которую втыкают в лацканы своих пиджаков миллионы японцев, обозначая тем
самым свою принадлежность к определенной корпорации или к ее филиалу.
Корпорейшн?.
нашли?
Ходамы, - уточнил Адачи. - Очень подходящее место.
были сложены на груди. Несколько минут он хранил молчание, и Адачи,
привыкший к подобным паузам, расслабился в ожидании.
отвернувшись от Адачи, чтобы полицейский не слышал, о чем говорят прокурор и
его собеседник. Жест этот не выглядел намеренным, скорее всего он был сделан
чисто машинально, тем более что, закончив разговор, прокурор снова закрыл
глаза и погрузился в размышления. Наконец он открыл их и заговорил:
запутанным и, вполне вероятно, опасным. Едва ли найдется политический
деятель или лидер преступного мира, который никогда не имел никаких дел с
Ходамой, хотя бы и очень давно. Что бы мы ни раскопали, непременно будут
затронуты влиятельные силы и чьи-то интересы...
даже с теми, кому доверяете. Необходимо будет предпринять все возможные меры
безопасности. Вы и ваша группа должны быть постоянно вооружены...
форму, были, конечно, вооружены, но сам он почти никогда не брал с собой
своего оружия. В этом не было никакой необходимости, за исключением
совершенно особых обстоятельств. Кроме того, когда к его поясу бывала
пристегнута эта смертоубойная железяка, безупречно сидящий пиджак начинал
сборить в самых заметных местах.
неизвестных преступников. Прокурору, во всяком случае, послышалось слово
?дерьмо?.
столе. Из кабинета его помощника донесся противный дребезжащий звук. -
?Кванчо? тоже будет в этом участвовать.
прежде, чем увидел вошедшую молодую женщину.
терроризмом и являлась таинственной и весьма секретной организацией, которой
кое-кто откровенно побаивался. Официально эта служба подчинялась
непосредственно премьер-министру, все доклады шли к самому или в его
секретариат. В отдельных случаях ?Кванчо? сотрудничала и с
правоохранительными службами. Можно было сказать, что эта организация являла
собой сам закон. Она делала все необходимое для защиты конституции, что бы
это ни означало. Она не медлила и не теряла времени понапрасну. Она была
немногочисленной, но весьма эффективной.
Адачи, который привстал со стула. Полицейский поклонился в ответ.
доверяете друг другу. Я специально просил, чтобы это дело поручили госпоже
Танабу.
прекрасного тела, - подумал Адачи. - Но доверяю ли я тебе? Теперь, когда мы
вот-вот окажемся в нейтральных водах??
относилось и к Чифуни, которой он поклонился во второй раз. - Это будет
подлинное наслаждение, - добавил он несколько неуверенно. Адачи чувствовал
себя определенно двусмысленно.
лишь посмотрела на него по особенному, как умела только она одна. На губах
ее играла слабая улыбка.
***
Квартира Адачи располагалась не где-нибудь в Богом забытом пригороде, до которого приходилось добираться общественным транспортом, тратя по полтора часа в один конец. Это была довольно комфортабельная и большая квартира с двумя спальнями и одной гостиной, расположенная на самом верхнем этаже в районе Джинбохо, в непосредственной близости от штаб-квартиры полицейского ведомства. Этот квартал славился оживленной книжной торговлей и, благодаря какому-то причудливому стечению обстоятельств, ножевыми изделиями. Здешние лавки поражали разнообразием режущих, рубящих, колющих и пилящих инструментов.
любую электронную технику. Другим своим концом улица упиралась в ров с
водой, и площадки парка, раскинувшегося вокруг императорского дворца.
Неподалеку располагался и мавзолей Ясукуни - памятник жертвам войны.
