Чтение 10–й страницы книги ~Высокие ставки~

- Лучше быть циником, чем напыщенным занудой.

- Это честнее, - согласилась она. Ее глаза улыбались в мягком свете,
отчасти насмешливо, отчасти дружелюбно. Серо-зеленые, блестящие глаза, с
голубовато-белыми белками. Брови у нее были безукоризненные. Нос короткий и
прямой, уголки губ чуть приподняты, на щеках - едва приметные ямочки. В
общем, не стандартная красавица, а миловидная и энергичная женщина с
характером. Жизнь уже успела оставить на ее лице легкие, чуть заметные
следы. Удачливая, довольная жизнью. Не знающая тревог и смятения. Очень
уверенная в себе, знающая о своей привлекательности и преуспевающая на
избранном поприще. Явно не девственница: у девушек взгляд другой.

- А до четверга ты будешь занята? - спросил я.

- Ну, несколько минут выкроить смогу.

- А завтра?

Она улыбнулась и покачала головой.

- Нет, завтра времени нет совсем. Вот в понедельник, если хочешь...

- Я за тобой заеду, - сказал я. - В понедельник утром, в десять.

Глава 4

Судя по голосу в телефонной трубке, Руперт Рэмзи не особенно обрадовался
известию о моем визите.

- Да, конечно, если хотите навестить лошадей, то приезжайте. Дорогу
знаете?

Он дал мне четкие и подробные указания, и в воскресенье, в половине
двенадцатого, я миновал белые каменные ворота и остановился на большой,
усыпанной гравием площадке возле его дома.

Это был настоящий дом эпохи короля Георга: простой, с просторными
комнатами и элегантными лепными потолками. Но мебель не была нарочито
антикварной - все эпохи смешались, создавая общую рабочую атмосферу,
абсолютно современную.

Руперту было лет сорок пять. Обманчиво медлительный, а на самом деле -
очень энергичный. Говоря, он слегка растягивал слова. Я видел его только
издалека. Встретились мы впервые.

- Здравствуйте. - Он пожал мне руку. - Зайдемте ко мне в кабинет?

Он провел меня через белую входную дверь, через просторный квадратный
холл в комнату, которую он называл кабинетом. Обставлена она была скорее как
гостиная, если не считать обеденного стола, который служил письменным, и
серого шкафа с папками в углу.

- Присаживайтесь, - он указал на кресло. - Сигарету хотите?

- Не курю.

- Разумно.

Он усмехнулся так, словно придерживался другого мнения, и закурил сам.

- Судя по виду Энерджайза, последняя скачка далась ему нелегко, - сказал
он.

- Он выиграл без особого труда, - возразил я.

- Да, я тоже так подумал. - Руперт затянулся и выпустил дым через ноздри.
- И все-таки он мне не нравится.

- Чем?

- Ему надо восстановить силы. Мы этим займемся, не беспокойтесь. Но
сейчас он выглядит чересчур исхудалым.

- А как остальные двое?

- Дайэл из кожи вон лезет. А с Ферриботом еще надо работать.

- Боюсь, Ферриботу больше не нравится участвовать в скачках.

Сигарета Руперта застыла, не донесенная до рта.

- Почему вы так думаете? - спросил он.

- Этой осенью он участвовал в трех скачках. Вы ведь, наверно, заглядывали
в каталог. Все три раза он показал плохой результат. В прошлом году он был
полон энтузиазма и выиграл три скачки из семи, но последняя скачка была
очень тяжелой.., и Раймонд Чайльд избил его в кровь хлыстом. И этим летом,
на пастбище, Феррибот, похоже, решил, что, если он будет слишком близок к
победе, ему снова придется отведать хлыста, так что единственный разумный
выход - не высовываться. Вот он и не высовывается.

Руперт глубоко затянулся, поразмыслил.

- Вы рассчитываете, что я добьюсь лучших результатов, чем Джоди?

- С Ферриботом или в целом?

- Ну, скажем.., и в том и в другом. Я улыбнулся.

- От Феррибота я многого не жду. Дайэл - еще новичок, величина
неизвестная. А Энерджайз может выиграть Барьерную Скачку Чемпионов.

- Вы не ответили на мой вопрос, - мягко заметил Руперт.

- Не ответил. Я рассчитываю, что вы добьетесь других результатов, чем
Джоди. Этого достаточно?

- Мне бы очень хотелось знать, почему вы с ним расстались.

- Из-за денежных недоразумений, - сказал я. - А не из-за того, как он
работал с лошадьми.

Он стряхнул пепел с механической точностью, показывавшей, что мысли его
заняты другим. И медленно произнес:

- Вас всегда устраивали результаты, которые показывали ваши лошади?

