его тело. Он был беспомощен, и сознавать это было мучительнее всего.
У корыт образовалось столпотворение. Зауггут с начальственным воплем
пробежал по головам своих подчиненных и Рухнул в самую середину одного из
корыт. Он весь с головой, ушел в кровавую похлебку и захрюкал, завизжал от
удовольствия, широко раскрытым ртом заглатывая омерзительную жижу.
Пиршество продолжалость около часа. Каннибалы, по мере насыщения, один за
другим отваливали от корыт. Дольше всех возился в корыте Зауггут. Живот его
раздулся еще больше. Накидка, обтягивавшая его тело, лопнула, и главарь
бандитов купался в кровавом месиве отвратительно голый. Он давно уже
наелся, живот его был туг, красен и, казалось, вот-вот лопнет, но бандит
все никак не мог оторваться от вожделенной баланды.
Бандиты, как и многие, отправляющиеся в продолжительный космический
полет, вынуждены были обходиться в основном синтетической пищей, и такие
роскошные пиршества из свежего мяса и крови были для них редким и желанным
удовольствием.
Но вот и Зауггут выбрался из корыта, и голый, измазанный кровью, с
разбухшим, дрожащим как жиле животом подошел к Дарту. В кулаке у него был
зажат кусок человечины. Приблизившись к связанному, Зауггут влепил ему в
лицо этот отвратительный комок и принялся насильно вдавливать человечину
Дарту в рот.
- Полакомись с нами, полип, - с злорадной ухмылкой хрипел он, в то время
как столпившиеся вокруг подручные хохотали и улюлюкали.- Человечина,
обработанная специальной приправой, - это пища богов, я не знаю ничего
слаще и вкуснее, и вы, люди, многое потеряли, что не едите друг друга... Но
ничего, скоро вас приберет к рукам Рассадур, и человечина станет вашей
основной пищей... Ха-ха-ха-ха!..
Бандиты дружно подхватили смех своего главаря, застучали ногами, забили
по полу клешнями, замахали щупальцами. Вой, свист, грохот и дикий рев
наполнили каюту.
- Ты за это жестоко поплатишься... - вымолвил Дарт, отплевываясь от
мертвечины.
- Клянусь, я слопаю тебя всего, - Зауггут мстительно улыбнулся. - Да, я
один! Я обглодаю и сгрызу все твои косточки и никому из своей команды не
дам притронуться к тебе. По древнему поверью, бытующему на моей планете,
храбрость и сила врага вместе с его мясом и кровью переходят к тому, кто
его сожрал! Ты мой, - растопыренными пальцами бундит потянулся к лицу
комиссара, - твоя кожа, глаза, язык горло - все это уже через час будет
перевариваться в моем желудке".
Зауггут говорил на одном из старинных наречий планеты Шабур, которая
раньше остальных развитых планет начала практиковать межзвездные перелеты в
субпространстве' наречие это давно уже стало чем-то вроде галактического
эсперанто, на котором общались гуманоиды разных миров. Все космолетчики
прекрасно владели им, обходясь в общении друг с другом без лексикаторов, и
Дарт не удержался, чтоб на том же языке не ответить своему истязателю:
- А не подавишься, ты, упырь?
Зауггут, действительно, едва не лопался - до того он нажрался.
- Ничего, полип, - икая, процедил бандит сквозь зубы, запуская свой
длинный ноготь Дарту под ребро. - У меня хватит времени, чтоб переварить
твоих дружков и снова проголодаться. Полипы, которых ты вызвал сюда, будут
здесь самое скорое - через общегалактические сутки. За это время мои
молодцы снимут с нашей базы па астероиде кое-какие вещички и мы уберемся
отсюда. Нам здесь больше нечего делать. Мы выполнили свою миссию в вашем
созвездии и уходим, но вместо нас придут другие! Здесь появится мощный
боевой флот Рассадура, и всей вашей задрипанной Конфедерации настанет
крышка, так и знай! Ха-хаха-ха!..
Зауггут схватился за свои раздутые бока, давясь от хохота.
- Никогда вы нас не покорите, - сказал Дарт изо всех сил стараясь не
показать ужаса, который вызвали в нем последние слова Зауггуга. - За смерть
моих друзей ты ответишь. Недолго тебе осталось людоедствовать. Это говорю
тебе я, Гиххем Дарт, а я никогда не бросал своих слов на ветер!
- Ты мне начинаешь, нравиться парень, - осклабился бандит. - Я закушу
тобой с особенным удовольствием. А сейчас, - он обернулся к подручным, -
возвращаемся к астероиду. Нам предстоит работа по перетаскиванию добычи на
борт звездолета. Полипы должны найти астероид пустым, ясно? А я тем
временем, - он с ухмылкой бросил плотоядный взгляд на Дарта, - пойду сосну.
Мне надо переварить обед перед предстоящим ужином... Ха-ха-ха-ха!..
Хохоча, вразвалку вышел из каюты. За ним последовала его команда.
Связанного Дарта остался сторожить громадного роста трехглазый гуманоид с
планеты Гистейя, внешне смахивающий на гориллу. Он выказывал свою ненависть
к комиссару тем, что вдруг ни с того ни с сего принимался лупить его
кулаками. В основном же великан занимался тем, что вылизывал опустевшие
корыта. При этом с его звериного лица не сходила довольная улыбка.
В обществе этого полуживотного Дарт провел около десяти часов. За зто
время бандиты вернулись на астероид и закончили погрузку. Они торопились -
полицейские звездолеты, вызванные Дартом, могли появиться здесь и раньше,
чем через сутки. Зауггут так спешил унести ноги, что велел бросить на базе
половину добытого и немедля начинать разгон.
