Марта, рассматривая комья, - как же не нужны, когда тут грязь такая!..
открытыми держать?
взволновался. В доме всегда дежурила охрана. Кроме того, Тимофей Ильич
Кольцов был фигурой слишком серьезной и слишком известной, чтобы его
строящуюся дачку просто так, ни с того ни с сего, могли навестить лихие
люди местно-поселкового разлива в надежде поживиться вагоночкой или
дрелью. Однако ни разу, с тех пор как Данилов впервые приехал на этот
участок, тогда еще обнесенный нестругаными сосновыми досками, он не
видел, чтобы ворота были открыты. Даже когда завозили стройматериалы,
охранник закрывал отсыревшие створки за каждой машиной.
затормозил.
Марта не сразу поняла, где у него бок, а где фасад. Дом был коричневый и
белый, асимметричный, с невысокой башенкой и фундаментом все из того же,
обожаемого Даниловым, речного камня. Из машины дом было видно плохо.
Задрав голову, Марта на ощупь открыла дверь и почти вывалилась в
прихваченную морозом грязь.
глаз.
башенка, крытая черепицей. Кот в сапогах на вершине башенки держит
уверенной лапой флагшток - флюгер. Какая-то невесомая галерея на уровне
второго этажа.
гасиенду?
напоминало "типовой дворец", как выразился Данилов. Или так выразилась
жена олигарха?..
со стороны леса и участка. , А наверху, видишь, где перила? Там
отдельные выходы из детских. Можно через дом выйти, а можно снаружи,
чтоб веселее было. Потом пристроим еще подвесные лестницы.
снега и леса.
приезжала. А почему ты спрашиваешь?
дня любые дети стали вызывать у нее жгучий интерес. По дороге на работу,
а потом к Данилову она даже поймала себя на том, что внимательно смотрит
из своей машины именно на детей. Она представления не имела, какие они
бывают. Раньше они ее мало интересовали.
колясках, видно ничего не было, кроме разноцветных кульков. Те, которые
покрупнее, шли сами, некоторые бодро и деловито, другие, наоборот,
вразвалку и нога за ногу, да еще везли за собой пластмассовые грузовики
или какие-то непонятные яркие штуковины.
не было даже никакого захудалого племянника, которого можно было бы
изучить вблизи и понять, как он устроен.
говорил Данилов, когда чего-то не понимал.
картонной пирамиды. И посадить весной кабачки. Интересно, до весны
одного заряда хватит или придется еще приезжать?
похожем на яркий кулек. Они пойдут по улице, залитой весенним солнцем и
талой водой, и никто на свете не будет им нужен.
необратимые изменения, связанные с беременностью, уже начались?..
сразу был виден весь дом. Я его, видишь, повернул немного. Так даже
красивее получилось. Ты что-нибудь слышала о привязке к местности?
магазинным шпагатом.
слушаешься, а потом...
дом.
мне так показалось.
что?
крытый, но отсюда не видно. Их еще нет, только место под них размечено.
Детская площадка, лужайка для семейных праздников...
строительства начали ее раздражать. Как представителя масс. - Где
конюшня с чистокровными текинскими жеребцами?
должны участвовать в Зимнем кубке в Челтенхеме? Цвета жокея - желтый и
черный.
кукиш с маслом! Как это они не догадались, твои Кольцовы?! Скаковые
лошади сейчас - самое престижное дело. И очень, о-о-очень модное. Ты бы
им подсказал. - Тут она замолчала в надежде, что все-таки вывела его из
себя.
Катерине, что тут хорошо бы посадить две шаровидных сосны, - продолжил
Данилов как ни в чем не бывало, - вот прямо тут, - он потопал ногой в
щегольском ботинке по мерзлой земле, - именно с этой стороны, чтобы не
было никакой симметрии. Как ты думаешь?
обращай на меня внимания.
там делают отличное стекло, между прочим, даже лучше, чем в Венеции.
Собирались оттуда везти, а я договорился с Евгением Васильевичем...
Васильевича.
Марте, стекла была приоткрыта. Из-за толщины стекла было не разглядеть,
что за ней происходит, но, очевидно, Данилов разглядел.
толстую дверь, еще не отмытую от многочисленных пальцев и какой-то
строительной дряни. Дверь открылась легко и беззвучно, как будто вовсе и
не была тяжелой.
Данилова загораживало ей обзор, она оттолкнула его рукой и все-таки
увидела.