часто дыша, и пот ручьями катился с них, и до вечера было еще далеко.
говор то вскипал, то умолкал. Чулков в десятый раз принимался
рассказывать, как его притянул столб и что бы с ним было, если б не
подоспел Джим. А Джим, сидя на ступеньке веранды, меланхолично пощипывал
банджо и хрипловато напевал:
не намагниченный, а он, подлец, меня тянет. Притягивает - спасу нет.
Сейчас, думаю, упаду на него - и крышка.
столб. - Тянет, понимаешь, собака. Хорошо, Джим меня обхватил и держит. А
то бы тю-тю!
Георги показал, как он держал Джима. - Инженер Кравцов дыржалу моя...
инженеры ждут? Дотянется до луны - хлопот не оберешься...
рассказывать, как он восемь лет назад, когда еще был мальчишкой и плавал
на китобойном судне, своими глазами видел морского змея длиной в полмили.
понимали друг друга.
еще жарче. В белом свете прожекторов столб, окутанный паром, казался
фантастическим смерчем, вымахнувшим из воды и бесконечно бегущим вверх,
вверх...
плавучего острова, глотая тугой раскаленный воздух. Глубоко внизу
плескалась океанская волна, но и она была горячая - не освежишься...
Губы его слегка шевелились. "Мадонна... мадонна..." - выдыхал он. Рядом,
неподвижный, как памятник, стоял Штамм. Он стоял в одних трусах, со
свистом дыша и стесняясь своих тонких белых ног.
полуночи. Он лег в дрейф в одной миле к северо-западу от плота, его огни
обещали скорое избавление от кошмарной жары.
вниз, на площадку причала. Странно выглядела на ярко освещенном причале
толпа полуголых мужчин с рюкзаками, чемоданами, саквояжами. Стальной
настил вибрировал под ногами. Блестели мокрые спины и плечи, распаренные
небритые лица. Кто-то спустился по трапу, тронул босой ногой воду и с
проклятиями полез обратно.
перебросили трап, и тотчас по нему взбежала на причал худощавая блондинка
в светлых брюках и голубом свитере. Те, кто стоял на краю причала,
шарахнулись в сторону, - чего-чего, а этого они никак не ожидали.
кинокамеру. - Силы небесные, какая жара! Кто из вас доктор Брамулья?
распаковывал свой чемодан, извлекал брюки, сорочку.
ли?
было нечто враждебное. Да и то сказать, какого дьявола нужно здесь этой
женщине! Кравцов повернулся спиной к объективу кинокамеры.
жара! Не могли бы вы, доктор Брамулья, рассказать...
Извините, сеньора! - Брамулья повернулся к молодому японцу в белой
форменной одежде, который поднялся на причал вслед за Нормой Хемптон и
терпеливо ждал своей очереди: - Вы капитан "Фукуока-мару"?
козырьку фуражки.
удаляющуюся громаду плавучего острова. Огни наверху погасли, теперь был
освещен только опустевший причал.
больше здесь делать нечего. Он может с первой же оказией возвратиться на
родину. Ох, черт, какое счастье - увидеть Марину, Вовку, маму. Вовка уже
бегает, надо же, ведь ему только-только год исполнился, вот постреленок!..
Пройтись по Москве, окунуться в столичную сутолоку... В Москве уже осень,
дожди - ух, прохладный дождичек, до чего хорошо!
поглотила плот, и уже ничего не было видно, кроме освещенного пятна
причала.
приготовьтесь к их атаке. Мои коллеги хотели пойти на катере, но капитан
судна не разрешил, он сделал исключение только для меня. Японцы не менее
галантны, чем французы. Почему все-таки не ломается этот столб?
мантии. Видите ли, огромное давление и высокие температуры преображают...
столб подниматься до бесконечности.
желал сам знать...
трапу, "островитяне" гуськом потянулись наверх. Они ступили на верхнюю
палубу "Фукуоки" и были ослеплены вспышками фоторепортерских "блицев".
Мировая пресса ринулась в наступление...
выдержке. Эти люди нуждаются в отдыхе. Завтра в шесть вечера будет
пресс-конференция. Покойной ночи, господа.
говорившего - пожилого морщинистого японца в сером костюме.
плохом английском языке объяснил, что ванная в конце коридора.
потянулся. - Послушайте! - окликнул он стюарда. - Не знаете, в какой каюте
разместился инженер Макферсон?
Двадцать седьмая каюта. На этом же борту, сэр. Через две каюты от вас.
каюту, поставил в углу чемодан Кравцова, погасил верхний свет, неслышно
притворил за собой дверь.
встать. Его качнуло, пришлось упереться руками в письменный стол. Качка,
что ли, началась. А может, просто его качает от усталости... "К чертям, -
подумал он. - Хватит. Завтра же подаю это... Тьфу, уже слова из головы
выскакивают... Ну, как его... Рапорт".
Навстречу, в сопровождении Брамульи и Штамма, шел высокий человек в
светло-зеленом костюме, у него была могучая седая шевелюра и веселые
зоркие глаза. Кравцов посторонился, пробормотал приветствие. Высокий
человек кивнул, Брамулья сказал ему:
познакомиться. Морозов.
руку.
сказал Морозов. - Вы вели себя достойно.
Сертаков Виталий
Орлов Алекс
Афанасьев Роман
Свержин Владимир
Никитин Юрий
Майер Стефани