кому отвечать и что кому посылать. Среди писем от желающих приобщиться к
массовому производству открытий неожиданно оказался пакет с грифом журнала
"Знание-сила". Вернули рассказ, который Р.М. посылал еще весной. Письмо
было стандартным: "Редакция согласна с мнением рецензента". Разумеется,
согласна. Уже сам факт, что рассказ дали читать литконсультанту, говорил о
том, что публиковать его не собирались. Во всякой редакции знакомых
авторов читают сами. Р.М. полагал, что в "Знание-сила" его знают. Впрочем,
с этой редакцией у него дела никогда не ладились. За двадцать лет он сумел
выпустить две книжки фантастики, несколько брошюр по методологии открытий,
три десятка рассказов в журналах и альманахах (даже в политиздатовском
сборнике "Современная антирелигиозная фантастика" - вот уж чего Р.М. не
ожидал), но две вещи ему так и не удались: быть принятым в Союз писателей
и опубликоваться в журнале "Знание-сила". В Союз он не стремился, а вот
увидеть свой опус в "Знание-сила" хотелось хотя бы из спортивного
интереса.
ученом, который делает открытие именно тогда, когда, будучи в состоянии
депрессии, решает бросить науку. Он понимает важность открытия - он давно
к нему шел, - но решение принято, мир науки противен ему, за открытие
придется бороться, а сил уже нет. Открытие было придумано хорошее, с
помощью методики, Р.М. был убежден, что именно такое открытие будет
сделано в космологии лет через пять-шесть.
этом Р.М. тоже был уверен. Рецензент, пересказав содержание и немного его
переврав, показал, что ничего не понял ни в философии рассказа, ни в его
настроении. То есть - в сути.
один: вторая рецензия оказывалась хуже первой. Потом Р.М. начал просто
пересылать рассказ в другую редакцию. Другие люди, другие вкусы, часто
рукопись шла в печать без единого замечания. А если возвращалась, то с
совершенно иной мотивировкой. Что не нравилось одному рецензенту, хвалил
другой...
Таню отправить бандероль в "Искатель".
Р.М. заполнял портфель и думал о том, что вся эта история может оказаться
простым совпадением - в жизни и не такое бывает. И Галка не та, и надпись
на папке не к нему относится, и что тогда? Впрочем, тогда ясно - вернуться
домой и облегченно вздохнуть. А если все так, как он предполагает, вот
тогда-то что?
действия. Ученые делали открытия, а страдали от этого невинные. Даже если
ничего не взрывалось и не исчезало, последствия оказывались
неблагоприятными, потому что авторы открытий не продумывали всех возможных
следствий. Бывало, что Р.М. оправдывал ученых - как в повести "Лучистый",
- но чаще осуждал. Думать нужно, думать по всей морфологической схеме, шаг
алгоритма третий.
казалось бы, не могут иметь никакого отношения. Согласно той же науке! То,
о чем Р.М. сейчас думает, вспоминая события двадцатилетней давности,
противоречит основным положениям биологии, хотя - вот ведь парадокс -
полностью соответствует методике. От чего же отказаться?
конечно, опять помял. Подумал, что Таня многое понимает без слов,
чувствует, что поездка для него очень важна, и ни о чем не спрашивает,
хотя и знает очень немногое, самое поверхностное. И он не должен оставлять
ее в неведении. Все рассказать? Но он еще сам толком не продумал, Таня
может неверно понять. Впрочем, ерунда. Просто он не хочет рассказывать.
Договорились о встрече. Когда Р.М. вошел в кабинет, Родиков стоял у окна
и, похоже, считал воробьев, рассевшихся на карнизе.
Яковлева живет сейчас одна, она разведена, бывший муж тоже проживает в
Каменске, но отношений они не поддерживают. О смерти дочери он узнал от
сотрудников милиции. После похорон не являлся. Встречаться с ним не
советую. Ничего толком о дочери не знает, бросил их, когда Наде было
тринадцать. К тому же попивает.
почему вы так ко мне относитесь?
поездку, цели которой, кстати, не вполне понимаю. А вы ершитесь и смотрите
на меня как на классового врага.
классового врага... Не сердитесь, это въелось в меня с детства, вы не
виноваты, естественно. Видите ли, мой отец сидел при Сталине. И про
следователя своего рассказывал.
возрасту, это было...
четвертом, повезло, что вождь оказался не долгожителем.
женская, по сути, реакция.
впечатления, а они эмоциональны и потому, кстати, так влияют на
подсознание.
хотите ли вы сказать, что сейчас этим в вашем ведомстве не балуются?
органах разные, как и везде. Бывает, бьют. Но при следователях стараются
не позволять себе... Следов нет. Иногда сам вижу: приводят на допрос, а
человек уже сломан. Может, невиновен или арестован по ошибке, но - сломан,
и готов нести на себя все, что угодно следствию. Это милиция нам так
помогает... А сами следователи... Не знаю. Везде есть гнилые люди.
Встречаются ужасные учителя - сплошь и рядом. А врачи? В прокуратуре тоже
люди.
в мыслях какие-то обстоятельства, о которых я не знаю. Что-то здесь не
так. Что?
посмотреть на рисунки и поговорить с матерью Нади.
поломайте голову. Это поиск открытий, а не преступников.
Пожалуйста, будьте осторожны.
торопился. Хорошую задачку он Родикову подкинул, все в условии четко и
продумано. Вот только решения он и сам пока не знает.
шоссе как океанский лайнер, с едва заметной килевой качкой, укачивало,
хотелось спать, но Р.М. знал, что не уснет и будет находиться в нервном
напряжении до тех пор, пока не надавит на кнопку звонка и не услышит
голоса Галки.
аэропорта, в очереди на регистрацию, ожидании в комнате со странным
названием "накопитель", а затем, наконец, в салоне самолета Р.М. ощущал
любимое им состояние какого-то провала в собственные мысли, когда
рассуждения возникают не вследствие логических умственных операций, а
являются откуда-то целиком, их нужно только обозреть и подивиться
неожиданному совершенству. Слово "вдохновение" Р.М. не любил: он занимался
методикой прогнозирования открытий, которая призвана была изгнать всякий
туман из этой области человеческой деятельности, оставив рациональную
структуру. А вдохновение и все прочие словеса, что возле этого понятия
обычно паразитируют, относились пока к области, где рациональное
отступает. Р.М. не любил слово "вдохновение" потому, что не мог пока
определить ему рационального выражения, описать алгоритмом, научить себя и
других приходить в это состояние по желанию и в любое время. Но когда
такое состояние возникало само, Р.М. испытывал муки счастья - он
действительно страдал, потому что хотел и мог в эти редкие минуты делать
все, и минут этих было мало, и случались они вовсе не тогда, когда он
сидел за машинкой, а так вот, к примеру, как сейчас.
почему все-таки не Галка, а ее дочь? Объяснение уже возникло, но он не
анализировал его, старался пока просто запомнить. И одновременно - будто
работал параллельно еще один мозг - появлялся рассказ.
Прозоров Александр
Гуревич Георгий
Сертаков Виталий
Каргалов Вадим
Корнев Павел
Зыков Виталий