его грани. Невероятно, фантастика какая-то...
этой безделушке, - снова заговорил Терри, - если эти, назовем их волны
ужаса, создал человек, то когда и где? И почему об этом открытии ничего не
известно? Нам нужна твердая гарантия, что это изобретение не станет новым
оружием, может быть, самым страшным из всех известных.
Патлай, - в те времена, как вы знаете, родилось немало оружия. Рейды
хронодесантников показали, что шкатулка с перстнем оставалась в тайнике с
апреля 1940 по наши дни. Никто к ней не прикасался. Уверенность
стопроцентная.
этого перстенька. Вы что скажете, Вильям Оттович? Профессор Джибрин, -
представил он нам незнакомого мне старика, - крупнейший специалист в своей
области.
крупнейший специалист, как ты соизволил меня именовать, едва не сел в
лужу. Да-с. Не нашел я аналогов этому перстеньку и совсем уж было опустил
руки, да привлекло мое внимание это вот изображение на золоте. Необычное
изображение, да и сам перстенек необычный. Обычно камень крепится в
оправе, а здесь как бы лежит в золотой купели. Так делают, когда в кольцо
вставляют небольшие самоцветы или сколы бриллиантов. Но тут-то камушек
каратов на двадцать. А под ним золотая пластинка, а на ней со стороны,
прикрытой камушком, - рисуночек. Вот на этих фото он покрупнее, лучше
виден.
разрубающий солнце. Ну и что?
времена, у всех народов было символом тепла, света да и самой жизни. Ни
одна религия на наше светило не покушалась, а тут - этакое кощунство! И
зашевелился у меня в памяти какой-то червячок - вроде бы я что-то подобное
не то слышал, не то читал. Зарядил память университетской машины - ничего.
А червячок не успокаивается. Пустил машину в свободный поиск, и вот, чуть
не полмесяца спустя, - есть! Нашел-таки. Хранится у нас в архивах так
называемая Сорокская летопись. Ну, летопись - это громко сказано. Клочок
обгорелого пергамента, а на нем несколько несвязных слов. Специалисты
датируют его девятьсот девяносто пятым годом. Там и оказалась разгадка.
Слушайте.
проскандировал:
меч, рассекающий светило, жизнь дарящее всему сущему на Земле". Ну что - в
точку?! - И он радостно захохотал.
полегче. От летописи-то почитай ничего не осталось. Слава богу, что хоть
это прочли. Есть правда одна зацепка. Отмечено на том пергаменте, что
особенно боялись нападения войск этого самого королевства жители южных
земель, "хоть и далеко оно было". Вот и все.
государстве? - спросил я.
больше нигде об этом неведомом королевстве ни слова. Однако, вот он -
перстенек, и эмблема на нем наличествует.
понимаю, Терри, нам работать?
узнать как можно больше об этом загадочном перстне.
что нужно время на подготовку, помощь специалистов. Десятый век для нас -
Терра Инкогнита.
хотел знать, когда, хотя бы примерно, может начаться рейд?
словно сам пережил. Легко, без малейшего напряжения предстает в моем
воображении невероятно ясная и четкая картина.
гору, и кони переступают осторожно, опасаясь острых камней, надежно
укрытых пестрым покрывалом осени. Угрюмые грабы то подступают вплотную к
убогой тропе, то отшатываются прочь, и тогда багровые лучи заходящего
солнца, падая на прогалину, освещая маленький караван: четырех лошадей и
их владельцев, по внешнему виду которых опытный взгляд поймет сразу - идут
издалека и неблизок конец пути. Но некому осматривать и оценивать путников
- на много лиг вокруг не сыскать человеческого жилья. Что же касается
зверей, то давно уже зверь не заступает по своей воле дорогу человеку и
заслышав лишь его шаги или почуяв запах, уходит, искусно путая следы.
Правда, остается еще нежить, но о ней всяк слышит, да не каждый видит.
в траве и колючих кустарниках тропа? Кто знает... Видит это коршун,
распростерший крылья в бездонной синеве. Видит, да не скажет. Молчат
полустершиеся руны на вросшем в землю замшелом камне - другой была эта
дорога в те дни, когда оставила рука человека на бесчувственном теле
валуна глубокие раны. Поманит за собой огонек и исчезнет невесть куда...
отряда, резко привстает на стременах и всматривается вперед. Видно, немало
побросала его по свету судьба - щедрая седина серебрила виски,
проблескивала в короткой тщательно подстриженной бороде. Поверх изрядно
потрепанного кафтана носит путник непривычную для этих мест кольчугу, явно
привезенную из земель русов. Непривычен и рыцарский герб, изображенный на
щите: по лазоревому полю стелется одинокий серебристый горностай. Короткий
меч, кинжал да притороченный к седлу боевой топор завершают вооружение
всадника.
старый друг. К нему перешла эстафета розыска, который я так и не смог
завершить...
реагирует хищник на поведение вожака стаи. Вот только лицо всадника
остается по-прежнему бесстрастно-спокойным. Выглядит он гораздо моложе
своего спутника и, судя по всему, выполняет роль оруженосца -
свидетельствует о том присутствие боевого коня с тяжелыми рыцарскими
доспехами, которого ведет в поводу всадник.
путешественник спокойно посылает вперед небольшую чалую кобылку и негромко
произносит:
чувствую, что скоро что-то произойдет. И вдобавок, весьма неприятное
что-то... Да и оснований до конца верить Славомиру, или как его там на
самом деле зовут, у меня нет. Скорее, наоборот, есть немалые основания
подозревать его... В чем? Не знаю. Но в этих местах не верят незнакомым
людям. И не любят их. Это мы с Артуром испытали на себе. А Славомира я не
знаю совершенно, еще три часа назад и не подозревал о его существовании...
словам Джибрина, была написана летопись, еще и не начинали строить.
Соответственно, сразу же отпала идея поиска неведомого летописца.
долго рассказывали о своих господах равно как и о драконах, злых
волшебниках, ведьмах и прочей нечисти, которой, если им верить, в округе
водилось больше, чем на бездомном псе блох, но сразу замолкали, как только
речь заходила о южных землях. Словно на разговоры на эту тему кто-то
незримый и пользующийся неоспоримой властью - наложил запрет.
постоялые дворы и селения, все чаще приходилось коротать ночь у костра,
завернувшись в мокрый плащ.
электронный мозг впитывал информацию, моментально отсекал все лишнее,
выбирал мало-мальские крохи полезных сведений. Лингоанализатор сопоставлял
незнакомые слова с уже известными, помогал усваивать диалекты и сленги.
Без Артура, особенно в первые дни, мне пришлось бы солоно. Могучая
защитная машина, надежное хранилище и источник информации, ниточка - да
что там ниточка - трос, канат! - связывающая меня с родным и понятным
временем, но... Робот остается роботом. Стать полноценным товарищем Артур
просто не мог. И мне все острее не хватало дружеского совета, пусть не
электронно выверенного, пусть ошибочного, но человеческого.
Лондон Джек
Мацумото Сэйте
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Юрьев Сергей
Шилова Юлия