Чтение 10–й страницы книги ~Тютюнин против ЦРУ~

- Ну да, конечно.

Делая вид, что пьет, Джонсон стал осторожно наблюдать за Смитом. Похож он на русского или нет?

"Глупость какая. Так ведь можно и до паранойи дойти".

- В ваше отсутствие, шеф, нам снова сделали блестящее предложение.

- Что на этот раз?

- Планы высадки русских на Венере.

- Повременим пока. Но посылать подальше мы их не будем.

- Думаете, это не полная чепуха, сэр?

- В России ни в чем нельзя быть полностью уверенным. Ни в чем.

Очередной рабочий день Сергея Тютюнина прошел вполне обычно. Было нападение моли, однако удалось отбиться обычным дихлофосом. Потом ему пытались всучить пыжика под видом бобра.

В обед бухгалтер Фригидин снова воровал сахар, а потом позвонила врачиха Света и поинтересовалась, почему он ей в морг не звонит.

Одним словом, ничего особенного. К девятнадцати ноль-ноль Серега уже был дома и застал жену за вязанием.

- Чего это ты делаешь? - поинтересовался Тютюнин.

- Девчонки посоветовали, - сказала она. - Говорят, успокаивает.

- И чего, правда успокаивает? - Серега и сам чувствовал непонятный мандраж. Так бы и выпил чего-нибудь.

- Не знаю. Пока у меня не получается, но, если за сегодня не научусь, я эти спицы, блин, в косичку заплету!

- Значит, не помогает, - сделал вывод Сергей и ушел на кухню. Кот Афоня побежал за ним следом, ожидая, когда откроют холодильник, однако ему ничего не перепало, поскольку Тютюнин просто сел за стол и задумчиво уставился в стенку.

Зазвонил телефон. Серега снял трубку.

- Але.

- Привет разведке. Чем занимаешься? - Это был Леха.

- Только с работы пришел. Ужинать собрался.

- Слушай, Серег, я вот чего подумал - трехлитровку-то с этой отравой мы ведь с собой привезли.

- Правда, что ли?

- Ну! Я чего подумал, ты говорил, что у тебя врачиха знакомая. Может, мы эту ботву проверим как-то. Анализ сделаем, гадость отфильтруем. Там же почти три литра спирта - не выбрасывать же?

- Выбрасывать нельзя, - согласился Тютюнин.

- Ну так я тебе сейчас занесу образец.

- Да ты что... - Серега понизил голос. - У меня жена дома.

- Не боись, я в мензурочке от клея принесу - что я, не разведка, что ли? Сейчас буду.

Серега помыл руки, достал из холодильника кусок сала - для себя и утиное крылышко - для Афони.

На стук холодильника пришла Люба.

- Чего это ты сало-то гложешь? Суп, что ль, не будешь есть?

- Могу и суп, - угрюмо отозвался Тютюнин. После вчерашнего у него еще остался неприятный осадок, и потому хотелось вести себя независимо.

В дверь позвонили.

- Ой, кто это? - удивилась супруга. - Мама вроде не собиралась.

- Хорошо, что не собиралась. Это Леха пришел - клей мне принес, - сказал Сергей и поднялся, чтобы открыть.

- Это вы теперь и клей пьете, алкаши несчастные? - крикнула ему вдогонку Люба. Или вы его нюхаете?

Хлопнула дверь, и улыбающийся Леха в сопровождении Сергея вошел на кухню.

- Мы его, Любаня, на хлеб намазываем, - пояснил Окуркин.

- Покаж, что за клей?

- А вот. - Леха скромненько пристроил на край стола стеклянный пузырек.

Люба решительно взяла пузырек и, открыв его, понюхала.

- Что-то ваш клей спиртом попахивает.

- Ну не будем же мы, Любань, такими наперстками употреблять, - заулыбался Леха. - Это ж себя не уважать. Люба устало махнула рукой и ушла в комнату.

