второй киномеханик Женька Лазебников, просмотрев проявленную пленку, взвыл
от зависти: "Ну, все! Ты теперь знаменитость. Никому, даже Ивенсу, не
снился такой кусочек. Считай, Ломоносовская премия у тебя в кармане".
Зернов не сделал никаких замечаний, только спросил, выходя из лаборатории:
кто только мог прийти, сидели и стояли всюду, где только можно было сесть
или встать. Тишина повисла, как в пустой церкви, лишь иногда взрываясь
гулом изумления и чуть ли не испуга, когда не выдерживали даже ко всему
привычные и закаленные полярные старожилы. Скептицизм и недоверие, с
которыми кое-кто встретил наши рассказы, сразу исчезли после первых же
кадров, запечатлевших две спаренные "Харьковчанки" с одинаково
раздавленным передним стеклом и розовое "облако", плывущее над ними в
блекло-голубом небе. Кадры получились отличными, точно передающими цвет:
"облако" на экране алело, лиловело, меняло форму, опрокидывалось цветком,
пенилось и пожирало огромную машину со всем ее содержимым. Заснятый мною
двойник сначала никого не удивил и не убедил: его попросту приняли за меня
самого, хотя я тут же заметил, что снимать себя самого, да еще в движении
и с разных съемочных точек, не под силу даже гроссмейстеру-документалисту.
Но по-настоящему заставили поверить в людей-двойников кадры на снегу
двойника Мартина - мне удалось поймать его крупным планом, - а затем
подходивших к месту аварии подлинного Мартина и Зернова. Зал загудел, а
когда малиновый цветок выбросил змеевидное щупальце и мертвый Мартин исчез
в его пасти-раструбе, кто-то даже вскрикнул в темноте. Но самый
поразительный эффект, самое глубокое впечатление произвела заключительная
часть фильма, его ледяная симфония. Зернов был прав: я недооценивал
сенсации.
потребовавшие показать фильм вторично. Этот вторичный просмотр проходил
уже в полном молчании: ни один возглас не прозвучал в зале, никто не
кашлянул, не обмолвился словом с соседом, даже шепота не было слышно.
Молчание продолжалось и когда уже погас экран, словно люди еще не
освободились от сковавшего их напряжения, пока старейший из старожилов,
прозванный дуайеном корпуса зимовщиков, профессор Кедрин, не выразил общую
мысль:
тоже подумать надо.
Зернов. - Пробу взять Мартин не смог: "облако" не подпустило его к
самолету. Не подпустило оно и нас на земле, пригнуло такой тяжестью, будто
тело чугуном налили. Значит, "облако" может создавать гравитационное поле.
Ледяной куб в воздухе это подтвердил - вы видели. Вероятно, тем же
способом был посажен самолет Мартина и наш снегоход извлечен из трещины. К
бесспорным заключениям можно присоединить следующее: "облако" легко
изменяет форму и цвет - вы это тоже видели. Создает любой температурный
режим: так резать стометровую толщу льда можно только на очень высоких
температурах. В воздухе оно держится как рыба в воде, не нуждается в
поворотах, мгновенно меняет скорость. Мартин уверяет, что замеченное им
"облако" уходило от него с гиперзвуковой скоростью. Его "коллеги"
отставали, видимо, только для того, чтобы создать гравитационный заслон
вокруг самолета. Конечный вывод только один: никакого отношения к
метеорологии феномен розовых "облаков" не имеет. Такое "облако" или живой,
мыслящий организм, или биосистема с определенной программой. Основная ее
задача - снять и перебросить в пространство большие массы материкового
льда. Попутно синтезируются - я бы сказал: моделируются, неизвестно зачем
и как, а затем уничтожаются, тоже неизвестно зачем, - любые встречные
атомные структуры - люди, машины, вещи.
людям?
копии, а не люди? Если копии идентичны людям, то кто мне докажет, что мой
летчик Мартин - это действительно мой летчик Мартин, а не его атомная
модель?
соседям. Никто не улыбнулся: вопрос был страшный. Даже Зернов растерялся,
подыскивая ответ.
экспедиции Юрий Анохин, а не созданная "облаком" модель. Когда я снимал
фильм, мой двойник, как загипнотизированный, отступал к снегоходу: вы это
видели на экране. Он сказал мне, что кто-то или что-то заставляет его
вернуться в кабину. Видимо, его уже подготовляли к уничтожению. - Я
смотрел на поблескивающие очки адмирала, и меня буквально распирало от
злости.
Мартину. Встаньте, Мартин.
прибавил: - Вы пытались стрелять, когда подумали об агрессивных намерениях
"облака"?
меня детали сообщения господина Зернова. Благодарю вас за разъяснения,
господа.
друг друга, как на пресс-конференции:
Воздушное или космическое?
воды в океане?
очереди. В какое пространство? Предполагаю: в космическое. В земной
атмосфере ледники нужны только гляциологам. Вообще-то я думал, что ученые
- это люди с высшим образованием. Но, судя по вопросам, начинаю
сомневаться в аксиоматичности такого положения. Как может повыситься
уровень воды в океане, если количество воды не увеличилось? Вопрос на
уроке географии, скажем, в классе пятом. Вопрос о климате тоже из
школьного учебника.
что это газ.
это вообще неизвестная нашей науке физико-химическая структура. Думаю, что
это скорее коллоид, чем газ.
Между прочим, тоже в Антарктиде. Неужели вы считаете это возможным?
системы. Но зачем же им лететь за льдом на Землю? На окраину нашей
Галактики. Льда во Вселенной достаточно - можно найти и ближе.
спокойствия. Он был не автором научного открытия, а только случайным
свидетелем уникального, необъяснимого феномена, о котором знал не более
зрителей фильма. Но они почему-то забывали об этом, а он терпеливо
откликался на каждую реплику.
соединение, не столь уж частое даже в нашей звездной системе. Мы не знаем,
есть ли вода на Венере, ее очень мало на Марсе и совсем нет на Юпитере или
Уране. И не так уж много земного льда во Вселенной. Пусть поправят меня
наши астрономы, но, по-моему, космический лед - это чаще всего замерзшие
газы: аммиак, метан, углекислота, азот.
накликал себе работенку.