Вопрос завис в воздухе. В нем таилось множество мелких ловушек. Руперт
внезапно поднял голову, встретился со мной взглядом, и его глаза расширились
- он понял.

- Вижу, вы понимаете, о чем я спрашивал.

- Да. Но ответить не могу. Джоди обещал, что привлечет меня к суду за
оскорбление личности, если я кому-то расскажу, почему я порвал с ним, и у
меня нет оснований не верить этому.

- Эта фраза - сама по себе оскорбление личности.

- Несомненно.

Руперт весело встал и раздавил окурок. Теперь он держался куда
дружелюбнее.

- Ну, ладно. Пошли, посмотрим ваших лошадок. Мы вышли во двор. Повсюду
чувствовалось процветание. Холодное декабрьское солнце освещало
свежевыкрашенные стены, двор был залит асфальтом, повсюду аккуратные
цветочные кадки, конюхи в чистых комбинезонах. Ничего общего с тем
беспорядком, к которому я привык у Джоди: никаких метел, прислоненных к
стене, никаких сваленных в кучу попон, бинтов, щеток и ногавок, нигде ни
клочка сена. Джоди любил показывать владельцам, что работа кипит, что у него
о лошадях постоянно заботятся. Руперт, похоже, предпочитал прятать пот и
труд с глаз долой. У Джоди навозная куча была всегда на виду. У Руперта
этого не было.

- Дайэл стоит вот тут.

Мы остановились у денника, расположенного снаружи основного
прямоугольника, и Руперт ненавязчивым щелчком пальцев подозвал конюха,
стоявшего футах в двадцати.

- Это Донни, - сказал Руперт. - Он ходит за Дайэлом.

Я пожал руку Донни - крепкому парню лет двадцати, с неулыбчивыми глазами,
всем своим видом демонстрировавшего, что его не проведешь. Судя по тому, как
он взглянул сперва на Руперта, а потом на лошадь, это было не недоверие
лично ко мне, а общий взгляд на жизнь. Мы полюбовались некрупным рыжим
крепышом. Я попробовал дать Донни пятерку. Он взял, поблагодарил, но так и
не улыбнулся.

В том же ряду, чуть подальше, стоял Феррибот. Он смотрел на мир
потускневшими глазами и даже не шелохнулся, когда мы вошли в денник. Его
конюх, в противоположность Донни, одарил его снисходительной улыбкой и
пятерку взял с видимой радостью.

- Энерджайз в главном дворе, - сказал Руперт, показывая мне дорогу. - Вон
в том углу.

Когда мы были на полпути к деннику Энерджайза, во двор въехали еще две
машины, из которых вывалилась толпа мужчин в дубленках и звенящих браслетами
дам в мехах. Они увидели Руперта, замахали ему и потянулись к конюшне.

Руперт попросил меня обождать пару минут.

- Ничего-ничего, - сказал я. - Вы скажите, в каком деннике Энерджайз. Я к
нему сам загляну. А вы пока встречайте других владельцев.

- Он в номере четырнадцатом. Я скоро приду.

Я кивнул и направился к четырнадцатому деннику. Отпер засов, вошел.
Внутри был привязан темный, почти черный конь. Видимо, его приготовили к
моему визиту.

Мы с конем поглядели друг на друга. "Старый друг", - подумал я.
Единственный, с которым у меня был настоящий контакт. Я принялся
разговаривать с ним, как тогда, в фургоне, виновато оглядываясь через плечо
на открытую дверь - а вдруг кто-нибудь услышит и решит, что я спятил!

Я сразу увидел, почему Руперт беспокоился на его счет. Энерджайз
действительно похудел. Похоже, вся эта тряска в фургоне не пошла ему на
пользу.

Я видел, как Руперт в другом конце двора разговаривает с владельцами и
провожает их к их лошадям. Видимо, по воскресеньям владельцы съезжаются
толпами.

Мне было хорошо здесь. Я провел со своим черным конем минут двадцать, и у
меня появились странные мысли...

Руперт вернулся почти бегом и принялся дико извиняться:

- Вы все еще здесь... Прошу прощения...

- Не за что, - заверил его я.

- Идемте в дом, выпьем по рюмочке.

- С удовольствием.

Мы присоединились к прочим владельцам и вернулись в кабинет Руперта, где
нас щедро угостили джином и виски. Траты на напитки для владельцев нельзя
было включать в деловые расходы при расчете налогов, за исключением тех
случаев, когда владельцы - иностранные граждане. Джоди жаловался на это
каждому встречному и поперечному и с небрежным кивком принимал от меня в
подарок ящики спиртного. А Руперт наливал, не скупясь, безо всяких намеков,
и это было очень приятно.

Прочие владельцы возбужденно строили планы. Они собирались встретиться на