- Чего это с ней?

- Да после вчерашнего отойти не может.

- А-а. Ну это конечно... Ладно, Серег, я пошел, а то Ленка меня контролирует. Говорит - через пять минут не вернешься, засчитаю побег.

Когда Леха ушел, Сергей, позабыв про сало, взял пузырек и, встряхнув его, посмотрел на свет.

Однако стекло было темным и Тютюнин ничего не увидел.

Тогда он снял крышку и по примеру Любы понюхал. Пахло, как и в прошлый раз, какими-то фруктами или ягодами. Хорошо пахло.

Что-то коснулось ноги Сергея, он посмотрел под стол. Это был Афоня, сожравший утиное крылышко и теперь желавший, чтобы с ним поиграли.

- Отвали. Здоровый уже за бантиком бегать... - сказал ему Сергей и снова понюхал пузырек.

"А что будет, если лизнуть крышку? - подумал он. - Да ничего не будет - там полкапли. С полкапли никуда не улетишь".

И Тютюнин смело лизнул крышку.

С ним ничего не случилось, а на языке остался привкус какой-то валерьянки.

Кот снова толкнул Серегу, а потом несильно царапнул по ноге когтями.

- Э, ты чего это, совсем оборзел? - серьезно спросил его Тютюнин. - Или эта штука и правда на валерьянку похожа?

Сергей снова понюхал пузырек, но теперь его содержимое вовсе не издавало никаких запахов.

"Выдохлась микстура, - решил Тютюнин. - Наверно, уже совсем не работает".

Решив, что пора перейти к увеличению экспериментальной дозы, он наклонил пузырек, чтобы капнуть себе на ладонь. Хотелось получить каплю, но вылилось целых пять.

Впрочем, пять или одна - на ладони почти что ничего и не было.

Сергей слизнул настой и прислушался к своим ощущениям. Ничего не происходило, он оставался на собственной кухне, рядом тихо урчал холодильник, а из крана капала вода. Все это было так знакомо.

Вот только как он оказался на полу?

Тютюнин решил подняться, однако, даже встав на ноги, не достал головой до сиденья табуретки.

"Паралич!" - пронеслось у него в голове. Решив ползти в комнату - к Любе, Сергей заметил, что бежит легко и даже его пушистый хвост... Стоп! Хвост!!!

Повернув голову, Тютюнин увидел, что у него действительно есть пушистый хвост. И еще у него были четыре лапы, и усы, и когти!

"Что я наделал!" - хотелось закричать Сергею, однако из его пасти вырвалось только жалобное мяуканье. На ум стали приходить финалы ужасных детских сказок и фразы вроде "Не пей из копытца - козленочком станешь!".

Тютюнин галопом выскочил в комнату и, бросившись в ноги ничего не подозревавшей Любе, завыл что было мочи:

- Любонька! Солнышко, помоги мне! Вызови "скорую помощь", Люба! Посмотри, в каком я состоянии!

- Ой, Афоня! Ты чего, сдурел? Ты мне на ноге небось синяк поставил!

- Да что твой синяк! Ты посмотри, в кого я превратился! Нужно же что-то делать - Лю-ю-юба!

- Ну ладно, поняла я тебя. Не ори... - Супруга Тютюнина со вздохом отложила свое вязанье, подхватила Серегу под живот и потащила, как ему показалось, в ванную.

"Правильно! Как я сам не догадался! Колдовство снимают водой! Молодец, Любаня!"

Впрочем, Сергей ошибался. Жена быстро отперла входную дверь и выбросила его на лестничную площадку.

- Иди уже, гоняй своих кошачьих девок, шалопутный!

Двери захлопнулись, пораженный Тютюнин лег на холодный кафель, поскольку ослабевшие лапы отказывались его держать.

