Чтение 10–й страницы книги ~Нарушитель~

- Патар разрешил,- Ужик вновь погладил смирного, как овечка. Ложка.- Но только в таких случаях...

- И без седла? - никак не мог успокоиться Войча.

- А зачем седло? - удивился заморыш и легко тронул коня пяткой. Ложок, как показалось Войчемиру, кивнул и затрусил вниз по еле различимому в предрассветном сумраке склону.

- Эй, куда! - возопил Войча, не зная, что делать. Во-первых, требовалось узнать дорогу, а во-вторых, никакого тумана не было! Вокруг расстилался каменистый склон, угрюмо чернели скалы, а над головой было небо - чистое, без единого облачка. Звезды гасли, унося с собой ночь, значит, скоро придет рассвет, а с ним - огненная смерть. Войча вновь крепко выругался и ткнул каблуком Басаврюка.

Догнать Ужика было делом минуты, он ехал медленно, словно нехотя. Войча пристроился рядом, соображая, что еще немного, и они окажутся в этой самой Змеевой Пустыне, а там...

- Погоди! Ужик, куда мы едем?

- На полдень...- донесся равнодушный ответ.

- А туман? Туман где?

- Будет...

Оставалось довольствоваться и этим. Войча решил, что недоросток загодя определил с помощью полуночника, где этот самый полдень- Это немного успокоило, хотя направление - лишь полдела. В конце концов Войчемир смирился, вспомнив давнюю поговорку: "Ввяжемся в бой - а там увидим". В бой они уже, кажется, ввязались, оставалось увидеть.

...Туман встретил их внизу, у самого подножия. Он стоял неподвижно - густой, плотный, белесый. Молочно-белая стена тянулась от края горизонта, исчезая где-то за холмами. Потянуло сыростью, кони, давно не пившие, радостно заржали и рванулись вперед.

- Эй, а куда ехать-то? - Войча придержал Басаврюка и покачал головой.- Заблудимся, карань...

Ужик внезапно рассмеялся:

- Не заблудимся, Зайча! Ты, главное, от меня не отставай.

Войчемир еще раз поразился наглости заморыша, но спорить не стал. Кто этого Ужика ведает? И туман он угадал, и без седла ездит. Может, в самом деле дорогу знает?

Белая пелена сомкнулась, и вокруг не осталось ничего, кроме тумана. Исчезла даже земля. Казалось, кони ступают по воздуху, и даже не ступают - летят где-то среди облаков. Трудно было разглядеть даже собственную руку - если, конечно, не поднести ее к самому носу.

Войча поспешил подъехать поближе к Ужику, чтобы не потеряться. Мельком он заметил, что заморыш сидит на Ложке, даже не сжимая его бока ногами. Просто сидит - и все, а норовистый огр-ский конь, с которым Войчемир изрядно намучался в Самвате, спокойно везет его куда следует. Войча покачал головой и вдруг понял, кто из них двоих сейчас главный. На миг вспыхнула обида, но Войчемир тут же приказал себе такие мысли забыть. Для того Ужика и брали, чтобы он в подобных случаях пользу приносил. А вот когда они доберутся до этого самого Акелона, тогда и можно будет напомнить, кто из них командир!

Итак, Войча решил проявить столь свойственную ему мудрость и не стал выяснять отношения, а равно интересоваться, куда они, собственно, едут. Едут - и ладно. Но молчать было уж очень скучно, поэтому Войчемир, еще раз оглянувшись по сторонам и ничего не увидев, кроме мелочно-белого марева, выразительно кашлянул. Ужик, однако, и не думал реагировать, даже бровью не двинул, по-прежнему глядя куда-то вперед.

-- Урс - не выдержал Войча.- Здесь это... разговаривать можно?

"Урс" было сказано не зря. Раз в сей момент недомерок главный, то ему и положено быть Урсом, а не каким-то там Ужом.

- Можно,- не оборачиваясь, кивнул зазнайка-Ужик,- если негромко...

- Ага! - вдохновился Войчемир.- Ну тогда это... Расскажи чего-нибудь. А то муторно как-то...

Бойче было действительно не по себе. В этом тумане, когда едва видишь гриву своего коня, он был словно на дне морском. Поневоле вспомнилась Навья Поляна и тени, скользившие в лунных лучах. Но там туман был слабенький, баловство, а не туман. И если даже в том тумане нежить пряталась, то что ждет их здесь? Впрочем, ответ известен...

