вокруг Оранжевой, - теперь мы знаем это хорошо. Люди крепки задним умом,
ничего не поделаешь.
закрученного в неевклидову улитку, становился все тоньше, мы уже видели
корабли Аллана по ту сторону неевклидова забора, принимали депеши друзей,
подбадривавших нас, - еще один-два хороших удара, еще одно отчаянное
напряжение генераторов - и мы вырвемся да свободу, так это тогда нам
представлялось.
вещества, я, не колеблясь, отдал приказ готовить к уничтожению "Возничего"
и "Гончего Пса".
сурово оборвал я запротестовавшего Осиму. - Прикажите капитанам
эвакуировать на "Волопас" свои экипажи. Пусть корабельные машины
просчитают, каковы наши шансы.
разрыв последнего слоя неевклидовости.
ошибаться...
людей и ценное имущество. Командиры кораблей совещались в салоне, а я
сидел с Мэри и Астром.
мудрыми людьми, сейчас я это понимал особенно ясно.
встречались, он давал мне пылкие советы, советы были не хуже других, не
хуже моих собственных решений.
гениален, нет, напротив, все мы, участники экспедиции, были средними
людьми, о чем ныне стали забывать, изображая нас чуть ли не титанами, -
дорасти до нашего уровня было не сложно.
ослаблять свою ударную силу! Три корабля или один!
другого выхода.
собой мировое пространство!
уха - веселый, живой, сообразительный мальчишка. И просто удивительно, как
он походил на меня. Я иногда раскладываю на столе его фотографии и свои в
том же возрасте, и сам затрудняюсь, где он и где я. Отличие лишь в том,
что он красивей меня.
том, что они не дают приблизиться к себе. Погуляй, сын, нам нужно с мамой
поговорить.
противника в направлении на ядро Галактики недавно стали сближаться с
нами. Я говорю о "Смирном", "Трусливом" и "Дрожащем". Проверю,
продолжается ли сближение.
один из нас не мог похвалиться таким умением различать каждую из этих
однообразно зеленых точек. Он называл их по-своему насмешливо.
погибают. Терять бодрость не следует, но и быть ко всему готовыми - надо.
голосом. - Ты не простишь, что я взяла Астра!
умрет не раньше нас с тобою.
очередной скачок настроения, я предчувствовал бурю. Но она сдержалась.
звучит математическими формулами. Умрет не раньше нас с тобою - это так
утешительно, Эли!
чем не тоскую. Я боюсь, можешь ты это понять?
тоже шел на совещание командиров.
полны иронии, ни в голосе, ни в лице его иронии не было. И оказал он то,
что я сам себе говорил:
воевавшим без семей?
предках общими формулами, а не конкретно. Им часто приходилось сражаться,
защищая своих детей и жен, и они тогда сражались не хуже, а лучше -
яростно и самозабвенно, жестоко и до конца, Эли!
Леонида. И детей у Ромеро не было, он не мог говорить о своих детях.
напоенный ледяной страстью, он с чем-то яростно боролся во мне, а не
просто беседовал, таким я видел его лишь однажды - когда он пытался
завязать драку из-за Мэри.
яростно и самозабвенно, жестоко и до конца, Павел. Но не за одних своих
детей и жен, даже не за одно человечество - за всех разумных существ,
нуждающихся в нашей помощи.
успокоился. Если и был среди моих друзей непостижимый человек, то его
звали Ромеро.
так, что глазам становилось больно.
среди этих небесных огней сверкала искусственные, их было больше двухсот -
зловещие зеленые точки, пылающие узлы сплетенной для нас губительной
паутины. Оранжевая была в неделях светового пути, она казалась горошиной
среди точек. Я хмуро любовался ею.
на два звездолета, недвижно висевшие в черной пустоте неподалеку от
"Волопаса". Я до боли в сердце понимал страдания Камагина, они были иные,
чем муки его товарищей.
фантастически совершенным кораблем, в самых несбыточных своих мечтах он
раньше и помышлять не мог о таком.
свершений, отпущенных обыкновенному человеку. И сейчас он собственным
своим приказом должен был предать уничтожению изумительное творение,
врученное ему в командование.
аннигиляции". Я не мог так просто, двумя невыразительными словами,
выговорить его.
уничтожить две трети флота, не было, только это еще могло спасти нас. Я бы
солгал, если бы сказал, что в тот момент меня тревожила собственная наша
судьба: мы свободным решением избрали этот рискованный путь, неудачи, даже
катастрофы были на нем возможностями не менее реальными, чем успех. Я
думал о том, что будет после того, как нас, запертых по эту сторону
скопления, не станет.
никто не снимал, - хоть формально, но я еще командовал флотом.
уточнил Ромеро, когда я поделился с товарищами своими соображениями. - Не
рановато ли, адмирал?
самое время. Если мы погибнем, никто не сделает за нас эту работу.
нас к одинокой планетке и, удирая, утаскивал и ее с собою в искусственно
созданные разрывами пространства. Почему они так оберегались? Вероятно,
спасались, что вещества планеты хватит на разрыв кривизны. Опыт врага
нужно использовать для победы над ним. Стратегию вторжения пора менять.