сменилось черт знает чем. И произошло это так плавно, что она даже не
заметила, как это случилось.
опавшие листья. Потом к этому запаху примешалась вонь горелой резины, а
дальше на нее стали наплывать волны похожего на туман дыма, который
становился гуще и гуще, пока не скрыл вокруг все, кроме чугунного
ограждения набережной и нескольких метров окружающего пространства.
художественной галереи, - сегменты окружающего мира, которые время от
времени появлялись из окутавшей мир мглы, своей затасканной обыденностью
очень походили на объекты актуального искусства. Ей навстречу выплывали
таблички с надписью "обмен валюты", изрезанные перочинными ножами скамейки
и огромное количество пустых банок, свидетельствовавших о том, что новое
поколение в своей массе выбирает все-таки пиво.
автоматами в руках. Они делали вид, что не замечают Марию, и она платила
им тем же. И без них было достаточно тех, кто помнил и думал о ней.
Сколько их было - миллионы? Десятки миллионов? Мария точно не знала их
числа, но была уверена, что если бы все сердца, в которых ее прописала
судьба, ударили бы в унисон, то их слившийся шум оказался бы гораздо
громче, чем оглушительные взрывы за рекой.
чем дело.
времени раздавался грохот, и вслед за каждым его раскатом доносился
собачий лай и шум множества голосов, как бывает на стадионе после гола.
Мария не знала, что думать по этому поводу, - может быть, за рекой снимали
кино, может быть, новые русские разбирались, кто из них самый новый.
Поскорей бы уж поделили все, подумала она со вздохом, а то сколько еще
молодых красивых ребят упадет на асфальт и зальет его кровью из пробитого
сердца.
всем тем, кто Бог знает зачем корчится сейчас в черных клубах дыма,
закрывших небо и солнце. Ей в голову приходили ясные, светлые,
незамысловатые образы - вот она, в простом платье, входит в скромную
квартиру, прибранную для такого случая хозяевами. А вот и сами хозяева -
сидят за столом возле самовара и влюбленно смотрят на нее, и она знает,
что ничего не нужно говорить, нужно просто сидеть напротив и ласково
глядеть на них, по возможности не обращая внимания на стрекочущую камеру.
Или так: больничная палата, перебинтованные люди, лежащие на неудобных
койках, и ее изображение, висящее на стене в таком месте, чтобы видно было
всем - с коек смотрят на нее и на время забывают о своих бедах и болях...
недостаточно - нет, в этом мире нужна была сила, суровая и непреклонная,
способная, если надо, противостоять злу. Но где взять эту силу? И какой
она должна быть? Мария не знала ответа на эти вопросы, но чувствовала, что
именно для этого она и идет сейчас по набережной в этом источающем
страдание городе.
солнечный луч. Она заслонилась от него ладонью и вдруг поняла, где искать
ответ - конечно же, он был в тех бесчисленных сердцах и умах, которые
призвали ее сюда и заставили воплотиться на этой дымной набережной. Все
они как бы сливались в один океан сознания, через миллионы глаз глядящий
на телеэкран, и весь этот океан был открыт ее взору. Она оглядела его и
сначала не увидела ничего, что могло бы помочь. Нет, конечно, в этом
океане сознания была представлена всепобеждающая сила, и в большинстве
случаев - примерно одинаково, так что складывался некий общий образ:
молодой человек с небольшой головой и широкими плечами, в двубортном
малиновом пиджаке, стоящий, широко расставив ноги, у длинного приземистого
автомобиля. Этот автомобиль был очень смутным и как бы размазанным в
воздухе, потому что все те, чьи души видела Мария, представляли на его
месте разные модели. То же касалось и лица молодого человека - оно было
очень приблизительным, только прическа, чуть кудрявый каштановый ежик,
получилась немного четче. Зато пиджак прорисовался с чрезвычайной
отчетливостью, и можно было бы даже, чуть напрягшись, прочесть надписи на
золотых пуговицах. Но Мария не стала этого делать. Дело ведь было не в
том, что написано на пуговицах, а в том, как эту всепобеждающую силу
соединить с ее кроткой любовью.
чугунные решетки ограды. Нужно было снова искать ответ в доверившихся ей
умах и душах, но в этот раз - Мария знала это совершенно точно -
усредненные мысли не годились. Надо было...