- Ужик... Урс... А эти. Змеи... Их много? - Недомерок на миг задумался.

- Патар считает, что их сейчас сотни две-три...

- И всего? - не поверил Войча. Перед глазами встало ночное небо - белое, покрытое разноцветными вспышками. Тогда казалось, что Змеев многие сотни, если не тысячи.

- Они очень быстро летают,- пояснил Ужик.- Даже не летают...

- Вроде молний,- понял Войча.- Раз - и все!

- Похоже... Поэтому и кажется, что их очень много.

Подумав, Войчемир рассудил, что и две сотни Змеев - это слишком. Тут бы с одним справиться - и то подвиг...

- А ведь еще два века назад о Змеях и не слыхали,- продолжал Ужик.- Забыли. Думали, сгинули...

Войча кивнул. Ну конечно, ведь Кей Кавад разобрался с этими супостатами. Выходит, выжили, расплодились...

- Ужик... Урс, а откуда они вообще взялись? Недомерок ответил не сразу, наконец пожал своими узкими плечами:

- Легенда есть. Даже две...

Тут Басаврюк тревожно заржал, ему вторил Ложок. Ужик поднял руку, и Войча поспешил остановить коня. Потянулись томительные мгновения. Ужик молча всматривался в белую пелену, словно мог что-то разглядеть в этом молочном мареве. Наконец он кивнул:

- Едем. Он нас не видит...

Войча не стал переспрашивать, кто не видит и почему. Главное - не видит. И это хорошо - даже очень хорошо...

- Так вот, две легенды,- продолжил недомерок.- Первая - простая. Мне ее дед рассказывал...

Войча невольно удивился. Впервые Ужик вспомнил о ком-то из своих родичей. Хотя должны Же быть у этого странного парня родственники!

- ...Очень давно на нашей земле жили Первые. Их создали боги, и они сами были как боги. Но потом случился Сдвиг, и Первые погибли...

Войчемир вспомнил, что и сам слыхал о чем-то подобном. Кажется, после Сдвига земля треснула, и по одной из трещин потекли воды Денора - великой реки...

- ...Боги разгневались и повелели, чтобы земля разверзлась и поглотила Первых. И тогда из самых глубин вырвались Змеи...

Тут Ужик вновь поднял руку, и они опять долго стояли, глядя в непроницаемую стену тумана. Наконец двинулись дальше. На миг Бойче показалось, что он видит слева что-то огромное, черное, но молочная пелена сомкнулась, и он так и не понял, что собственно это было. А, может, и не было ничего, просто разыгралось воображение.

- А вторая легенда...- Ужик заговорил тихо, еле слышно.- Там совсем по-другому. Не боги породили Змеев, а сами Первые...

- Да ты что! - поразился Войча,- Люди создали... этих?

- Первые были очень сильны - сильнее богов. Змеи были нужны им как слуги. Говорят даже, что они хотели воевать против Неба... Да и Сдвиг-то случился не по вине Сокола. Мне Патар рассказывал...

Но что именно рассказывал Урсу загадочный Патар, Войче узнать было не суждено. Странный парень вновь замолчал, и Войчемир не стал настаивать. И так было над чем поразмышлять. Если Сдвиг случился не по вине богов, значит... Ого! Хорошо, что эти Первые сгинули! Если бы еще и Змеев с собой прихватили...

Внезапно Басаврюк вновь заволновался, заржал, и Войча резко дернул удила. Даже сквозь густую пелену он увидел то, что преградило путь - огромную отвесную стену, уходившую, казалось, под самые облака.

- Ужик?

- Вижу,- недомерок внезапно рассмеялся (Войча уже успел заметить, что смеется он в самые неподходящие моменты.)- Все правильно, Зайча Сейчас нам направо.

Войчемир в очередной раз покорно проглотил "3айчу", но все же любопытство взяло верх:

- А... Это чего такое?

- А ты погляди.

Войча последовал совету и подъехал ближе. Стена поразила его - ровная, гладкая и черная, словно смола. Но притронувшись к ее холодной поверхности, Войчемир понял, что сложена она из крепчайшего камня. Вернее, не сложена, а сделана, другое дело - как?

- Змеева работа,- послышался чуть насмешливый голос недомерка, и Войча поспешил отдернуть руку. Змеева?!

