сволочи, а бабы все - прошмандовки. Ничего хорошего в этом мире нет, -
повторил он грустно.
Мы ехали довольно долго, минут пятнадцать, пока наконец не остановились
у нужного магазина. В этом магазине мы пробыли недолго, буквально
несколько минут. Затем заехали в еще один магазин, и на этом я закончил
свои покупки. Отпустив такси, мы зашли пообедать в небольшой итальянский
ресторанчик.
- Теперь мне нужна машина, - сказал я Леониду, - ты умеешь водить?
- Я догадался, - кивнул он, - ты хочешь ограбить банк, и чтобы я был
твоим водителем. Половина добычи моя.
- С одной рукой? - спросил я его.
- Да, - он чуть смутился, - об этом я не подумал. Значит, ты какой-то
мошенник. Задумал крупную аферу.
- Поэтому обратился к первому встречному, - мои вопросы были хуже
кулаков.
Он еще раз подумал.
- Значит, ты от кого-то скрываешься.
- И поэтому хочу, чтобы ты меня отвез в другой город? Хватит
придумывать глупости. У тебя есть права?
- Нет, - виновато ответил он, - вернее где-то были, но я потерял.
- А водить умеешь?
- Думаю, да.
- Что значит, думаю? - с этим типом мог мог разозлиться даже святой.
- Давно не водил машину. Десять лет, - признался он мне наконец.
- А в Союзе водил?
- Там у меня была своя машина. "Жигули", третья модель.
- Значит, умеешь. А где посеял водительские права, не помнишь?
- Не помню, - он явно огорчился, потом вдруг сказал:
- Все время хочу спросить у тебя, где ты потерял свою руку?
- В Афганистане.
- Я так и думал, - вздохнул он, - это был наш рок.
- Ты тоже был там? - спрашиваю его.
- Нет, - он вдруг отвернулся.
Официант принес нам пиццу и кока-колу. Поставив все на столик, он
улыбался, показав все тридцать два великолепных белых зуба, и удалился.
Мы принялись за еду.
Я подозвал официанту заказав еще по стаканчику мартини.
Тот быстро выполнил заказ.
Леонид долго глядел на стакан с янтарной жидкостью, потом, подняв его,
сказал твердо и трезво:
- За всех павших, - поднялся и стоя выпил.
Этого я от него не ожидал. А я сижу, как дурак, и ничего не понимаю.
Потом поднялся и тоже выпил. После мартини стал что-то соображать. Заказал
еще два стакана.
- Кто там у тебя погиб?
- Сын. Единственный сын, - ответил Леонид. А во взгляде такая мука, что
у меня аж мурашки по коже ползут.
Я, не спрашивая, выхватил у официанта второй стакан и выпил залпом.
Потом попросил принести бутылку виски.
- Где погиб? - спрашиваю.
- Точно не знаю. Пришло сообщение, что пал смертью храбрых под Кабулом.
Где именно, не уточнили. Ему было девятнадцать лет.
- Ясно.
- Ничего тебе не ясно. Жена не смогла выдержать и умерла через полгода.
А я приехал сюда. Вот и вся моя история, - закончил он с каким-то
ожесточением.
- Ладно, Леонид, все. Больше не будем об этом, - предложил я. Тут
официант принес нам бутылку этого чертового виски, и мы немного выпили.
Мне много пить нельзя - я на работе. А вот Леонид меня удивил. Он тоже не
стал пить, словно его боль так мутила душу, что здесь никакой алкоголь
помочь не мог.
Вечером я отвез его в свой номер. Постель у меня была двуспальная, хотя
комнатка очень маленькая. Он лег прямо в одежде и сразу захрапел. Я привез
его не потому, что не доверял. Нет. Такой подставки не бывает. Просто
вспомнил Афган, своих товарищей, всех погибших ребят.
А потом сел к маленькому столику в своей комнате и долго изучал карту
Филадельфии, продумывая план завтрашнего дня. Завтра у меня будет очень
сложный день. Я разделся, прошел в ванную комнату и еще часа два
тренировался. Кажется, все получилось так, как я того хотел. Теперь все
зависит от моего умения завтра вечером в отеле "Варвик". А его я еще
вообще не видел. И не нужно. Зря гусей дразнить не стоит. Потом лег спать
рядом с Леонидом. Тоже в одежде. Утром я его с трудом разбудил, он крепко
спал, видимо, хорошие сны видел. Проснулся, даже улыбался. Мы с ним быстро
позавтракали и поспешили на автобусную станцию. Нужно было спешить.
Сегодня вечером мне предстоит очень сложная работа.