В сопле звездолета загудело пламя, взревел фотонный двигатель, корабль
тряхнуло и он двинулся прочь от астероида, постепенно набирая скорость.
Главарь и его приближенные вновь появились в каюте, где на полу лежал
связанный Дарт. Гистейанец сидел на Дарге, как на бревне, скалился в
злорадном смехе и щипал комиссара. Зауггут велел раздеть пленника и
затолкать в прозрачную трубу. Когда Дарта развязали, он попытался
вырваться, нанес сильнейший удар одному из бандитов по челюсти, другому
локтем заехал в живот, а тому из бандитов, который схватил его за горло,
пальцем высадил глаз. Комиссар, казалось, был на грани освобождения,
окружавшие его уроды дрогнули, но тут по знаку главаря подбежало еще
несколько бандитов. Дарта обхватило сразу с десяток сильных и цепких
щупалец и рук, которые поволокли его к распахнутой дверце в трубе.
Через минуту его затолкали в давильню, где совсем недавно страшной
смертью погибли его товарищи. И хотя комиссар знал, что он бессмертен и
неубиваем, все же в глубине души он содрогнулся от ужаса. Столпившиеся
вокруг трубы бандиты наблюдали как сверху на Дарга медленно опускается
поршень, чтобы превратить его тело в кровавое месиво. Дарт весь напрягся,
когда тяжеленная махина достигла его плечей, он попытался сдержать ее
напор, но куда там! Он понял, что бороться с ней бесполезно, она пригибала
его твое ниже и ниже к полу, пока Дарт не распластался на нем, сдавленный
громадой поршня.
Боли он не чувствовал, сознание по прежнему было ясным. Ощущался лишь
дискомфорт из-за того, что нельзя было пошевелиться. Краем глаза он видел
за прозрачной стенкой трубы опешившие физиономии бандитов, их вытаращенные
в изумлении глаза. Поршень приподнялся и со всего размаху снова опустился
на Дарта, потом снова приподнялся и опустился, и так несколько раз.
- Он что - резиновый? - донесся до Дарта визг Заутгуга.
Поршень автоматически поехал вверх и на Дарта брызнуло остро пахнущей
жидкостью - "приправой".
Комиссар встал, скрестил на груди руки и с мрачной усмешкой уставился на
людоедов. Зауггут сделал знак вытащить пленника из трубы. Дарта выволокли,
снова связали. Зауггут приблизился к нему с искаженным от бешенства лицом.
- Ну хорошо же, полип! - взревел бандит и взял поданный ему провод, конец
которого был раскален добела.- Пюре из тебя не получилось, - добавил он,
поднося конец провода к лицу Дарта,- значит, придется приготовить жаркое...
Это тоже неплохо...
И он ткнул концом провода в губы Дарта. Тот не пошевелился, глаза его не
отрывались от черных очков бандита. Взбешенный Зауггут принялся хлестать
раскаленным концом провода по груди, плечам, голове Дарта. Он бил так
яростно, с таким остервенением, что скоро выбился из сил. Пленник оставался
невозмутим. Провод не оставил никаких следов на его теле.
Изумленный и разгневанный Зауггут отступил, и по его знаку на Дарта
набросилась вся его осатанелая свора. В пленника всаживали ножи и колья,
вгоняли металлические сверла, пытались, резать плазмопилой, но ничего не
получалось. Тело Дарта проявляло поистине чудеса живучести. Ножи протыкали
грудь насквозь без малейшего ущерба для бессмертного, отрезанную
плазмопилой ногу тотчас притягивало к телу и шов мгновенно рассасывался;
гвозди, забиваемые в глаза, тут же выскакивали; гистейанец, схватив
тяжеленную кувалду, принялся с размаху бить Дарта по голове; другие
бандиты, яростно воя, в бессильной злобе грызли и кусали пальцы пленника,
его колени, грудь, живот. Наконец сам Зауггут, выведенный из себя его
странной живучестью, не выдержал и, схватив бластер, с воплем полоснул по
комиссару огненной струей. Мгновенно сплавились и упали веревки,
связывавшие Дарта, но сам он оставался стоять без единой царапины, без
малейших следов ожога и с усмешкой глядел на бандита.
- Зря стараешься, тварь, - вымолвил, наконец, он. - Тебе не убить меня.
- Кто ты такой? - сдавленно провопил Зауггут. - Ты не человек! Ты робот,
кукла, кибернетическое чудовище! И не думай, что с тобой не удастся
расправиться!..
- Ошибаешься, Зауггут, - холодно ответил Дарт. - Я был человеком и
остался им даже после того, как мое тело обрело нечеловеческую
жизнестойкость. Ты многое узнал о нас, но еще больше тайн Конфедерации
осталось от тебя скрыто. Знай, что мы обладаем тайной абсолютного
бессмертия, тайной, которая никому на Рассадуре и не снилась! А если таких,
как я, против вас выйдет целая армия? Удастся ли вам справиться с нами?
Скажи своим темным хозяевам, чтоб не совались сюда - здесь их ждет гибель!
- Абсолютного бессмертия, говоришь? - в ярости завизжал Зауггут, взмахнув
кулачками. - Не бывает такого! Хотел бы я посмотреть, что станет с твоим
бессмертием в фотонном реакторе! Эй, ребята, тащи его к люку! Уж там-то он
ке уцелеет. Весь сгорит, до атомов расщепится!..
Связанного Дарта за ноги поволокли куда-то по коридору, долго спускались
по каким-то лестницам к кормовому отсеку, причем Дарт собственной головой
пересчитывал ступени, затем втолкнули в квадратную пустую каюту, где
Андреев Николай
Буркатовский Сергей
Афанасьев Роман
Шекли Роберт
Беляев Александр
Сапковский Анджей