- Это вал. Они его слепили из расплавленного камня...

Войча помянул Матушку-Сва и на всякий случай сжал в руке оберег-громовик.

- А внутри вала - огромная нора. Знаешь, как у земляных ос...

Сравнение поразило, но затем Войча признал, что и впрямь похоже. Этакий рой, только вместо жала - языки огня. По спине невольно поползли мурашки...

Между тем черная стена по-прежнему возвышалась слева, и казалось, что они не двигаются, а стоят на месте. Войча постарался прикинуть, сколько они уже проехали. Выходило немало, но большая часть пути еще впереди. Тем временем посветлело. Туман стал как будто реже, а где-то над горизонтом проступил бледный, еле заметный лик Солнца - Небесного Всадника. Кони перешли на быструю рысь, и Войчемир с тревогой вспомнил, что Басаврюка с Ложком надолго не хватит. Эх, ручей бы отыскать. Хотя какой ручей в Змеевой Пустыне.

Теперь ехали молча. Пару раз Войчемир пытался завязать разговор, но Ужик не отвечал. Черная стена, наконец, исчезла, и теперь они двигались просто напрямик. Несколько раз Ужик останавливал Ложка, прислушивался и кивал в сторону меняя направление. Войча старался не думать, что будет, если недомерок собьется с пути. Да что думать, и так ясно...

Перед глазами по-прежнему стояла белая пелена, привычно стучали копыта, и Бойче стало казаться, что время остановилось. Сколько они едут? Два часа? Больше? Только по вспотевшей шее Басаврюка, по его хриплому дыханию он мог догадаться, что едут они долго, и сейчас уже, возможно, полдень. Значит, им еще ехать часа три, не меньше...

Внезапно Войча заметил, что начал различать дорогу. Вернее, не дорогу - ее здесь не было и в помине. Он увидел камень - ровный спекшийся камень, по которому ступали конские копыта. Вот почему они стучали так громко! Местами каменная поверхность была совершенно гладкой, словно полированной, и Войчемир порадовался, что у их коней надежные подковы. Оглядевшись еще раз, он наконец понял, что происходит. Туман редел, медленно исчезая под горячими лучами летнего солнца. Уже можно было рассмотреть то, что расстилалось вокруг - огромную плоскую равнину, окруженную грядой холмов. А до ближайшего ее края было еще далеко - ох, как далеко...

И тут заржал Ложок. Войча оглянулся - Ужик Придерживал коня, напряженно всматриваясь в даль. Наконец он повернулся к Войчемиру:

- Не успеваем...

Войча почувствовал, как холодеют руки, но заставил себя усмехнуться.

- В галоп?

- В галоп...

Ужик наклонился к шее Ложка и что-то ему прошептал. Конь прянул ушами, заржал и ударил копытами в твердую каменистую землю. Войча секунду замешкался, но, опомнившись, что есть силы пнул каблуком в теплый бок Басаврюка. "Загоним коней",- мелькнула невеселая мысль, но еще через мгновенье он понял, что речь уже идет не о Басаврюке с Ложком. Краем глаза Войча успел заметить где-то сбоку знакомый отблеск. Змеи! Ну конечно, еще немного, и два всадника на голой равнине станут легкой добычей для их осиного роя! Войча пригнулся к покрытой потом конской шее, гикнул и вновь что есть силы ударил бедного Басаврюка. Ужик был далеко впереди - Ложок, которому нечего было нести, кроме самого заморыша, летел, как стрела.

Теперь главное - не отстать. Войча вновь и вновь погонял Басаврюка, со страхом замечая, как тяжело ходят его бока, как желтой пеной покрывается морда, как безумно блестят его большие темные глаза. "Давай! Давай, роднойЬ - шептал Войча, понимая, что это последняя скачка для его верного коня и что она может стать последней и для него самого. Время словно исчезло, превратившись в мерный топот и неровное конское дыхание. "Давай, Басаврючок! Ну, еще, еще..." Пару раз Войча с надеждой смотрел на далекие холмы, но они оставались такими же недоступными, почти незаметными в редеющей дымке тумана.

