церкви так похожи друг на друга, и второй, почему погибла девушка,
отправлявшая почту?
становится подобен своим братьям, вначале душой, затем и телом; что
касается второго вопроса, то мы бессмертны лишь в том отношении, что мы не
стареем. Мученическая же смерть может стать уделом каждого. Люди, которые
совершили тот грех, сейчас на острове, они не будут допущены в семью
святых братьев и потому скоро умрут. Вы сами увидите это.
Земле, поэтому будет правильно, если лучшие и известнейшие люди планеты
посетят нас и примут нашу веру.
веру.
умрете, как и любой грешник, и умрете скоро. Я приглашаю вас посетить
богослужение завтра, в одиннадцать утра, в церкви Святого Взока.
вечно молоды и счастливы. Многие великие люди уже прошли через это. Первое
приглашение было еще учеником Святого Взока.
Викторией?
молодость, мы забываем все о нашей прошлой жизни. И тело, и душа теряют
одежды греховной суеты и приходят в совершенную форму.
поворачиваются, увидев кого-то; они поворачиваются одновременно и
совершенно одинаково, выражение их лиц тоже меняется одинаково. Кажется,
что и кукла смотрит таким же заинтересованно-стеклянным взглядом.
нужно увидеть Керри, хотя бы раз. Когда приближается конец, мы становимся
сентиментальны.
соседству оно отличается лишь большими размерами. На Острове не любят
роскоши, показной красивости, украшений, мишуры; на Острове никто не пьет
вина, здесь вообще нет денег. Некоторые необходимые для жизни предметы
сюда привозит судно. Оно приходит раз в месяц или около того.
по-английски и на местном языке. Если судить по текстам, то ни Петрарка,
ни Данте Остров не посещали. Правда, музыка красива. Я не пою вместе со
всеми, а лишь шевелю губами. Где-то за моей спиной то и дело вырывается из
хора и взлетает у темному потолку восторженный женский голос, прекрасное
сопрано. Поющие совершенно серьезны. Гимн благословляет кого-то за что-то
и благодарит за святое причастие.
все. Возможно, он и не священник вовсе; эта странная вера мне совсем не
нравится. С ним двое помощников, они раскладывают на тарелочках хлеб,
молятся, став на колени.
материи. Вот, пожалуйста. Можешь даже присоединиться к компании. Нет, не
хочется. Я человек эпохи игры. Я не принадлежу этому миру.
Крепости духа строятся медленнее, а разрушаются быстрее, чем крепости
земные. Но их невозможно разрушить до конца, всегда что-то остается.
Человечество должно было пройти через веру, так или иначе. Дикие племена,
которые не боялись ничего на земле, потому что на земле не было ничего
более страшного, чем они сами, - эти люди могли подчиняться только
неземному владыке. Единственный закон, которому могли следовать они, - это
был закон Бога. Но, подчинившись закону Бога, они подчинялись и человеку,
которого бог избрал. Так бог отступал от себя, отдавая власть ничтожным,
завистливым и жадным людям, пока не отдал всю свою власть. Так началась
эпоха материи. Но крепости духа не разрушаются до основания - всем высоким
и бесконечным, что мы чувствуем в своей груди, мы обязаны вере.
стыд, любовь, память и зов долга. Поэтому наивные люди хотят вернуться к
Богу. Я и сам хотел этого еще недавно. Но дерево истории не растет вниз,
вниз могут опускаться только ветви. Вера изобретена жестокими людьми,
поэтому она сама жестока. Уже отгорели костры инквизиции, дикие славяне
уже отплясали свои гордые кровавые сатурналии - вековые праздники поедания
друг друга и собственных детей, - теперь вера служит материи, иногда
вспыхивая кое-где своими маленькими первозданными жестокими огоньками. Но
эпоха материи тоже умирает, разлагаясь прямо на наших глазах - и что же
дальше?
более ценное, чем все богатства мира? Есть - и это ты сам. Уже догорает
эпоха подчинения богам, еще в полном расцвете эпоха подчинения золоту, - а
любое падение начинается с точки наивысшего подъема - и уже на пороге
эпоха подчинения самому себе. Эпоха игры, которая сменит эпохи служения и
стяжательства. Человек, вмещающий в себе большие богатства, чем те, что
существуют в мире, никогда не продаст себя за тридцать монет; человек,
верящий в себя больше, чем в бога, никогда не станет инквизитором - но где
они, такие люди? Они рождались всегда, во все эпохи, они раскрывались как
почки в зимнюю оттепель, и эпохи убивали их своим холодным дыханием или
обходили их, оставляя в безвестности. Что такое апология Сократа и его
решение выпить цикуту, как не игра человека эпохи игры, родившегося
слишком рано?
но нас слишком мало, мы поторопились родиться. Может быть, мы уже не
обречены на смерть, но обречены на одиночество и ностальгию по будущему,
которого никогда не увидим. Некоторые из нас бывают пророками, и
возносимы, и судимы за это, но совсем не трудно говорить с будущим, если
оно создало тебя...
тарелочку с хлебом святого причастия. Я не поднимаю руки. Серый человек
стоит, ожидая, затем отходит и идет дальше без тени удивления на лице.
Святого Взока похож на кинозал, я думаю, иногда здесь показывают фильмы. В
нижней части зала небольшая сцена и кафедра, с которой проповедовал брат
Патрик. Когда-то, тридцать лет назад, я проводил долгие вечера своего
отчаянного детства в кинозале, очень похожем на этот. Там собирался цвет
нашего квартала: парни, которые не расставались с ножами и трубками,
залитыми свинцом; парни, которые каждый вечер пускали все это в ход;
парни, которых так любили девушки. Они были прекрасны, те люди, и мы,
мечтали быть похожими на них.
нет.
войдут снова. Реально ли время, если оно ничего не значит иногда? Почему я
должен доверять календарям, а не самому себе? Какая разница - годы или
минуты?
служителей церкви.
запах хлеба. И запах того напитка - не знаю, чем это было, - мне не
понравился тоже. Это было похоже на запах лекарств.
только духовный, но и телесный дар. Он и духовный, и телесный в равной
мере. Поэтому, чтобы сохранить его, каждый из нас должен выпивать
несколько капель отвара из трав, растущих на нашем острове. Растущих в том
месте, куда ступила нога Сына Божьего.
больны.
приходит на Остров из большого мира. Поэтому вы так боитесь чужаков.
как камнепад, который сметает хижины и деревья. Его не остановить, пока он
сам не исчерпает свою силу. К тому же, это игра. Мне интересно, что
случится дальше. Интересно, кто победит в этой игре. И неинтересно играть
с завязанными глазами.
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Никитин Юрий
Гуль Роман Борисович