аэродром. Тимошка, вставший чуть свет вместе с Семеновной, ни на шаг от
нее не отходил.
кусочек вкусной мясной начинки для пирожков. - Ешь скорей, а то увидят и
опять нас с тобой ругать будут. Пусть уж наша Татьяна Романовна морит себя
свеклой да морковкой, а для здоровья без мясного нельзя.
Семеновной и в отличие от Татьяны Романовны не боялся пополнеть. Проглотив
начинку, Тимошка широко облизнулся и благодарно повилял хвостом, за это
ему тут же подбросили куриное горлышко, предварительно макнув в соль.
Такое лакомство Тимошке доставалось не часто, он вначале даже не поверил,
затем осторожно взял горлышко в зубы, оглянулся на Семеновну, словно
ожидая, не передумает ли она, и уж затем как-то незаметно, боком, боком
выскользнул из кухни и унес нежную куриную шейку к озеру, чтобы там
насладиться ею в одиночестве.
вместе с Тимошкой где-нибудь в укромном месте, но Татьяна Романовна
заметила и заставила ее положить пирожок обратно на блюдо, сказав скучным
голосом, что воспитанные дети должны есть за столом.
хриплым лаем понесся к калитке. За ним поспешил Вася в сопровождении
Семеновны, очень любившей встречать гостей, тут, возле калитки, лицо у
Васи сделалось кислым, он даже не сумел скрыть разочарования.
в руке "дипломат" и роскошный букет чайных роз.
поздоровался Полуянов, его глубоко посаженные, странно разбегающиеся в
разные стороны глаза глядели сразу на Тимошку, на Васю и на Семеновну. -
Всем привет... Марина розы послала Татьяне и еще кое-что на дорогу.
Балычок и там всякое по мелочи. Держи, - Полуянов передал Васе розы,
извлек из "дипломата" аккуратно упакованный в пергамент тяжелый пакет, его
неспокойный левый глаз снова и снова останавливался на Тимошке. Полуянов
озадачился, что у него ничего не припасено еще и для Тимошки, и огорченно
развел руками. - Ничего не попишешь, брат, вышла осечка, тебе в другой
раз, - пообещал он.
отвернулся и пересел на другое место, подальше от калитки, он уже запомнил
Полуянова и не любил его, от Полуянова сочился какой-то особый
раздражающий запах, и всякое появление этого неприятного запаха оставляло
после себя плохое настроение, хмурые лица и озабоченность, уж это Тимошка
хорошо знал по собственному опыту.
взглядом, Тимошка молча отправился по своим делам, Полуянов был неприятный
и скучный человек, на него даже лаять было неинтересно. Но уже через
несколько минут Тимошка забеспокоился: он оставил Васю без присмотра,
наедине с человеком, внушающим глубокое недоверие, и защитить Васю, если
что, будет некому. Бросившись в дом, Тимошка застал Васю в сильном
волнении и, тотчас заняв оборонительную позицию у ног хозяина,
предупреждающе заворчал на Полуянова, смотревшего, по своему обыкновению,
в разные стороны.
готового больше нет. В моем личном столе и сейфе совершенно пусто. И
здесь, - Вася шлепнул себя ладонью по лбу, - сплошной сквозняк! Сквозняк,
понимаешь? Хватит вам за глаза, вы меня и без того обобрали до нитки. На
два-то месяца программы свсрхдостаточно!
некрашеные полы кабинета, даже не застланные паласом, тяжело вздохнул.
горячись! Вот нагнал ты на всех страху! Конечно, работы на -лето сверх
головы. Сверхдостаточно! Это я так, к слову. Общий же котел. Вот и
сорвалось с языка.
говорить будем. Дай бог, чтобы успели к моему возвращению, - Вася заглянул
в неспокойные глаза Полуянова и стал завязывать развязавшийся шнурок.
и стала молча слушать, не принимая участия в разговоре, разговор между
старыми школьными друзьями шел в полуофициальном, подчеркнутом тоне, она
не раз замечала, что мужчинам доставляет определенное удовольствие эта
примитивная игра.
бьешься, oн же удила закусил, ты ведь его твердолобость знаешь не хуже
моего....
