предмета переживаний. Над головой ротного неравный воздушный бой, впере-
ди обезумевшая его рота, спрятанная в лощине.
давайте же скорее!
адским гулом потерял высоту и врезался в скалы. Полыхнул вдалеке красною
вспышкой взрыв, взметнулось к небу облако желтой пыли. Задыхаясь от го-
ря, Эпикур дошел до лощины и только тогда взглянул на скалы. Он был пе-
реполнен таким сильным отрицательным чувством, что эпизод как нельзя
лучше вписывался в работу. На скалах трудно было не заметить движения.
Мелькали плоские каски пряных. Было видно, как, пользуясь прикрытием
трупов дивизии "Дуглас", солдаты разворачивают пулеметные установки.
позицию. Прямо среди бегающих солдат пряных стоял живописец. Он развер-
нул свой мольберт на железных ногах, установил холст, и теперь, высовы-
вая язык, облизывая губы, в творческом экстазе смешивал краски и живо
писал что-то, вероятно, поле сражения.
случайно художника! Он без мандата, это определенно, его практически не
существует!
петлю, атаковал снизу.
их завалило горячей сорванной листвою и мягкой пылью. Взрывом разнесло и
повалило набок одну из бронемашин. Пользуясь, как прикрытием, разорван-
ной раскаленной броней, Эпикур опять посмотрел на небо. Но небо было
чисто.
лилось солнце, и только вдалеке, почти у горизонта, все еще торчали,
уменьшаясь, четыре точки - три бронекомарика прикрытия и стрекоза.
сок. Зазвенели бока броневиков. Ждать было нечего. Эпикур поднял гливе-
ров в атаку и сам кинулся первым. Лощина кончилась. До скал опять было
неприкрытое пустое пространство - метров сто. Он бежал, задыхаясь, неч-
ленораздельно орал во все горло, орал одним бессмысленным продолжи-
тельным звуком. А позади тяжело топали его солдаты. Как и положено сек-
ретчику, Нарцисс бежал рядом, по левую руку. Вакси застрял в тылу, прик-
рывая наступление ударами ручных гранат.
отшвырнул черный дырчатый ствол и ударом кулака оглушил пряного, сжимаю-
щего гашетку. Второй пряный, выхватив нож, кинулся на ротного, но его
остановил выстрел гливера.
появился "пи-пи-эр". Самолет сильно кренило, но он все еще держал высо-
ту. А за ним, тоже дымясь, следовал бронекомарик, пытаясь ударом пулеме-
та свернуть самолету хвост.
лекционировать пленных для чужой докторской.
но. Эпикур построил и пересчитал своих солдат. Тяжелый запах поднимался
над белыми скалами. Оставалось, не считая Вакси и секретчика, пять чело-
век. Нечего было и думать о создании братской могилы, нечего было думать
об экскаваторе.
Эпикур. - И какое все-таки варварство, не давать похоронить товарищам по
оружию товарищей по оружию!.. Впрочем, это отнятие похорон тоже имеет
свое очарование, свою особую прелесть... Так или иначе, что-то надо ре-
шать с этим свидетельством нашей победы!"
ратно перевернули на спину. Лицо мертвеца было сильно перепачкано мелом,
вокруг шеи туго обмотались аксельбанты. Левой ноги не хватало, а в руке
в почерневших пальцах был зажат шелковый носовой платочек. Вероятно,
этим платочком полковник Кентурио хотел исправить свою ошибку и стереть
плевок с воротничка обидчивого губернатора.
пел... Бывает!.."
ный пылающий лоб. На уголке платочка было алой ниткой изящно вышито ма-
ленькое сердце и проставлены инициалы.
пряных не трогать, пусть валяются!
ри.
несем боевую вахту! Стой, а где этот, художник!? Художник, как стоял пе-
ред своим мольбертом, так и теперь оставался там. Работа его - батальное
полотно - быстро продвигалась вперед.
пакет. В пакете находилось удостоверение. Легко прочитывались буквы, вы-
давленные по белому ледерину: "Художник-баталист, вторая категория."
нику и спросил: - Не мешают мои ребята? А то мы можем убраться!
смотрел куда-то в небо. - Знаете, чего мне не хватает? - взгляд его мед-
ленно двигался по полю сражения. - Я немного не успел, нельзя ли повто-
рить бой?!
немного, а я пока парламентера за противником пошлю!
дождать.
лекой подруги полковника Кентурио, Эпикур сказал:
живопись, мол, не в службу, а в дружбу! Пусть пришлют человек де-
сять-пятнадцать похилее! А то он работу закончить не может!..
бинокль, как Нарцисс в наглухо застегнутом комбинезоне и фуражке идет по
открытому пространству маленького каменного плато. Как ветерок полощет
белый шелковый платочек в его высоко поднятой руке. Секретчик упал на
спину и выронил платок. Фуражка полетела с головы и колесом покатилась
по камню. Нарцисс был убит почти в упор из крупнокалиберного пулемета.
Из выдолбленного в скале окопа на четвереньках выполз солдат в облегчен-
ном бронежилете. С большим трудом он подобрался к телу убитого офицера,
поднял платок, вынул из кармана парламентера удостоверение.
что-то сказал, и из горла хлынула кровь.
искусство наплевать?! Всего-то человек десять надо! Мы бы их зарезали
тихо, а парень бы холст свой закончил. Неужели, все-таки наплевать?!"
ратно в окоп. Прошло минут пятнадцать.
просил прислать?
цать девять... Они что, с ума сошли?
Глава 10. СЕНЕКА
Сенека ни за что не пошел бы в Институты войны, но тема самоубийства,
привлекала его до страсти. Гордое самоубийство и в армиях, и на флоте
противопоставленное, так называемому, самоубийству бытовому, вялому -
вот была тема его первой курсовой работы.
уже через сорок минут после вручения диплома первый пилот бронестрекозы
перерезал себе в небе вены и с блаженной улыбкой, поливая кровью штур-
вал, врезал свою груженую ядовитыми бомбами машину в здание горного са-
натория. Вместе с пилотом-апологетом была вычеркнута из жизни община фи-
лософов, всего сорок один старец.
напротив, создал новую кафедру, кафедру военных капелланов. Любая рели-
гиозная концессия, несущая в мир элементарный тезис "не убий", теперь
могла выйти на поле брани.
Маккефри Энн
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Влодавец Леонид
Каргалов Вадим
Каменистый Артем