добраться на метро. И жить в нем было приятно. Иногда Адачи спускался по
улице вниз и брал напрокат лодку, в которой можно было кататься по
небольшому каналу вокруг дворца Императора. А иногда он брал лестницу и
через верхнее окно выбирался на крышу с бутылочкой сакэ, чтобы принять
солнечные ванны. Крыша была огорожена невысоким парапетом, который создавал
иллюзию уединения.
любовью, однако довольно часто ему мешал болтавшийся в небе серебристый
полицейский вертолет, который патрулировал центральные районы Токио. Однажды
Адачи довелось побывать на борту этой легкой машины, и потому он хорошо
представлял себе, что можно разглядеть при помощи хорошей электронной
аппаратуры даже с высоты тысячи футов.
где западный и восточный стили тесно переплетались друг с другом. Как
правило, оба стиля смешивались между собой чисто по-японски: западная мебель
была модифицирована и изменена в соответствии с физическими стандартами
местных жителей. В случае с Адачи, который был довольно высок ростом, в
подобной перестройке не было нужды.
Адачи, как и положено всякому цивилизованному японцу, умел часами сидеть на
полу, не ощущая при этом ни малейшего неудобства. В данный момент он тоже
был на полу, однако поза его была совсем не традиционной: он вытянулся в
гостиной на тростниковой циновке татами, подложив под голову подушку.
Комната, освещенная двумя стеариновыми свечами, была погружена в полутьму.
соответствовала образцу, который предписывался традициями японским женщинам.
Ноги она подогнула под себя и, перенеся тяжесть тела на пятки, сложила руки
на коленях, выглядя при этом так покорно и скромно, как должна была бы
выглядеть идеальная гейша в мечтах любого японского мужчины. Едва подумав об
этом, Адачи немедленно отметил про себя, что в случае с Чифуни то, что можно
было увидеть на поверхности, едва ли соответствовало действительности.
какого-то мягкого бежевого материала, которая, в том положении, в каком
сидела Чифуни, поднималась гораздо выше колен. Бежевый жакет из такой же
ткани она давно сняла, оставшись в кремовой блузке без рукавов.
которую носила в крошечной кобуре сзади, за поясом юбки. В настоящее время
оружие было надежно заперто в сумочку и убрано подальше. Адачи знал, что
Чифуни постоянно носила с собой глушитель и две запасные обоймы с патронами.
Это оружие означало нечто большее, чем мера предосторожности; оно
предназначалось для того, чтобы им пользоваться, а не для того, чтобы носить
с собой ?на всякий случай?. Впрочем, в настоящий момент Чифуни по всем
признакам не была расположена начинать пальбу.
он в последний раз практиковался в стрельбе, однако так и не вспомнил. В
конце концов, все это были проблемы завтрашнего дня.
лишенным звезд, было ночное небо над Токио в облачную погоду. Потом Адачи
перевел взгляд на Чифуни и приподнялся на локте. Увидев, что он осушил свой
бокал, она наклонилась вперед, чтобы снова его наполнить. Когда молодая
женщина придвинулась ближе, Адачи с неожиданной остротой почувствовал аромат
ее тела, мягкую матовость се кожи, но Чифуни сразу же вернулась в свое
первоначальное положение.
а что - нет. Мне известно только одно: как ты действуешь в тех случаях,
когда дело касается меня. Должен сказать, у тебя прекрасно получается.
просто не так радикально настроенный, как большинство японских мужчин.
Попытайся воспользоваться этим своим преимуществом, потому что времена
быстро меняются.
пунктах. Покорность в женщинах нравилась ему, к тому же он и воспитан был
именно так, чтобы ожидать от них этого. Однако, несмотря ни на что, он
научился уважать чужую независимость, которую изредка встречал у
представительниц противоположного пола. Если быть до конца откровенным, то
Адачи был весьма неравнодушен к женщинам.
с тем, что знаешь ты, и когда это добавится к тому, что знаем мы, это будет,
скорее всего, гораздо больше, чем то, что я знаю в настоящий момент.
Максимов Альберт
Конюшевский Владислав
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Грабб Джеф
Контровский Владимир