жиденький лес, плотно окутанный серой дымкой.
хлеба и не притронулась больше ни к чему. Лия почему-то не спешила
разыгрывать роль радушной хозяйки и веселой собеседницы. Жан быстро
расправился со своей порцией и чистил нож пучком травы. Здесь, в перелеске,
мы были надежно укрыты от всяких происков инквизиции, но что-то неуловимое
витало в воздухе. Похоже, моя нелепая затея грозила обернуться серьезными
неприятностями. Хотя, честно говоря, не люблю забивать себе голову
проблемами, которые еще не встали в полный рост. Обычно мне вполне хватает
текущих...
заговорила:
свободна. Можешь идти куда хочешь. Выучиться на кого-нибудь. Только не
попадайся больше в лапы шибко религиозным типам. Жан, отсыпь ей денег.
спутников:
спасли меня от костра, если теперь хотите бросить на произвол судьбы? Лучше
убейте сейчас! Я приму смерть от вашей руки как благословение!
слушает, все поступают по-своему.
По-видимому, он сообразил, что другой всадник ему все равно не светит, и
решил принять меня таким, какой я есть. Краем уха я слышал, как Лия и
бульдозер расписывали нашей новой спутнице прелести будущей жизни. Кстати,
спасенную девушку звали Вероникой.
слово Лия. -- он в этом плане как ребенок, с ним порой так трудно...
что ни час -- то битва! Бывает, за один раз целую кучу подвигов
насовершаешь...
особенно не рассчитывай. Вот если бы наш лорд завоевал чего-нибудь и стал
королем...
все критикуешь, зачем едешь с нами неизвестно куда?
путешествовать.
заметила Вероника. О женщины...
презрительным взглядом. Мы подъехали к плотной стене тумана. Сквозь серый
слой просвечивали стволы деревьев. Однако опасности потерять дорогу не было.
Начиная от замшелого камня, тропа была выложена черным булыжником. Жан
спрыгнул с коня и, очистив плесень, прочитал вырезанные на камне буквы:
"Жизнь коротка, а на этом пути еще короче..."
рассказывала о нем, но все рассказы сводились к одному -- оттуда не выходят
живыми...
поворачивать назад.
предложение. Лично я иду через туман, ничего, распогодится! Остальным
предоставляю свободу выбора. Если со мной, то прекращаем скулеж и держимся
друг за друга. Если нет, то расстаемся по-хорошему и без обид. Произвожу
перекличку. Жан?
вами...
если мне и не нравится эта затея, то это не повод думать, что я брошу вас в
трудную минуту! Вы же пропадете без присмотра...
Шестым чувством поняв мои мысли, Лия тронула поводья и первая встала на
тропу.
Действительно, сидя в седле, мы едва различали ноги собственных коней.
замыкающий, Вероника едет на моем коне. Лошадей ведем в поводу. Сзади идущий
держит за хвост...
Оруженосец, выставь копье и помахивай им на всякий случай.
Собственно, она начала первой:
было. Все произошло спонтанно...
кто-нибудь рисковал своей жизнью в таком невообразимом наряде! Почему?
мы напрямую -- нас спалили бы кучей.
горбатая старуха с кривыми зубами и дурными манерами. Ты в этот образ не
вписываешься.
рассмеялась. -- Мне еще никто не говорил таких слов. Но я должна вам
сказать... Вы не разочаруетесь?
себя на мысли, что хвост Лииной кобылы уже не тянет меня за собой. В моих
руках была лишь прядь жестких конских волос.
ужасом увидел, что и маленькая ведьма исчезла из седла. Все мои спутники
пропали! Туман вокруг меня густел, превращаясь в какие-то уродливые фигуры.
Отчаяние быстро уступило место страху. Страх -- ярости! Одним прыжком
взлетев в седло, я вырвал из-за пояса Меч Без Имени.
одна ветка -- мне снесло бы башку! Туман начал удовлетворенно издавать
жующие звуки, и лапы серых бесплотных монстров потянулись навстречу. Кто-то
вцепился в плащ, я поднял коня на дыбы, едва не грохнувшись наземь, и бешено
замахал мечом. Звонкая сталь клинка металась, как сумасшедшая молния.
Жалобный стон пролетел над рядами нападающих -- туман рассеивался! Мгновение
спустя женский голос проскрипел:
Красивая плотная женщина лет сорока пяти, с явно выраженными достоинствами и
копной кудрявых темно-рыжих волос, чуть украшенных элегантной сединой. Одета
в просторное фиолетовое платье, а через плечо сумка с уймой странных
порошков, мазей, кремов, волшебных масел и солей. Так что это место
действительно существовало, хотя и не совсем такое, как о нем судачили люди.
В целом там насчитывалось около пятидесяти бабушек-пенсионерок с магическими
наклонностями. Своеобразный профсоюз ведьм, страдающих склерозом,
радикулитом, старческим маразмом и прочими канителями. Они объединились и
организовали на кладбище такой вот "дом престарелых". Местечко самое
романтическое -- гробы, покойнички, крестики, черепушки. Напустили туману,
заколдовали дорогу, и горе тем путникам, кто забредал к ним в лапы. Все это
мне рассказывала сама Горгулия, пока мы добирались до центра Пристанища. Там
уже была совершенно ясная погода, ласковое солнышко, заросший травкой
каменный алтарь. Накрытые столы, опрятно одетые старушки с самыми зверскими
физиономиями. Относись я ко всему этому более серьезно, наверняка бы сошел с
ума и доживал бы своей век где-нибудь при церкви тихим безобидным
шизофреником. Но мне все это... нравилось. К своему положению я притерпелся,
а приключение все же было что надо!
Ландграфы Меча Без Имени всегда приходили не из нашего мира. Они были
героями, о да! Высокие, сильные, смелые люди -- левой рукой подпирающие
небо, а привой останавливающие ревущий океан. Их ждала страшная судьба... мы
здесь вольные ведьмы. Ни короли, ни сам Ризенкампф нам не указ -- мы не
вмешиваемся в их дела, они -- в наши. И все-таки мне было жаль двенадцати