кто она и даже как она выглядит, - мелькнули только на секунду высокие
книжные шкафы, заваленный бумагами стол с пишущей машинкой и висящая над
ним фотография человека с чудовищными вьющимися усами и мрачным взглядом -
все это было дрожащим, искривленным и черно-белым, словно Мария видела это
изнутри совсем старого телевизора с экраном не больше сигаретной пачки,
который к тому же стоял не в центре комнаты, а где-то в углу. Но
зрительные образы исчезли слишком быстро, чтобы Мария успела задуматься
над увиденным, а потом на смену им пришли мысли.
открылся; к тому же этот вихрь был каким-то затхлым и мрачным, словно
волна пыли, которая поднимается, когда из чулана выпадает старая ширма.
Мария заключила, что имеет дело с сильно замусоренным и не вполне
нормальным сознанием, и, когда все кончилось, испытала большое облегчение.
Улов, оставшийся в розовой пустоте ее души, состоял из не до конца ясных
слов. Слова были такие: "прекрасная дама" (здесь было понятно, о ком идет
речь), "незнакомка" (тоже), потом мерцало слово "Жених" (почему-то с
большой буквы), потом слово "Гость" (тоже с большой), дальше висело
непонятное словосочетание "алхимический брак", а за ним - что-то совсем
темное: "отдых напрасен, стучу в ворота". На этом мысли кончались - после
них еще раз мелькнула фотография человека с исступленным взглядом и
длинными висячими усами, больше похожими на растущую прямо из-под носа
бороду.
образом дым. Мария подумала, что, может быть, где-то рядом находятся
ворота, в которые надо постучать, и сделала несколько робких шагов во
мглу. Чернота сразу же обступила ее со всех сторон, ей стало страшно, и
она выскочила назад на набережную, где все-таки было немного света.
ограждению набережной и с опаской стала ожидать, что появится из дыма.
Прошло несколько секунд, и мимо нее медленно проплыла длинная черная
машина, "Чайка", украшенная разноцветными лентами, - это был, как она
поняла, свадебный экипаж. Машина была забита сосредоточенно молчащими
людьми; из ее окон торчало несколько автоматных стволов, а на крыше
блестели два желтых кольца, побольше и поменьше.
конечно, поняла она. Да. Именно так. Два соединенных кольца, Жених, Гость,
Спонсор. Алхимический брак - правда, непонятно, что это такое -
алхимический, но, в случае чего, адвокат у нее хороший. Мария покачала
головой и улыбнулась. Как она могла столько времени не видеть самого
простого, самого главного? И о чем она вообще думала?
протянула руки на запад (каким-то образом было ясно, что Жених появится
оттуда).
новое присутствие, появившееся в мире.
радостью чувствуя, как расстояние между ней и Женихом сокращается, - он,
как она уже знала, шел ей навстречу по этой же самой набережной, но, в
отличие от нее, не спешил, потому что спешить было не в его характере.
канализационный люк, Мария замедлила шаг и стала лихорадочно шарить по
карманам. Ей в голову пришло, что у нее с собой нет ни зеркальца, ни
косметички. На миг ее охватило отчаяние - она даже стала вспоминать, не
было ли на пути какой-нибудь лужи, где можно было бы увидеть свое
отражение. Но отчаяние рассеялось так же быстро, как появилось, - Мария
вспомнила, что может предстать перед Женихом такой, какой пожелает.
девушку, решила она, с двумя рыжими косичками, веснушчатым лицом и... и...
Нужна была какая-нибудь милая деталь, какая-нибудь наивная черточка -
сережки? Бейсбольная кепка? Оставалось совсем мало времени, и в последний
момент Мария украсила себя ярко-розовыми наушниками, которые как бы
продолжали горящий на ее щеках румянец. После этого она подняла глаза и
стала смотреть вперед.
сразу скрылось. Потом появилось чуть ближе и опять скрылось во мгле. Вдруг
порыв ветра отогнал дым в сторону, и Мария увидела высокую сверкающую
фигуру, медленно идущую ей навстречу. Одновременно она заметила - или это
показалось ей, - что с каждым шагом этой фигуры земля чуть содрогается.
Металлический человек был намного выше ее ростом, и его
бесстрастно-красивое лицо не выражало абсолютно никаких чувств. Марии
стало страшно, и она попятилась назад - она помнила, что где-то у нее за
спиной остался открытый люк, но не могла оторвать взгляда от
металлического торса, надвигавшегося на нее, как нос огромного ледокола на
льдину.
Буджолд Лоис
Суворов Виктор
Маркеев Олег
Гюго Виктор
Пехов Алексей
Корнев Павел