взглядом Татьяны Романовны. - Ты еще поймешь, какую глупость допускаешь,
карась-идеалист! Ты еще локти покусаешь. Надо, Василий, брать в руки весь
комплекс, пока не поздно. Неизвестно ведь, старик, кто придет на смену
Морозову, даст ли он тебе заниматься чистой теорией или заставит пахать на
себя. У нас, старик, уже физически не остается времени для нового разбега.
другой разговор пойдет.
окончательно сдался, они еще немного поговорили с Васей о текущих делах и
стали прощаться. Полуянов пожелал Васе с Татьяной Романовной хорошего
отдыха, теплого моря, счастливой дороги и еще более счастливого
возвращения.
развеселившись, он схватил Тимошку за передние лапы, заставив его вместе с
собой провальсировать до террасы.
преданных любящих глаз Тимошки, - ты этого типа без нас на порог не пускай!
Он - среднеарифметическое. Он - всевидящее и всеобъемлющее. В любую щель
пролезет и сухим выйдет. Засунет в свои бездонный карман самое дорогое и
будет таков, ищи-свищи ветра в поле. Он и хороший, и добрый, но - в свою
пользу, для своего желудка. Знаешь, Тимошка, у воинствующей серости самые
универсальные желудки и самые бездонные карманы. Понял?
завершить необходимую воспитательную программу, заторопилась с обедом,
женщины стали накрывать на стол. Даша, не любившая никаких домашних
обязанностей, на этот раз безропотно разложила ножи, вилки и ложки и даже
по-хозяйски вытряхнула из хлебницы крошки воробьям.
наставлений и распоряжении Татьяны Романовны, разговор переключился на
море, на подводную охоту. Даша, еще не видевшая моря, с загоревшимися
глазами стала фантазировать о дельфинах, тут неожиданно пришла машина, и,
оповещая об этом событии, залаял Тимошка. И дети и взрослые переглянулись
и немного расстроились, не растерявшись, стараясь поднять общее
настроение, Вася фальшивым голосом запел песню о веселых туристах и
хорошем настроении, Даша с Олегом послушали и вяло засмеялись, Татьяна
Романовна прижала к себе верткую Дашу и коснулась губами ее пушистого
затылка.
пол-лица модные очки в прозрачной оправе с голубыми стеклами и, сразу
становясь моложе и беспомощнее, близоруко сощурилась на Семеновну. - Пора.
Мы, тетя, на вас надеемся... Главное, соблюдайте режим и Тимошку,
пожалуйста, не перекармливайте...
Романовна послушно замолчала.
подпадая под общее настроение и намеренно оставляя слова Татьяны Романовны
без ядовитого ответа.
будешь, - сурово пообещала Семеновна. - Нервы не выдерживают глядеть на
такое изуверство. Присядем на дорогу.
чемоданы в машину, еще раз, по напоминанию Семеновны, проверили деньги,
документы и билеты, перецеловались, Татьяна Романовна и Вася попрощались с
Тимошкой. Подавая лапу Васе, Тимошка отвернулся, Тимошка вообще не любил
прощаться, а сейчас, предчувствуя не обычную, рабочую отлучку хозяина, а
долгую нескончаемую разлуку, Тимошка переживал расставание очень тяжело.
Вася потормошил его, почесал за ушами, но Тимошка не мог даже заставить
себя притвориться довольным и хотя бы слегка, для приличия засмеяться.
плоского Олега и ушел на свое самое потаенное место, на дальний берег
озера, заросший густыми кустами. Его много раз звали, и Даша, и Олег, и
особенно Семеновна, он же продолжал безучастно лежать, положив голову на
лапу. Потом он заснул, и ему снилось, что Вася лежит с ним рядом и
разговаривает с ним, мягко теребя его длинные уши, и от этого Тимошка
радостно повизгивал во сне. Еще не открыв глаз, не проснувшись, Тимошка
насторожился, совсем рядом появилась опасность, и Тимошка, еще ощущая
большие руки Васи, сел. В траве неподалеку шуршал еж Мишка, день кончался,
и солнце косо пробивалось сквозь кусты: не обращая на ежа Мишку никакого
внимания, Тимошка встряхнулся и озабоченно побежал к дому.