Где-то внизу хлопнула дверь. Поначалу Серега никак не отреагировал на этот звук, однако затем в его голове словно сверкнула ослепительная вспышка. Ну да - как же он мог забыть, это же дверь 144 квартиры!

Позабыв про свои невзгоды, Тютюнин метеором слетел по ступенькам и увидел ее.

Это была она - пепельная красавица Маруся. Трехлетняя кошка, переехавшая в их дом еще зимой.

Как же она была хороша! За такую Серега был готов отдать все.

- Привет, Марусь, - сказал он, замедляя шаг, словно бы проходя мимо по своим делам.

- А мы знакомы? - Маруся позволила себе улыбку, а затем, как бы невзначай коснувшись его грудкой, спрыгнула на следующий лестничный пролет.

Тютюнин сейчас же последовал за ней.

Маруся снова прыгнула, и Серега повторил ее маневр. Он представлял себя с Марусей парой влюбленных снежных барсов, ведущих любовную игру в горах Памира.

Однако скоро горы закончились, и Тютюнин вслед за Марусей выскочил во двор.

Смело прошмыгнув перед носом полуслепого дога Гоши, пара ошалевших кошек взлетела по дереву на крышу старого гаража, а затем обрушилась на стоявшие в ряд мусорные баки.

Хвостик Маруси так и мелькал перед Серегой, окончательно сводя его с ума. Казалось, счастье было так возможно, однако жестокая подножка заставила Тютюнина ткнуться мордой в асфальт, а потом раз пять перевернуться через голову.

С трудом поднявшись после таких каруселей, Серега посмотрел по сторонам и в паре метров от себя увидел двух котов: Сему и Артура.

Сема был вторым котом в семье, и ему всегда не хватало еды, а аппетитом он мог соперничать даже с доберманом.

Артур, напротив, происходил из семьи бездетных архитекторов, и его кормили едой из самого настоящего кошачьего ресторана. Иногда ему это надоедало, и тогда Артур вылавливал из аквариума стодолларовых рыбок. За лакомые куски со своего стола Артур держал Сему за раба-телохранителя. А постоянный голод, помноженный на глупость, делал рослого Сему страшным оружием в лапах Артура.

- Ты чего, Афоня, не здороваешься? - издалека начал Артур.

- Ага, эт самое... - поддержал его Сема.

- Извините, - сказал Серега. - Я вас не заметил.

- Он нас не заметил, Сема. - Артур вздохнул и, выпустив на лапе когти, осмотрел свой новый маникюр.

- Ага, эт самое, не замечает.

Сема усмехнулся и пошевелил помятыми ушами. Рядом с холеным и красивым Артуром он выглядел старой кроличьей шапкой, облитой олифой.

- Я тебя предупреждал, кот помойный, что Маруся со мной гуляет, а? - угрожающе произнес Артур.

- Маруся гуляет с кем хочет, - парировал Серега. - Маруся - кошка свободная.

Он понимал, что его станут бить, однако честь была дороже.

- Придется тебя проучить, котяра. Артур покосился в сторону своего слуги и со скукой в голосе сказал:

- Сема, начинай.

Здоровяк поднял брюхо с земли и, встав на все четыре лапы, направился к жертве.

Отступая к мусорным контейнерам, Серега заметил на крыше гаража Марусю. Она заняла удобное место и собиралась наблюдать драку, словно это был спектакль.

Сема взмахнул лапой. Серега хотел перехватить удар, но тяжелая оплеуха сбила его с ног. Пришлось быстро вскочить на ноги, однако, неповоротливый с виду, Сема был уже рядом. Он снова сделал ложный замах, однако ударил Тютюнина твердой, словно деревянная колотушка, головой.

Перед глазами Сереги поплыли разноцветные круги - он и не предполагал, что в кошачьих драках используются столь варварские приемы. Понимая, что дело нешуточное, Тютюнин сжал лапу в кулак и встретил противника жестким апперкотом. Сема жалобно мяукнул и чуть не упал, однако все же удержался.

