попадавшие в брошенную вверх шапку. Только они и могли справиться с неистовым
напором поури. Одолеть карликов в рукопашной можно было, но при этом полегли
бы и почти все защитники. Куда надежнее было выбивать врагов издали стрелами -
при том, что карлики все же не могли угнаться за конными стрелками.
землепашцев, охотников и прочего вольного люда, никогда не знавшего пахотной
кабалы или иной неволи. Боярские земли лежали на юге и западе; а сюда, в
глушь, княжеские землемеры так до сих пор и не добрались, и люди оставались
лично свободными.
текущую с Зубьих гор широкую и бурливую Говорунью, как звали местные свою
речку. К северу по обоим ее берегам тянулась широкая долина, вся распаханная,
покрытая полями и огородами. Милях в десяти, уже в предгорьях, стояла вторая
деревушка, поменьше - с выразительным прозванием Горный Тупик или же просто
Тупик.
лесом, угодья зверобоев и углежогов. К северу вздыбливались пики самих Зубьих
гор, над которыми властвовал один, самый высокий, с тремя острыми вершинами,
называвшийся, само собой, Трехрогим. Справа и слева от него через седловины на
север вели несколько троп, ведомых только лучшим из местных трапперов. Имелось
тут и несколько пещер, что вели на полночь, открываясь на той стороне хребта.
Порой через них проникали немирные гоблины, и в общине уже давно велись
разговоры о том, что крысиные лазы хорошо бы заделать, но охотники на пушного
зверя, высоко ценимого перекупщиками с юга, каждый раз воспротивливались, не
желая ломать ноги на опасных и узких горных тропах.
еще ковырявшихся в каких-то глубинных выработках. Примерно в полутора лигах
от них, в густом лесу, стоял покинутый скит - убежище сгинувших приверженцев
сгинувшего бога. Никто из местных не знал, кому служили тамошние обитатели,
кого они прославляли - да и не слишком стремился знать. Место считалось
недобрым, злодейским, и отец Анемподист, настоятель большого храма Спасителя
в Мосте, строго-настрого запретил своей пастве даже приближаться к старому
скиту. Неплохо было б его сжечь совсем, но на это вообще никто не мог
осмелиться, даже сотник княжьей дружины - всем известно, как умеют мстить
мертвые боги.
полпути к пещере, что вела в загорье, и третья деревушка этих мест, совсем
уже крошечная, так и прозывавшаяся - Глущобой. Имелся тут и свой отшельник,
святой человек крепкой веры в Спасителя, что срубил себе келью в самой глуши
леса к восходу от Тупика, где, не сомневались поселяне, денно и нощно молился
за их грешные души.
рубил лес, ковал железо, торговал помаленьку, играл свадьбы, плакал на
похоронах, плясал на помолвках и крестинах, порой - брался за вилы и топоры,
если к их домам подступала беда. Приходили и уходили купеческие караваны, лето
сменялось зимой, а весна - осенью, и казалось, что так будет всегда.
в свои права, и это было странно - ближайший постоялый двор от Моста отделял
добрый день пути, странники должны были провести в дороге всю ночь - зачем,
почему, отчего? Купцы приезжали в Мост, как правило, только под вечер. Никому
не улыбалось ехать сквозь ночь мрачными здешними лесами - неровен час, вылезет
на тебя какая-нибудь безумная нечисть, что тогда будешь делать?
немолодой, по здешним меркам - просто старик. Он, похоже, был у них за
главного - во всяком случае, второй мужчина, молодой, широкоплечий воин в
плотной кольчуге даже не двойного, а, похоже, тройного плетения с нашитыми
на спину и грудь стальными бляхами, слушался его аж с полувзгляда, не то что
полуслова. Могучего сложения воин был весь увешан оружием - слева меч, справа
секира, за спиной арбалет, на каждом бедре па длинному кинжалу, у седла
приторочен внушительного вида щит, с другой стороны - ухватистое копье с
длинным и широким наконечником, каким в случае надобности можно не только
колоть, но и рубить.
тихая и печальная, в темной одежде вдовы и со "вдовьим" перстнем на левой
руке. А рядом с ней на небольшом коньке ехала четвертая из новоприбывших -
девочка лет пяти, с задорным курносым носом и непокорными темными кудрями над
высоким лбом. Казалось, она чувствовала себя увереннее всех остальных -
другие, даже воин в броне, какая сделала бы честь и княжескому тысячнику, -
держались так, словно им вот-вот предстояла смертельная битва. В общем,
несмотря на все их усилия не привлекать внимания, посмотреть на странных
пришельцев сбежалось чуть ли не пол-Моста.
мужчины блеснула золотая монета, и корчмарь Груздик тотчас преисполнился к
гостям неимоверного почтения - даже от проезжих купцов он видел самое лучшее
что серебро Княж-города, не слишком чистое и не слишком ценимое, к примеру, на
Западе; а тут полновесная монета, и даже не имперский цехин Эбина, а двойной
салладорский диргем, ценимый самое меньшее впятеро выше любого иного золотого
на всем пространстве от Кинта Дальнего до Царства Синь-И.
пустился в обход всего постоялого двора, не обращая никакого внимания на слуг
и домочадцев Груздика. Конечно, любому другому подобное с рук бы не сошло, но
тут - диргем так сладостно улегся в ладони трактирщика, что тот решил сделать
для щедрых гостей исключение.
сказал себе Груздик, если только они от кого-то скрываются) и затворились у
себя. Любопытный народ походил-походил кругами, но, поскольку больше ничего
интересного не происходило, вернулся к обычными своим делам.
(где их появления ждало примерно вдвое больше народу, чем обычно собиралось у
Груздика вечерами), а на следующий день, оставив вещи на постоялом дворе,
отправились по ведущей в Тупик дороге.
храмовый взнос и попутно поинтересовались, нет ли здесь на продажу свободных
домов.
таким уважаемым господам, конечно, ничего не стоит подрядить местных
древоделов, и те - "глазом моргнуть не успеете!" - за умеренную плату срубят
такие хоромы, что и сам князь бы не погнушался.
Впрочем, пожалуй, оно и лучше - зачем стеснять добрых поселян? Быть может,
они могут устроиться где-то в окрестностях, никому не мешая и не привлекая
посторонних взоров?
помешать им нанять тех же плотников и поставить дом - а то и целый хутор -
где угодно в окружающих Тупик лесах, но только зачем?..
на остальных обитателей, доверительно сказал святому отцу пожилой мужчина,
назвавшийся Драгомиром. Но, может, тут есть какие-нибудь старые, заброшенные
строения? Они смогли бы привести их в порядок.
так упорно отказываются от самого простого пути заполучить крышу над головой.
Местные умельцы за месяц поднимут настоящий терем, а пока-то можно и у
Груздика, к примеру, пожить.
вырвались слова о старом ските, что стоял, позаброшен, всего-то в четырех или
пяти лигах в лесу к западу от Тупика.
устраивает.
это место пользуется у крестьян недоброй славой и что он поостерегся бы.
Спасителя не к лицу пугаться какой-то там Нечисти и что они, с благословения
как отца Калистрата, так и стоящего выше его по церковной иерархии мостовского
священника отца Анемподиста, берутся очистить старый скит от любой Нечисти, за
свои деньги все там исправить, если только община позволит им обосноваться там.
Афанасьев Роман
Земляной Андрей
Мацумото Сэйте
Пехов Алексей
Контровский Владимир
Куликов Роман