зяйстве, и его оставили дома обрабатывать виноградники, чтобы сберечь
деньги и не нанимать лишнего батрака, - дурацкая экономия! Но как бы то
ни было, он остался крестьянином, а дочери почти уже светские барышни А
там, глядишь, они сделают хорошие партии и будут нисколько не хуже наших
дам, даже лучше большинства из них Одно удовольствие видеть таких людей:
для меня это не менее приятная находка, чем для геолога какое-нибудь ис-
копаемое животное третичного периода.
сравнивал Да вам-то не все ли равно? Надеюсь, вы не собираетесь похитить
одну из них?
такую юную девическую свежесть, настоящую, неподдельную свежесть, у на-
ших светских барышень такой не бывает. Мне всегда приятно смотреть на
прелестное женское личико, так же как вам - на какое-нибудь полотно Те-
нирса. Ах, хорошенькие девушки! К какому бы классу они ни принадлежали,
где бы я их ни встретил, для меня всегда удовольствие смотреть на них.
Это мои безделушки. Я не коллекционирую их, но любуюсь ими, любуюсь с
страстным восторгом, как художник, - да, друг мой, как художник, убеж-
денно и бескорыстно. Что поделаешь, люблю их!.. Кстати, не можете ли вы
одолжить мне пять тысяч франков?
их. Понимаете?
деньги, а тратить совсем не умеете. Что для вас деньги? Только средство
наживать еще и еще. А я вот наживать не умею, зато отлично умею тратить.
Деньги доставляют мне множество удовольствия, о которых вы знаете лишь
понаслышке. Мы с вами дополняем друг друга, мы были созданы для того,
чтобы породниться.
и быть, дам... потому что... ну, потому, что вы мне, пожалуй, понадоби-
тесь на днях.
ревьях. Оркестр играл медлительную классическую арию, и она как будто
спотыкалась и все куда-то проваливалась - столько в ней было пауз и так
ее исполняли все те же четыре музыканта, которым, должно быть, тошно бы-
ло играть с утра до вечера в безлюдном парке для листвы и ручья, ста-
раться производить шум за двадцать оркестровых инструментов и думать о
том, что денег нет, а в конце месяца почти ничего не придется получить,
так как Петрюс Мартель выдает им в счет жалованья корзинки вина и бутыл-
ки ликеров за отсутствием потребителей крепких напитков в пустующем ка-
зино.
и громкие выкрики: "Двадцать, двадцать один, двадцать два!"
далеку от музыкантов, только ОбриПастер и доктор Онора: оба пили кофе
Петрюс Мартель и Лапальм, по обыкновению, яростно сражались на бильярде,
кассирша дремала и, проснувшись, спросила:
Взволнованные, возбужденные предложением Андермата, они старались приду-
мать какой-нибудь способ, не нанося ущерба своим интересам, еще больше
разжечь желание этого парижанина купить их землю.
взвешивали все шансы, прекрасно понимая, что в их краю минеральные ис-
точники бьют на каждом шагу и если запросить слишком дорого, отпугнешь
нежданного покупателя, а другого такого, пожалуй, не сыщешь И вместе с
тем им не хотелось отдать источник в полную его собственность, ибо отту-
да в один прекрасный день могут волной хлынуть деньги, чему примером
служили Руайя и Шатель-Гюйон.
ли всякие комбинации, фиктивные акционерные общества, якобы предлагающие
более заманчивые условия, придумали целый ряд неуклюжих хитростей, сами
чувствовали, что все шито белыми нитками, но ничего более искусного
изобрести не могли. Спали они оба плохо, а утром отец, проснувшись пер-
вым, вдруг перепугался, не пропал ли за ночь источник. Ведь это возмож-
но: появился и опять ушел под землю, - попробуй найди его там! Старик
встал, терзаясь муками скупца, растолкал сына и рассказал о своих опасе-
ниях. Великан откинул простыню из небеленого холста, спустил ноги, одел-
ся и пошел с отцом посмотреть, цел ли источник.
камни, навести красоту, чтобы и поле и источник имели приманчивый вид,
как скотина, которую хочешь продать.
широко шагая враскачку.
сеянно отвечая: "Здорово" - на приветствия встречавшихся соседей и дру-
зей. Выйдя на риомскую дорогу, они заволновались, жадно вглядываясь в
даль, не блеснет ли под утренним солнцем бурлящая в источнике вода Пус-
тынная дорога, припорошенная известковой пылью, тянулась белой лентой по
самому берегу речки, бежавшей в тени старых ив. Под одной ивой Ориоли
заметили две вытянутые ноги, а сделав еще несколько шагов, увидели, что
там сидит на травке у обочины дороги старик Кловис, положив рядом с со-
бой костыли.
всем округе, - он уже лет десять бродил там, с трудом передвигаясь на
"дубовых лапах", как он называл свои костыли Когда-то он браконьерство-
вал в лесах и на речках, не раз попадался и сидел в тюрьме, нажил жесто-
чайший ревматизм на охоте, лежа по ночам в засаде на сырой траве, прос-
туживаясь на рыбной ловле, бредя по пояс в холодной воде, и теперь сто-
нал, охал и еле-еле ползал, как краб с оторванными клешнями. Переставляя
костыли, он тащился по дорогам, волоча по земле правую ногу, висевшую,
как тряпка, и держа на весу скрюченную, согнутую в колене левую ногу. Но
деревенские парни, гонявшиеся в сумерках за девушками или за зайцами,
утверждали, что и в кустах и на полянках им" встречался старик Кловис,
быстроногий, как олень, увертливый, как уж, а своим ревматизмом он прос-
то-напросто морочит голову жандармам. Особенно упорно поддерживал эту
молву долговязый Жак Ориоль: он прямо заявлял, что раз пятьдесят, не
меньше, видел, как Кловис расставляет силки, преспокойно держа свои кос-
тыли под мышкой.
у него забрезжила пока еще смутная идея, - в головах тяжелодумов-оверн-
цев мысли ворочаются медленно.
о цветении виноградников, о том, о сем, но, видя что Великан далеко ушел
вперед, отец широким шагом пустился догонять его.
дно в яме покрылось темно-красным налетом красивого пурпурового оттенка,
- несомненно, в осадках было много железистых солей.
подбирать камни и складывать их в кучу. Найдя последние останки растер-
занной взрывом собаки, они, перекидываясь шутками, зарыли ее. И вдруг
старик Ориоль выронил из рук заступ. В уголках его тонкогубого рта и
хитрых глаз заиграли морщины, все лицо осветилось выражением торжества,
и он сказал сыну:
назад, к деревне. Старик Кловис все еще грел на солнышке ноги и костыли.
ми и бесконечными повторениями втолковывал бродяге, что если он согла-
сится сидеть ежедневно по часу, с десяти до одиннадцати утра, в воде их
источника, в яме, которую он, Ориоль, и его сын Великан выроют около ис-