- Бей его, толстый! Бей, чего смотришь! - скомандовал Артур, и Сема бросился на дерзкого противника всей тушей.

Он свалил Серегу и стал топтаться по нему, как слон, угрожая сломать ребра. А подскочивший Артур уловил момент и всадил в Серегин бок отшлифованные маникюром когти.

Тютюнин заревел, как тигр, и, применяя кошачью тактику Афони, выстрелил задними лапами вверх, заставив тяжелого Сему шлепнуться на спину.

- Браво! Браво! - закричала Маруся с гаражной крыши, а над головой лежавшего Тютюнина взвилась лапа Артура. Теперь он метил своими когтями прямо в глаза.

Пришлось выставить блок, но хитрый Артур ударил в живот. Тютюнин снова взвыл, и его кошачья шкура затрещала.

"Они же мне всю мездру попортят!" - пронеслось в его голове, и, извернувшись, он подсек Артуру передние лапы, а затем добавил по усам выпущенными когтями.

Артур жалобно запищал.

- Держись, босс! Я уже иду! - крикнул ему Сема, разгоняясь для окончательного удара. Он мчался, словно паровой каток, намереваясь размазать Серегу о мусорный контейнер. В последний момент Тютюнин изо всех сил, что у него оставались, оттолкнулся и взмыл в воздух, а Сема, пролетев под ним, врезался в стальную стенку тяжелого контейнера, ухитрившись сдвинуть его с места.

Приземлившись на крышку одного из баков, Серега с трудом перепрыгнул на крышу гаража.

- Очень мило, Афоня! Очень мило! - не поднимаясь с подстилки из сухих листьев, промурлыкала Маруся. - Я и не знала, что ты такой герой. Может, я и для тебя как-нибудь выделю минутку.

- Не нужна мне твоя минутка! - с горечью в голосе произнес Серега. - Не нужна.

- Это почему же, бедненький Афонька?

- Потому что гадина ты, Маруська! Самая последняя гадина.

С трудом передвигая лапы и припадая на переднюю левую, Серега кое-как поднялся на свой этаж и, остановившись под дверью, закричал:

- Люба! Люба, открой - это я! Люба-а-а!

В боку и брюхе саднило, болели ребра и ободранная морда. Серега не вполне понимал, кто он сейчас и в каком состоянии.

- Да открывай же, Люба!

Хозяйка услышала рев побитого кота и наконец отворила дверь.

- Ты тут спишь, что ли? Не дозовешься тебя, - пробурчал Серега и захромал прямо на кухню - попить воды.

- Афонечка, да ты весь в крови! Ты подрался или упал?

- Занимался борьбой нанайских мальчиков, - обронил Сергей и, добравшись до блюдца с водой, начал ее жадно лакать.

- Я сейчас бинты принесу!

- Неси, уф-ф.

Серега вздохнул и вдруг понял, что сидит на табуретке.

Первые секунды он еще чувствовал боль от полученных в драке ран, но затем увидел ободранного Афоню, который лежал возле блюдца и дожидался Любу с ее бинтами.

- Афонька, брат! - воскликнул Сергей, присев рядом с котом. Тот посмотрел на хозяина понимающим взглядом и снова стал пить воду.

Прибежала Люба с бинтами и большим флаконом одеколона "Шипр".

- Подставляй бок, Афоня, - сказал Сергей. Кот послушно повернулся.

Люба продезинфицировала ему рану на боку и на морде.

- У него еще на животе, - сказал Тютюнин.

- Ой, и правда. И кто же его так?

- Сема и Артур.

- Вот гады. За что же они так нашего котика не любят?

- Они его за Маруську избили.

- За какую Маруську? - Люба удивленно уставилась на Серегу.

- Ну, из 144 квартиры.

- Ты всех девок, что ли, в доме знаешь? - Глаза жены недобро сузились.