ею игры. - Как же они в таком случае могут понимать что-то в нас, в нашей
жизни, определять, что и как нам делать? Они могут решить, что главная
цель появления на свет, скажем, Лермонтова - в том, чтобы он принял
участие в сражении при Валерике и убил там кого-то, кто мог стать
основателем новой религии. Или создать великую мусульманскую империю. А
стихи - так, побочное...
невозможны другие варианты и другие выводы из известных вам событий? Ну,
если вы решили прибегнуть к литературным примерам, давайте рассмотрим еще
один. Что если поручик Лев Толстой обязан был погибнуть в Севастополе? Но
произошло недоразумение и он выжил чисто случайно. И от этого совершенно
изменилась жизнь и судьбы миллионов людей, прочитавших его романы,
воспринявших его философию. Может быть - именно в этом основное значение
Крымской войны! Что на ней не погиб Лев Толстой...
сдаваться тоже не хотелось.
и следствий, найти примеры самых неожиданных корреляций, которые наиболее
важны. Но - для кого? И чем более вы правы, а не я, с тем большим
основанием я повторяю: как же они могут решать наши проблемы своими
способами? Пусть с точки зрения высшего разума мое существование абсолютно
бесполезно и даже вредно, я вряд ли соглашусь это существование
добровольно прекратить. Но это частность. Как вообще может осуществляться
хоть какой-то контакт столь несопоставимых разумов?
приятную возможность блеснуть находчивостью и остроумием, тут же
возразила:
никогда, пожалуй, не будем иметь понятия о внутреннем мире каждого
отдельного муравья, о взаимоотношениях между двумя конкретными особями,
нас крайне мало волнует персональная судьба данного представителя вида
формика руфа, но даже при нынешних знаниях специалисты довольно уверенно
судят о жизни и деятельности муравейника, знают способы обмена
информацией, распределение ролей внутри сообщества, могут прогнозировать
поведение и реакции этого суперорганизма. Есть способы с помощью
механического и химического воздействий заставить этих муравьев
прокладывать новые дороги, воевать с себе подобными я не трогать подлинных
врагов, изменять наследственность и вообще играть по отношению к
несчастным муравьям роль высших сил... Устроит вас такая аналогия?
убедительно, к сожалению. Я живо представил себе все эти штуки, что
придуманы любознательными естествоиспытателями: искусственные ульи,
экспериментальные муравейники, крысиные лабиринты. Если стать на такую
позицию, что угодно можно допустить... Капелька душистого вещества для
муравья или бабочки - то же самое, что для меня вилла на Рижском взморье,
белый "мерседес" и четыре персональные выставки в год. Капнул аспирант
пипеткой перед помеченной особью - и порядок, заноси результат в
лабораторный журнал. Конечно, если он достигает желаемого, зачем ему мой
внутренний мир? Но - на равных этот аспирант с муравьем не общается.
Диалога между ними нет. Меня, то есть муравья, надо бы еще убедить принять
этот самый белый "мерседес", учитывая мои воззрения, жизненные принципы и
прочие, еще менее осязаемые моменты. А если мы с муравьем не пожелаем
слизывать капельку меда, что делать аспиранту? Учесть мою точку зрения
или... поменять особь? Примерно так я и ответил Ирине.
по-моему, пристально. - Здесь главная сложность. И контактеру, чтобы
действительно общаться с нами на равных, приходится искусственно снижать
уровень интеллекта на несколько порядков. И они вынуждены идти на это,
рискуя, что многие потерн окажутся необратимыми. Вообразите себя в такой
роли. Не будем больше трогать муравьев, слишком они вас шокировали, даже
обезьян не надо. Вообразите, что вам предстоит роль Штирлица, но не в
Германии, а при дворе даря Хаммурапи. Справитесь, если вашу психику не
изменять, моральный порог до безопасного уровня не занизить? Боюсь, дня вы
там не продержитесь. А до того паря нет и четырех тысяч лет, и культура
близкая, и общественный строй известен... Что же сказать о существе совсем
иной биологической, социальной, психической организации, которое мы даже и
вообразить не можем?
