пронесся громкий тоскливый рев.
прикинув, что будь он на месте командира, то оставил бы сейчас пятерых для
прикрытия, а с остальными попытался бы прорваться дальше. Правда, все это
касалось лишь пулеметчика. Тактика боя с огнедышащими великанами в
юнкерском училище не преподавалась.
же выводу. Арцеулов кивнул и вновь попытался увидеть то, другое...
ушастая голова нерешительно поворачивалась то влево, то вправо. Очевидно,
чудище было чем-то обеспокоено. И тут, откуда-то сбоку, взвилась стрела, и
великан заревел, пораженный в бок...
со скалы, совсем неподалеку от пулеметчика.
Косухин. - Он же своих в обход послал! Ну, сейчас будет дело!
прорыву. Джор оглянулся, крикнул - и отряд стрелой понесся по ущелью.
Где-то наверху по-прежнему гремела стрельба, но пули неслись в другую
сторону - тот, кто был в засаде, отбивался от бойцов, подобравшихся к его
убежищу в скалах.
поводу, отстали, очевидно, чтобы дождаться своих. Остальные, во главе с
Джором, поехали дальше, вновь перейдя на спокойную рысь.
настороже. Похоже, остановка нужна была лишь для того, чтобы подождать
остальных и дать отдых коням.
кончился. Косухин огляделся, с изрядным пессимизмом отметив, что никто из
бойцов Джора не курит. Поразмышляв минуту, Степа направился к одиноко
сидевшему в стороне чеху.
табачку...
нераспечатанную пачку папирос "Атаман" с портретом врага трудового народа
Семенова, выполненным в три краски. При виде знакомых папирос Степа
оттаял.
кури...
следующего вопроса, на этот раз куда более серьезного:
это про-русски... апреля прошлого года. Можно сказать отвоевался,
брат-вояк.
другу. Ведь мы должны помогать друзьям, правда?
войны был?
старшего класса призвали. В пятнадцатом...
не ошибся - такой взгляд он уже видел. Видел - и не забудет до конца
дней... Чех, казалось, понял:
Степа, и тот, что видел только он, закурил почти без всякого удовольствия,
и лишь потом догадался поблагодарить Степу за папиросы.
видать, парень.
подпоручике, но сейчас это казалось не вовремя и не к месту...
пересчитавший всадников, с удовлетворением отметил, что и в этой схватке
отряд не понес потерь. Его доверие к командиру Джору заметно выросло...
долине. Даже слабо разбиравшийся в географии Косухин начал понемногу
удивляться. Арцеулов уже не сомневался. Теперь, когда солнце понемногу
садилось, и дневной свет мерк, ему уже не надо было зажмуривать глаза.
Достаточно чуть прищуриться, и перед глазами вставали горы - огромные,
гигантские, покрытые мощными ледниками. Лед искрился в лучах уходящего
солнца то синим, то зеленым огнем, внизу чернели скалы, а над всем этим
нависало темно-синее, невероятной красоты небо, по которому летели
гигантские всадники...
Такла-Маканом должны быть горы?"
слишком пугающим и невероятным. На такое расстояние их не перенес бы даже
"Илья Муромец" с полными баками. Оставалось ждать, чем завершится их
невероятное путешествие...
слышался далекий птичий крик, а отряд все ехал. Кони шли ровно, словно
только что стояли в стойлах, а не рысили весь день по каменистой дороге.
Впрочем, Степа и Ростислав тоже не ощущали особой усталости. Конечно,
ночное путешествие и дневная скачка оставили свой след, но оба чувствовали
себя достаточно бодро.
ныть с непривычки заодно с поясницей. Можно было опасаться, что
передвигаться на своих двоих после всего станет несколько
затруднительно...
предзакатная тишина, и даже птицы стихли, уступая свои дневные владения
ночи. Кричал один из дозорных, карьером гоня коня к Джору. Остальные
мчались следом, сжимая в руках винтовки.
опасность куда серьезнее. Он внимательно выслушал дозорных, и даже на
расстоянии было заметно, как помрачнело его лицо. Джор повернулся к бойцам
и что-то проговорил. В ответ послышались недовольные голоса, но Джор-баши
повторил приказ, на этот раз громче и резче, и всадники начали
поворачивать коней.
снимать с плеч винтовки. Между тем Джор стоял на прежнем месте, стоял
ровно, неподвижно, винтовка лежала на шее его белого коня.
более заметный и громкий. Арцеулов и Степа переглянулись.
Мотор уже гремел, и вот из-за ближайшей горы вынырнул черный силуэт
аэроплана. Машина с ревом пронеслась над всадниками, развернулась и
сгинула в темнеющем небе.
Ну, сейчас врежет, гад!
становилось все проще. Ущелье пропало, вместо него вновь выросли
чудовищной высоты заснеженные пики. Они стояли на одной из вершин, вокруг
сверкал синеватый лед, и солнце, исчезавшее в промежутке между двух гор,
казалось огромным. Лед под копытами был чист, без единого следа, и
Ростислав без всякого удивления заметил, что никто из всадников не
отбрасывает тени...
понеслось на них прямо со стороны исчезавшего за горами солнца. То, что
мчалось, и в самом деле походило на аэроплан, но чем ближе, тем яснее
видны были медленно движущиеся кожистые крылья, длинная изогнутая шея и
огромная голова с небольшими рожками и высоким гребнем. Пасть чудища была
раскрыта, глаза горели ровным синим огнем, а из-под покрытого чешуей брюха
свисали когтистые лапы, покрытые темной бугристой кожей. Крылатая смерть
летела почти беззвучно, только негромкий свист продолжал звучать, и от
этого свиста дикой болью взорвалась голова, и во рту стало сухо.
крыльями. Когтистые лапы начали сжиматься, синий огонь в глазах
разгорался. Пасть раскрылась, и оттуда повеяло не огнем, как в старых
сказках, а могильным холодом. Казалось, вновь вокруг встали деревянные
стены старой церкви, и нечеловеческая рука рвет доски пола...
уздечки удерживали их на месте. Лишь белый скакун Джора стоял как влитой,
не двигаясь и, казалось, не дыша. Командир Джор медленно выпрямился в
седле и поднял правую руку к закатному солнцу.
Володихин Дмитрий
Орловский Гай Юлий
Махров Алексей
Буркатовский Сергей
Свержин Владимир
Суворов Виктор