцмана Хоботило, но к этому на зимовке, похоже, давно
привыкли, потому что Николай Иванович ни сколько не обиделся на
Елинскаса, так и продолжат притоптывать под окошечком:
впихнули они нас в наш же собственный склад. Ну, прокантуемся мы в нем
до утра. А утром? Утром что будет?
Он же на подходе. У них какая-нибудь пушчонка есть. Напугают подлодку.
Пулеметы есть, а пушек на "Мирном" нет.
пацан?
ним, как выстрел. - Я привез пацана. Мы с ним боцмана похоронили на
Угольном. Не придет "Мирный".
прячется!
предупредил: - Ты, паря, тише. Там за дверью - не повар. Там фриц
стоит. Вот вернем хозяйство, тогда голоси как можешь. А сейчас я - за
дисциплину.
прислушивался. Ушли они. Не дураки, торчать на морозе. Замок навесили.
Это ты, Коля, прихватил с материка замок.
Николай Иванович. И совсем не к месту удивился: - Вот ведь! Вчера со
скуки сдыхали, сегодня людей на Крайночном - не протолкнешься!
Война к концу, а мы рот раззявили! А они, - кивнул Лыков в сторону
двери, - они даже не торопятся. Могли сжечь станцию, а не жгут, могли
пристрелить нас, не пристрелили, могли сразу загнать в подлодку,
доставим, дескать, русских гусей в фатерланд, да ведь не торопятся...
Не торопятся... - повторил он.
есть на подлодке? Есть. Чего же им торопиться? Погода всем нужна. Они
ради нее гоняют в Арктику специальные самолеты, не жалеют ни горючего,
ни пилотов. А тут стационар! Давление? Пожалуйста. Температура?
Пожалуйста. Сила, направление ветра? Пожалуйста. Это для фрицев сейчас
ценней, чем если бы они потопили наш транспорт. Они же теряют свои
станции, им не хватает сведений о погоде. Они нас, смотришь, еще
поблагодарят.