Вы думаете я ему слишком доверял? Нисколько. Скорее он слишком доверял
мне, заснув у меня в номере. А я сплю чутко, слышу все даже во сне. Если
бы он захотел сбежать от меня с моими деньгами или кокнуть меня, я бы
сразу услышал. И хотя у меня всего одна рука... В общем у Леонида не было
бы никаких шансов. Просто в номере нашли бы его труп. А после услышанного
про его сына мне этого делать совсем не хотелось.
7
Лазарь был в ярости. Он не кричал, не ругался. Но стоявшие перед ним
люди знали, что его шипение хуже любого ругательства. Француз стоял у окна
и курил, не вмешиваясь в разговор.
- Как, - шипел Лазарь, - как вы могли послать туда таких болванов? Мало
того, что они ушли в два часа ночи, не дождавшись этого человека, они еще
и расспрашивали о нем портье, который и предупредил этого Махрушкина. Где
были ваши головы? Как вы могли довериться таким идиотам? И как я могу
верить теперь таким болванам, как вы?
Оба стоявших молчали, опустив головы.
- Убирайтесь, - наконец произнес Лазарь, отпуская своих помощников. Оба
быстро вышли из комнаты.
Француз по-прежнему стоял спиной, пуская кольца дыма. Лазарь посмотрел
на него. Он видел только затылок своего шефа.
- Что ты об этом думаешь? - наконец спросил Француз.
- Это тот самый убийца, о котором нас предупреждали. Он поселился в
отеле "Бельведер" под фамилией Махрушкина, а потом исчез. Если бы мои
кретины не поспешили, они вполне могли его взять. А теперь он исчез
окончательно и скрывается где-нибудь в другом месте.
- Какая разница? - спросил, не оборачиваясь, Француз, - мы ведь знаем
его фамилию. Он не может ее изменить.
- А если у него второй паспорт? - нахмурился Лазарь.
Француз наконец обернулся, подошел к столу. Взял несколько листков
бумаги, бросил их на диван, перед Лазарем.
- Здесь списки всех, получивших визу в американском посольстве в Москве
за последние десять дней. Из них половина прилетела в Нью-Йорк. Если
хочешь, гложешь проверить и эти списки. Но мои знакомые уже проверили по
компьютеру. Человека, похожего на Махрушкина, среда них нет. Так что ищите
именно его.
- Может, он уже здесь, в Филадельфии, - пробормотал Лазарь, изучая
списки.
- Не может, а точно здесь. Твои люди работают с гостиницами?
- Со вчерашнего дня. Проверили все соседние гостиницы. "Латхэм-отель",
"Холидей Инн", "Ритц-Карлтон", "Барклай" - нигде не останавливался этот
Махрушкин. Сегодня утром проверяли еще раз.
- Проверьте и другие гостиницы. Не обязательно, чтобы он остановился
совсем рядом, - посоветовал Француз.
- Уже делаем. Пока никаких результатов.
Француз сел на диван, потушил сигарету в пепельнице, стоявшей на
столике, и откинулся на подушки.
- Что думаешь делать с Филином?
- Мы разместили его в соседнем сюите [сюит - номер люкс]. А его людей
отправили на другой этаж, сказали - нет мест. Как он все-таки решился, не
понимаю.
- А я понимаю. У него появились в последнее время хорошие связи в
разных кругах, в том числе и среди чиновников. Видимо, в России кто-то
решил, что не стоит делиться с нами. Все можно брать самим.
- А мы им мешаем, - объяснил Француз, потом, подумав немного, добавил:
- И не только мы. Другие тоже мешают.
Лазарь насторожился.
- Думаешь, может быть "баня"?
- А где еще можно нас всех собрать. Может, Филин даже не догадывается
об этом. Собрать всех "авторитетов" и устроить им "баню". Это мечта любого
фраера. Такой шанс упускать нельзя.
- Не получится, - возразил Лазарь, - чтобы устроить такую "баню", нужно
огромное количество взрывчатки. А где ее взять, где разместить? Ваш зал
находится в глубине гостиницы. Туда не долетит даже выстрел из
гранатомета. Мы все предусмотрели.
- Видимо, не все, - тихо сказал Француз, закрывая глаза, - раз упустили
убийцу, видимо, не все.
- Мы его не упустили. Он даже не знал, что мы на него охотимся.
- Теперь знает...
- Теперь знает, - согласился Лазарь, - но и мы знаем. Его фото у всех
моих людей, на всех этажах. В гостинице будут сорок наших человек и еще
тридцать из охраны наших гостей.
Мережковский Дмитрий
Земляной Андрей
Березин Федор
Василенко Иван
Орлов Алекс
Флинт Эрик