ума. Не так - значит эдак. Впрочем, автор вполне допускает,
что Натальино "С ума сошел!" - не более чем полемический
прием, своего рода вызов к барьеру, швыряние перчатки в фи-
зиономию обидчика.
ходу сообщил:
самодвижущийся агрегат. Я буду ходить пешком. Если тебе хо-
чется медицинских объяснений, назови это транспортофобией.
станции "Правда", слез с велоэргометра и отправился в ванную
комнату. По дороге он доверительно сообщил: - Мне зверски
хочется есть, мамуля. К чему бы это?
несостоявшуюся дуэль. - Завтрак на столе. Я сделала блинчи-
ки.
губами, поцеловал ей ладошку.
подспудно хотелось. Ты угадала.
уж кто-кто, а Наталья умела ловить любые оттенки мужниных
"игр" - было вполне натуральным. - Подожди. Я быстро...
ное, но бравурное: "Та-ру-ра, та-та-ти, та-пу-па-пи..."
ту, закрыла глаза - она ведь тоже была немножечко актрисой!
- и негромко произнесла вслух:
праздный вопрос, не станем отвлекаться.
наигранная! - вполне оправданна. Автор знает, что именно ма-
муля имела в виду, огульно и не в первый раз обвиняя Стасика
в умопомешательстве. Совсем недавно, за неделю до описывае-
мых событий, как раз утром случилась довольно безобразная,
но типичная для семьи Политовых сцена. Но прежде, чем пере-
дать ее, следует сделать ма-аленькое отступление.
го хозяйства женщины, становилась чрезвычайно агрессивной,
когда ее упрекали в отсутствии полноценных обедов, в обилии
непостиранного белья, в бесполезном простаивании дорогого и
мощного пылесоса "Вихрь". Но где-то глубоко внутри она ощу-
щала смутную вину за то, что она, жена и мать, маленькая хо-
зяйка большого дома, не может, не хочет, не умеет создать
уют, украсить его милыми сердцу мужчины мелочами, как-то:
вовремя выглаженными рубашками, вкусно приготовленным разно-
солом, ненавязчивой заботой о целости мужниного гардероба -
все ли пуговицы на месте, все ли петли обметаны, все ли брю-
ки отутюжены... На большее, простите, у автора фантазии не
хватает!
нажды в порыве вины и любви Наталья сделала к ужину как раз
блинчики, как ей казалось, пышные, воздушные, годные для
употребления как с сыром, так и с вареньем. Выставила она их
на стол, призвала Стасика, вернувшегося из театра, и села
напротив с законной гордостью хорошей жены.
ного подвига, взял блинчик, уложил на него кусок сыра "Рос-
сийского", запихнул в рот и... тут же выплюнул все на тарел-
ку, ничуть не думая, что поступает "не комильфо".
делал в его исполнении Ричард III во втором акте бессмертной
драмы В.Шекспира.
случай, сразу перешла в наступление.
рук своих, ограничилась визуальной оценкой.
вясь отступить.
протянул его Наталье. - Ну-ка, мадам Молоховец, кушайте ваши
блинчики!
был не только пересоленный, но еще почему-то горький. Не
исключено, что вместо подсолнечного масла Наталья нечаянно
использовала... что?.. ну, скажем, синильную кислоту; она,
помнится со школы, должна быть именно горьковатой на вкус.
сик или Ленка, она бы сжевала блин, не поморщившись, и еще
бы взяла, наглядно доказывая тирану-мужу, что он привередлив
не в меру и не по чину. Но актерского мастерства не хватило,
и бесхитростная Наталья, подавившись, закашлялась и тоже по-
вела себя "не комильфо".
свою продукцию, а я не буду. Если человек бездарен, нечего и
лезть, куда не следует! Зачем ты выходила замуж, а? Какой с
тебя толк? Я удивляюсь, что восемнадцать лет назад ты сумела
родить Ксюху: это ведь чисто женское дело! На твоем месте я
бы не вылезал из брюк! Хотя мужчины сегодня готовят лучше
женщин...
принадлежал к числу "готовящих мужчин", любил это занятие и,
конечно же, чем-то вкусным Стасика накормил.
тому что досконально выяснила рецепт у коллеги-дикторши, все
подробно записала, встала сегодня ранехонько, потренирова-
лась и сотворила, на ее вкус. Нечто с большой буквы. Ксюха,
во всяком случае, убегая в институт, Нечто оценила.
иронии, издевательства, недовольства, обвинений в глупости:
она сознательно шла на риск, потому что, будучи оправданным
результатами, он мог поднять Наталью в глазах Стасика. Но
Стасик-то, Стасик: "Это именно то, что мне хотелось..." И ни
намека на иронию, на издевку - тут Наталья голову прозакла-
дывать готова!
клубничным вареньем, сваренным старушкой тещей из Бирюле-
ва-Пассажирского (не в маму дочка пошла, не в маму), откусил
краешек, ловя губами стекающее варенье, даже пальцем себе
помогая, запихивая в рот клубничину, прожевал, проглотил,
запрокинул голову, глаза закатил и сделал так:
высшую степень блаженства.
трапезы героя, скажем лишь: слопал (другого слова не подоб-
рать!) Стасик двенадцать штук блинов и полбанки варенья, за-
пил все полулитровой кружкой кофе с молоком, что в весовом и
калорийном итоге составило для Политова величину невозмож-
ную: он весьма блюл фигуру, следил за весом, никаких изли-
шеств в еде и питье себе не дозволял.
нен, но отнюдь не говорит о каких-то сдвигах в психике Ста-
сика. Вспомним, что накануне он заснул, не отужинав; призна-
ем, что продукт питания удался Наталье на славу; учтем креп-
кий и без сновидений сон героя, его по-утреннему славное
настроение и сделаем вывод: указанный факт - из числа рядо-
вых. Наталья не глупее нас с вами, а уж Стасика знает много
ближе, она все вспомнила, признала, учла - и сделала тот же
вывод.
ведение мужа.
и уходил.
позволить себе нечто вроде: "Премного благодарствуем, хозяе-
ва дорогие, убываю от вас сыт, пьян и нос в табаке".
читала, сама иной раз дома в кого-то поигрывала, но офици-
ально, вслух его теорию "театра для себя", его элегантную
мысль о преэстетизме театральности начисто отвергала и дома