Теперь Басаврюк уже не ржал - он кричал почти как человек, и Войчино сердце рвалось болью. Конь погибал, его конь, преданный, столько раз выручавший, с которым они сдружились еще в Ольмине. Несколько раз Басаврюк пытался оглянуться, но Войча отворачивался, чтобы не смотреть в полные отчаяния темные глаза. Прости, дружок... И Войчемир вновь и вновь бил Ба-саврюка в бок тяжелым каблуком, хлестал между ушей и кричал, кричал, подгоняя - еще, еще, еще немного...

Бешеная скачка длилась уже больше часа. Войча лишь удивлялся, откуда у коня берутся силы, чтобы мчаться галопом, не сбавляя скорости - вперед, вперед, вперед. Ужик был далеко впереди, Ложок словно стелился над каменистой равниной, и Войчемир запоздало вспомнил о тяжелой кольчуге, которую не захотел оставить. Туман уже исчезал, последние клочья уползали к далеким холмам, сами же холмы по-прежнему казались чем-то недоступным, словно марево, манящее усталых путников в жаркой степи. А Змеи были рядом - слева, справа, сверху. Пока еще вспышки не достигали земли, но вот впереди блеснуло пламя, и Войча еле удержался в седле- В голове застучало: "Заметили? Не заметили?". Наверное, эти Змеюки и глаз-то не имеют! А может, давно уже увидели, но приберегают - на закуску, так сказать...

Войча погладил Басаврюка по мокрой дымящейся шее, вновь посмотрел на холмы, которые теперь стали чуток поближе, и вдруг почувствовал, что падает. Земля оказалась совсем рядом, а через миг в лицо ударил твердый гладкий камень. Войча прокатился несколько шагов, затем замер и пружинисто вскочил, по привычке выхватывая бесполезный меч.

Вокруг лежала бесплодная мертвая равнина. Она была рыжая в черных пятнах, словно на мертвый камень лили смолу. Над головой горело беспощадное слепящее солнце, а рядом уже слышался знакомый свист - белая вспышка ударила совсем близко, в полусотне шагов.

Басаврюк лежал неподалеку, пытаясь встать, и Войча отвернулся, понимал, что верного коня не спасти. Была бы вода... Поводить с полчаса по кругу, поглаживая по горячей шее, затем осторожно сунуть морду в ведро и смотреть, как конь пьет - жадно, захлебываясь... Но воды не было, была рыжая мертвая пустыня - и Змеи...

Ужик появился словно ниоткуда. Войчемир давно потерял его из виду и даже успел смириться. Пусть хоть недомерок спасется! Но Ужик был тут как тут, и Ложок при нем, и оба они казались свежими, словно не было полутора часов бешеного галопа...

Ужик подошел к Басаврюку, на мгновенье склонился над ним, затем повернулся к Войче:

- Пошли!

Но Войчемир уже успел прийти в себя. Он вложил меч в ножны, смерил взглядом расстояние до холмов и покачал головой:

- Не успеть! Скачи, Урс...

Вспышка ударила совсем рядом, жалобно заржали кони, но ни Войча, ни Ужик не сдвинулись с места.

- Пошли! - повторил недомерок и, схватив Войчемира за руку, потащил куда-то в сторону. Ложок заволновался и зарысил следом.

- Куда? - слабо сопротивлялся Войча, понимая, что идти некуда, но Ужик кивнул куда-то вперед, продолжая вести его за руку, словно ребенка. Войчемир без особой охоты всмотрелся и увидел в сотне шагов какую-то яму. Точнее, это была трещина, глубокая трещина, рассекавшая твердый камень. Войча оглянулся, желая посмотреть, что с бедолагой-Басаврюком, но тут в ушах раздался свист, и сверху на них обрушилось пламя. Ужик толкнул Войчу, и они упали ничком, чувствуя, как вспыхивает на спине одежда. Через мгновенье Войчемир вскочил, сбрасывая загоревшийся плащ, и увидел, что им все же повезло - огонь задел лишь краем. Но там, где только что лежал Басаврюк, теперь был лишь камень - черный, блестящий, словно лоснящийся на солнце. Войча оглянулся - Ложок тоже исчез, будто и не было его тут еще минуту назад.

- Скорее!

Ужик сбросил с себя остатки нелепого черного плаща, оставшись в одной рубашке, и потащил Войчемира дальше. Трещина была уже близко, и Войча заметил, что она глубже, чем казалось. В одном месте спуск был более пологий и вел он на маленькую площадку, прикрытую сверху чем-то вроде каменного карниза...

- Вниз!