возле моего дома. Поднялись наверх. Сегодня на ней был другой туалет, как
бы праздничный - нечто такое облегающее и в то же время свободное, из
тонкой серебристой шерсти. Сидели у огня, снова пили кофе и шартрез и
продолжали все ту же тему, хотя я бы лучше поговорил совсем о другом.
распространению, так не вяжущимся с ее обликом, говорила Ирина, - внести в
наш мир некий импульс, который - может, через десятилетия, а может, через
века - проявится в новой тенденции прогресса, откроет иные перспективы в
науке или философии, позволит как-то иначе сформулировать сверхзадачу
человеческого существования. А снабжать Дмитрия Донского пулеметами или
Пирогова антибиотиками - это слишком по-человечески получится. Вроде как
регулировать компьютер зубилом и кувалдой.
поправил я Ирину и сам рассмеялся. Опять она меня побила. Но слишком уж у
нее все это проработано! Далеко зашло дело, ничего не скажешь.
японца, любующегося цветущей сакурой. Как там у Басе:
чему-нибудь более мирскому, - а как все это мыслится практически?
прядь волос:
точке, и нас несет вниз по течению, допустим, на плоту. Против течения,
как вы понимаете, плот двигаться не может. Но если приложить к нему нужную
силу извне, толкнуть как следует против течения... Насколько-то он
продвинется в обратную сторону, остановится на миг в мертвой точке и снова
поплывет вниз, все с той же скоростью течения. Это грубая аналогия, но
достаточно ясная. Остальное - дело техники. Они переместят вас в будущее -
с их точки зрения. Движение в будущее не запрещено даже Эйнштейном.
Парадокс - впрочем, вполне условный - этим снимается. Вы достигаете
нужного момента в нашем прошлом, проводите там определенное количество
часов или дней, пока действует импульс, а потом давление времени сдвинет
вас вниз, к моменту отправления, то есть тоже в будущее. И все. Никаких
машин времени и прочих механических ухищрений.
Если принять основные посылки. Но в багаже у меня оставались и еще доводы,
почерпнутые все из некоего свода околонаучных званий, именуемого серией
"Эврика".
убитого мною дедушки, женитьбы на собственной матери, и прочих безобразий?
Их разве ваше объяснение снимает?
массу возможностей еще и не на такие вмешательства в настоящее и будущее.
Но, кажется, еще никого не убили из любопытства? И даже ни один из тех,
кто может сбросить с самолета атомную бомбу, за сорок лет не сделал этого,
чтобы посмотреть, как это повлияет на будущее. И когда вы собирались за
границу, вас специально даже и не предупреждали, что нельзя, например,
приехав в Париж, поджигать Лувр, ибо это вредно скажется на истории. Или
все же предупреждали? - Она вздохнула. - По-моему, вам просто фантасты
голову заморочили...
моральные ограничения, а если уж они нарушаются, так не все ли равно,
когда это происходит? Это для меня мое эфемерное время жизни и все, с ней
связанное - самое-самое главное. А на самом-то деле? В школьном учебнике
отводят по полстраницы на век. Для нас Хеопс и Македонский - почти
современники. И что там судьба моего дедушки, был он, не был... В США вон
и про вторую мировую некоторые уже почти все забыли, и про пятьдесят
миллионов убитых тоже.
информацию плохо усваиваю. Давайте отвлечемся. Как писал ваш Уайльд,
простые удовольствия - последнее прибежище для сложных натур. А мы с вами
- натуры явно сложные.
место, где можно было и в полночь поужинать, послушать музыку, встретиться
с не вполне ординарными людьми ну и, не скрою, показать в том круге Ирину.
Отчего-то это для меня было важно, словно появившись с ней на людях, я
как-то закреплял наши отношения.
безусловным успехом, и один человек, мнение которого по ряду причин было
весьма для меня важным, конфиденциально сказал: "Ну, старик, ты даешь!" -
с уважением и вроде даже с завистью в голосе. И настолько Ирина была в
этот вечер светской и женственной, что я почти успокоился насчет ее
умственного состояния.
Трубников Александр
Посняков Андрей
Маккарти Кормак
Елманов Валерий
Андреев Николай
Витковский Евгений