даже и бывший, не позволит простому смертному смотреть, как заживают его раны.
Гимп попросил чистой воды, бинтов и оливкового масла. Потом велел выйти и
запереть дверь.
с узким фризом, слушая, как, надрываясь, сипит паром чайник на плите. И тут
вошел Гимп в розовом халате до пят, шаркая пушистыми белыми домашними туфлями.
Ее халат, ее туфли... Он прекрасно ориентировался в ее доме.
раны. Но не можешь восстановить зрение. Если у тебя есть способность к
регенерации, то она должна быть во всем. Так?
умение наращивать мясо.
знают о себе. Они довольно точно оценивают окружающих людей, но себя - никогда.
третьему. И этот третий явно требовал от гения слишком многого.
Рано или поздно ловцы меня поймают. Так зачем же откладывать на потом. Пусть
поймают раньше.
Убивают люди. Ради платинового блеска, который после мучительной смерти
остается на земле. Ты ведь знаешь: чем больше гения мучить перед смертью, тем
больше платины. А впрочем - это домыслы. Я думаю - платины в гении столько,
сколько в нем гениальной сути. А ловцы... Им платина не нужна. Им нужно что-то
другое. И я хочу узнать - что.
того, как его лишили должности. Это раньше он мог взять под крыло полмира. А
ныне? Ему остается только носиться по улицам, вынюхивая маленькие тайны.
Простой соглядатай счастливее его. Хотя бы потому, что у соглядатая есть
хозяин, которой за эту тайну щедро заплатит. А гений Империи ныне бездомен и
бесприютен. Безларник - что о нем еще можно сказать. И к тому же слеп. И
слишком уязвим. Однако Ариетта не могла ему отказать. Гениям не отказывают.
сообщить. Более идиотского плана придумать нельзя.
затей. Но у нее есть некоторые блестящие черточки. Что-то вроде блесток,
которые матроны нашивают на свои столы. Я люблю такие блестки. Они привлекают.
И ты мне поможешь. Поможешь нашить еще одну блестку на мой безумный план.
тоном ничего отстоять не удастся. - За так... - добавила, чтобы хоть что-то
сказать.
что он глянул ей в глаза.
зрачков. Ей стало не по себе от этого слепого взгляда.
Кажется, этот вопрос его обескуражил.
Ариетта с довольным видом, не ожидая, что так легко найдет повод отказаться.
тайное желание. То, о котором ты сама не знаешь.
не интересуют, - стал уговаривать Гимп. Он врал. Это было видно с первого
взгляда.
асса. Она знала, что он не исполнит ее желание. И все равно она поверила. Сама
не знала, почему. Теперь он был зряч, а она слепа, и ползала на коленях в
темноте в поисках брошенной им монетки. Она слышала заманчивый звон - монетка
катилась по камням, но Ариетта напрасно шарила рукой, спешно уверяя себя, что
Гимп подарит нечто такое, о чем она сама и подумать не смела. Самообман Ариетты
был почти восхитителен. Потом... хотя не стоит говорить, что будет потом, пока
оно не наступило хотя бы на листе бумаги.
жарко, туника была посетительнице (и просительнице) чуть-чуть тесновата, под
мышками образовалось два темных пятна. В руках женщина мяла и без того
замусоленный вчерашний вестник. Наверняка долго сидела в приемной, изнывая от
жары, и обмахивалась сложенным вдвое номером. Что ей надо? Хочет работать у
Бенита? Таких желающих нынче хоть отбавляй. Они буквально осаждают редакцию
"Первооткрывателя". И все же что-то заставляет Крула медлить и не указывать ей
на дверь. Ну да! Эта женщина работала прежде секретаршей у Цезаря. Надо же,
какое совпадение. В трибе Элия избран в сенат Бенит, и эта женщина рвется
работать у новоявленного сенатора. Уж не считает ли она, что подобные должности
передаются по наследству? Она что-то болтает о невозможности работать на Элия.
Понятно, что невозможно. Если он сгорел вместе с Нисибисом в ядерном пламени.
Какая уж тут работа.
пить маленькими глотками, испытующе глядя на женщину. Она судорожно сглотнула.
Но пить не попросила. Хорошо. Даже очень хорошо.
немыслимое, самое невыполнимое. И... беспощадное...
виску. Но капли пота тут же выступили вновь.
другого нет?
за унижения, за бедность, а? К примеру - Элию, за то, что он тебя уволил, -
Крул улыбнулся, обнажая редкие зубы.
"...свяжите, обвяжите, помешайте, опрокиньте..." Даже когда гладиаторы начали
исполнять желания на арене, такие таблички продолжали изготовлять тайком. Хотя
за них можно было на всю жизнь угодить в списки гладиаторских книг и лишиться
права исполнения желаний. Но уж коли это право потеряно...
никому? - Одному человеку...
в кулаке, будто это была шея Тиберия.- Этот старый пердун теперь служит
Летиции, а я...
детка. Это просто замечательно. Загляни к нам через месяцок, может, для тебя и
найдется работа.
было говорить о Тиберии. Но ведь она лишь высказала пожелание... это всего лишь
слова. Все равно нехорошо. Сколько лет цензоры запрещали желать другому беды.
Сколько лет приучали: думай, думай, прежде чем желать, думай, можно ли желать
такое. А теперь нет цензоров и можно все. Мерзко, мерзко... Порции казалось,
что она вся липкая, грязная с головы до ног. И она действительно была и липкой,
и грязной - пот с нее так и лил.
она вовсе не желает зла Тиберию? Но она понимала, что ее возвращение уже ничего
не изменит.
которой плавились миллионы людей. После обильных дождей в городе было парно,
как в бане. Фонтаны, и те текли ленивей обычного. И вода в них была теплая,
неживая.
зеркала аквилейского стекла, всякий раз бросала оценивающий взгляд. Красивая.
Очень красивая. Она помнила, как Вер любовался ее телом. А вот Гимп не может.
Жаль...
черный жучок-чудачок с длинными усиками-антеннами. Прежде Ариетта никогда не
видела таких жуков. - Открою тебе тайну, - прошептал Гимп ей на ухо.- Это -
Шилова Юлия
Каргалов Вадим
Якубенко Николай
Апраксина Татьяна
Посняков Андрей
Орловский Гай Юлий