Войчемир кивнул и, вполголоса проклиная мешавшую двигаться кольчугу, начал спускаться. Вновь вспыхнуло пламя, совсем рядом. В лицо пахнуло жаром, но площадка уже была близко. Еще миг - и сапоги коснулись теплого камня, и тут же сверху скатился Ужик, хлопая рукой по тлеющим волосам

-Жив?

Прежде чем ответить на этот вопрос, Войчемир задумался и наконец кивнул. Ужик, проведя ладонью по покрытому черной копотью лицу, присел прямо на горячий камень. Войча со вздохом опустился рядом.

- Не вышло...- недомерок поглядел наверх, где все еще горело.- Все-таки просчитался...

- С туманом? - понял Войчемир.- Так чего ты мог сделать? И так здорово получилось. Недотепа помотал головой:

- Да ничего не получилось! Туман должен был еще два часа стоять! Ветер не учел...

- Кто не учел? - недоумевающе моргнул Войча, но тут до него начало доходить. Он подозрительно покосился на явно расстроенного недотепу:

- Ты что? Ты, выходит, туман этот... Вместо ответа Ужик махнул рукой, но Войчемир не отставал:

- Так ты, значит, и туман можешь? И... дождь? Ответа он не дождался. Впрочем, его и не требовалось. Войча вновь поглядел на недомерка, но теперь с изрядной долей страха. Конечно, он слыхал, что чаклуны могут еще и не такое, но чтобы Ужик. Хотя почему бы и нет?

- Постой, постой! - в голове забродили воспоминания о странных вещах, подмеченных в пути.- Нас же дождь ни разу не накрыл! Все стороной обходил! Так это...

Ужик развел руками, и Войча еле удержался чтобы не захохотать. Ну, надо же! Ученичок, гроза лягушек...

- У меня еще плохо получается, Войчемир! - Ужик улыбнулся и вновь потер обгорелое лицо.- Сам видишь...

- Да прекрасно получается! - возмутился Войча.- А плечо! Как ты его вылечил! Раз и все!

- Ну не раз, и не все... Да чего там! Выбраться бы отсюда...

- Ну, это просто! - настроение Войчемира сразу же улучшилось.- Досидим до рассвета, там Змеюки спать лягут...

- Не досидим...

- Что?! - Бойче показалось, что он ослышался.

- Нас заметили,- недомерок кивнул наверх.- Теперь не отстанут...

И словно в подтверждение его слов сверху послышался знакомый свист. Пахнуло жаром, посыпались мелкие камешки...

- Выдержим! - после случившегося Войчууже трудно было напугать.- Как есть, выдержим!

- Мы - да. Камень не выдержит. Расплавится...

Войча недоверчиво оглядел их ненадежное убежище и понял, что заморыш прав. Если эта дрянь налетит этак раз двадцать подряд...

- Фу ты! Вот карань... - рука полезла чесать затылок - признак немалых умственных усилий,- но ничего не придумывалось. Наверху стерегут, здесь тоже - ловушка.

- Деда моего убили...- внезапно вздохнул Ужик

- Змеи? - понял Войча.

- Да,- Урс заговорил совсем тихо, еле слышно.- Я с дедом жил. Он у меня был вроде знахаря...

- Тот дед, что тебе легенду рассказал? - вспомнил Войча.

- Да. Мы жили в лесу, у сиверов. Дед меня Медвежонком называл, потому я и Урс... Как-то вышли с ним утром мед собирать. День, помню, ясный был, солнечный... Идем по просеке, вдруг свист. Дед меня толкнул в сторону, и тут огонь...

- Ясно,- кивнул Войчемир,- во гады!

- Меня потом Патар подобрал. Он деда хорошо знал...

Войча сочувственно поглядел на заморыша:

- А батя твой? И мамка? Урс пожал плечами:

- Даже не знаю. Потом искать пытался, да не нашел. Говорят, огры увели... Только и помню колыбельную, что мама пела...

- А я тоже без бати рос,- вздохнул Войчемир.- Мамка померла, когда я только родился. Меня мачеха воспитывала, она добрая была, будто и не мачеха. Помню, говор у нее был не наш, не сполотский. А потом батю убили...

Войча отвернулся. Вспоминать, как погиб Кей Жихослав, не хотелось.

-- Мачеху тогда из дому выгнали,- помолчав, закончил он.- Говорят, померла где-то. Дочку родила и померла... Думал сестренку отыскать, да где ее отыщешь?..

Про сестру Войча узнал совсем недавно - братан Сварг рассказал. Войчемир никак не мог поверить. Выходит, все годы у него была сестренка, может и сейчас жива, молодая Кейна! Живет где-то, и не знает о нем, о Бойче...

- Ладно,- рассудил он,- выходит, мы с тобой, Ужик, вроде как два сапога - пара! Так что давай, Урс, вспоминай, чему тебя твой Патар учил. Нам отсюда всенепременно выбраться надо! Ты думай, я мешать не буду...

Ужик не ответил. Он пристроился на самом краю каменного карниза и закрыл глаза, словно и в самом деле спать собрался. Войча тоже замолчал, но тишина сразу напомнила ему могилу, и он невольно поежился. Нет, этак спятить можно!

- Ужик, если я это... спою чего-нибудь, тебе не помешает?

Заморыш даже не шевельнулся, и Войча, истолковав молчание как согласие, принялся негромко напевать песню, которую помнил с детства. Ее пел отец вместе со своими друзьями, молодыми альбирами, когда в долгие зимние вечера они собирались в его палатах. Маленький Войчемир пристраивался где-нибудь в уголке и слушал, пока его не отсылали спать. Песня была старой и очень грустной. Войча до сей поры не мог понять, почему отец так любил ее - не иначе от своего отца слыхал. А говорилось в песне о молодом альбире, который попал, весь израненный, в какую-то Кадымскую долину и там умирает.

Побила ты меня, Кадыма, да тремя напастями. А первая напасть, что от друзей отбился. А вторая напасть, что конь мой верный пал. А третья напасть, что голову мне здесь сложить

И тем ты, долина Кадымская, хуже всех других.

И потому будь ты, Кадыма, проклята

С сего дня да на веки вечные.

И зимой проклята, и летом,

И теплой весной, и дождливой осенью.

А как польет дождь осенний на мои кости белые,

Тогда будь ты, Кадыма, трижды проклята.

И не птице над тобой, Кадымой, не летать,

И не зверю по тебе, Кадыме, не бегать,

И лишь гаду черному, ползучему,

И лишь Змею лютому, по тебе, проклятой, ползать...

В детстве Войче всегда было жаль неведомого альбира, и он все удивлялся, почему друзья, от которых он отбился, не пришли на помощь. Он даже спросил как-то об этом у отца. Кей Жихослав усмехнулся, потрепал сына по светлым вихрам, а затем вдруг стал серьезен и сказал, что Войча поймет это сам. И Войчемир понял очень скоро, когда отец упал на пороге собственного дома, обливаясь кровью, а вокруг не было никого, чтобы защитить Кея и его семью. Друзья, певшие с отцом эту грустную песню, куда они делись? Некоторых Войча потом видел - уже немолодых, важных, в богатом платье. Они служили отцову брату - Светлому Кею Мезанмиру. Младшему брату, надевшему Железный Венец Кеев...

Войчемир заставил себя не думать об этом. Дядя воспитал его, дядя был ему вместо отца. Кого было ненавидеть, кому мстить?

Войча мотнул головой, прогоняя невеселые воспоминания, и тут только заметил, что Урс уже не сидит с закрытыми глазами, а что-то рисует на неровной каменной стене. То есть не рисует, а вроде как черточки пальцем проводит. Одну вверх, другую вниз, потом куда-то в сторону... Войчемир хотел спросить, что это значит, но решил не мешать. Наконец Ужик вытер пыль с пальцев и повернулся к Войче.

- Чего? - понял тот.- Придумал? Ответить Ужик не успел. Резкий свист, жар, запах гари - какой-то Змей подобрался совсем близко. Войче обожгло руку, и он поспешно отодвинулся к самому краю трещины.

- Выкуривают, сволочи! Как пчел из дупла! Ужик, может, ты это... дождь вызовешь?

Собственное предложение внезапно понравилось. Пусть супостаты вымокнут! Но Ужик лишь покачал головой;

- Дождь им не страшен, Зайча. Тут другое надо...

- Ну так...

- Устал я.,.- заморыш виновато улыбнулся,- На этот туман все силы ушли. Я, конечно, попробую. Дождь, говоришь...

Ужик надолго задумался, затем, привстав, выглянул наружу:

- Сделаем так. Куда мы ехали, помнишь?