разгоняло мрак. Заметив первое движение раненого, старуха обхватила
ладонями его голову и посмотрела в глаза. Затем пощупала пульс и, смахнув
пот с его бледного лба, принялась тщательно исследовать цвет лица.
старая индианка.
взбодрила усмешка угрюмой старухи. Словно предчувствуя это, Канонда
поспешила занять место знахарки и придвинула к постели больного нечто
вроде столика, уставленного закуской: жаркое из дикого утенка, запеченного
по-индейски в травяном мешочке, ломти маисового пирога и прочее.
куском, который он подносил ко рту, за каждым глотком воды, делала знак
стоявшей в углу Розе, как бы призывая ее в свидетели весьма отрадного
зрелища. Когда с едой было покончено, Канонда помогла больному поудобнее
улечься и начала менять перевязку. Ее пальцы ухитрялись так прикасаться к
ране, что не причиняли ни малейшей боли, и действовали с такой ловкой
осторожностью, что пациент спокойно заснул, покуда девушка занималась его
раной.
индейцами в нескончаемых войнах и скитаниях по дикому лесу, не замедлило
проявиться и в случае с молодым чужеземцем. Через тридцать шесть часов он
уже забыл про озноб, и едва миновала неделя, как рана начала заживать.
Мертвенная бледность лица сменилась здоровым румянцем. Глаза ожили и
заблестели, располагая к веселым шуткам, а не к скорбному сочувствию. Он
бы наверняка вышел из вигвама посмотреть на мир божий, если бы не запреты
двух его строгих покровительниц, опасавшихся возврата лихорадки. Ему
приходилось коротать время в своем заточении, где единственной его утехой
было поглощение винограда, диких слив в сахаре да бананов.
Канонда с тарелкой в руках. Его меню пополнилось жареными перепелами. Она
поставила блюдо на столик и вернулась к выходу, чтобы опустить бизонью
шкуру и защитить мягкий полумрак хижины от ярких утренних лучей.
индианку.
опустилась на пол. Но увидев, что ее подопечный не притрагивается к
угощению, она поднялась и сказала:
ли он в его вигваме и раскурил ли с ним трубку мира?
глубокой гортанной окраской, свойственной языку ее племени.
чем идет речь. - Да, я плыл на каком-то каноэ, но черт бы побрал это
плавание! Я его и на том свете помнить буду! Брр! Не такое уж это
удовольствие кружить по воде восемь или, бог весть, сколько там дней и
сочинять себе обед из подметок. Будь проклята наша охота за черепахами и
наша любовь к устрицам! Больше я до них не охотник! Но скажи мне, милая
девушка, где я, собственно, нахожусь? Помню, что последние дни блуждал по
каким-то болотам, где ничего съедобного, кроме аллигаторов и диких гусей,
и представить невозможно. Но у первых - зубы, а у вторых - крылья. Так где
я имею честь обретаться?
она осмысливала его, приводила в порядок. Наконец, она, кажется, все
уразумела, но взгляд ее стал жестче.
Соленого моря? Курил ли с ним трубку мира?
Я жил у вождя Соленого моря, если ты имеешь в виду наш народ. Что же
касается трубки, то нет, не курил. У нас нет такого обычая. Вот французы и
негры - другое дело.
языком. Свою сестру он считает чересчур глупой. Канонда - дочь мико, - с
достоинством закончила она.
приспичило полакомиться устрицами? А в это время какой-то французский пес,
пират, сваливается ему на голову и тащит его в свою разбойничью нору!
Ночью мне удалось улизнуть. Была бы воля Божья, Том и Билл составили бы
мне компанию, но мерзавец запер нас всех по отдельности.
столько для того, чтобы вразумить Канонду, сколько для собственного
наслаждения, - он вновь обрел дар речи!
бежал из его вигвама?
называешь вождем Соленого моря?
моряка сразу поубавилось веселости.
моря. Для начала ему неплохо бы научиться охотиться на оленя и бизона и
уметь убивать водяных гадов. Иначе его сестрам придется плакать над трупом
своего погибшего брата.
хотела услышать ответ британца.
войну с каким-то пиратом? Эти псы созданы для тюрьмы и виселицы.
вступают на тропу войны, они либо убивают врагов в бою, либо берут их в
плен, чтобы показать их тем, кто помладше. Я видела пленных воинов и
утверждаю: мой брат не вождь и не воин. Руки его нежны, как у девушки. Они
никогда не держали томагавка. Вождь Соленого моря захватил его вместе с
другими юнцами. Это - великий вождь, он убивает мужчин, но ему нет дела до
детей и женщин. У моего брата сильный язык, но слабые руки.
оба, - не скрывая досады, возразил англичанин.
вигвама вождя. Краснокожие выбирают в лазутчики таких воинов, которые
умели измерять тропу. Разве у бледнолицых иначе?
именно тебе я обязан жизнью. Если так, прими мою сердечную благодарность.
Прости, если слова мои, возможно, не понятые тобой, показались тебе
обидными. Скажи только, где я? Я помню только меднокожую девушку,
пришедшую мне на помощь, когда меня цапнул аллигатор. А еще в моем неясном
воспоминании остался милый образ не то ребенка, не то девушки, который,
как ангел, являлся мне только во сне. Мне казалось, что я увидел глаза
сестры. Но, по правде сказать, хоть я и не знаю, как ты относишься к
пирату, у меня есть причины ненавидеть его. Мы снялись с якоря в Ямайке,
цель нашего плавания состояла в том, чтобы разведать притоки Миссисипи. Я
и несколько моих товарищей добились от старого ворчуна, я имею в виду
нашего капитана, разрешения половить черепах и устриц. От фрегата
удалились на порядочное расстояние и заплыли в глубокую бухту, где была
тьма устриц. Не успели мы от души поработать граблями, как видим: прямо у
нас перед носом появляется яхта, вся утыканная пушками и ружьями.
Пистолетов при нас, естественно, не оказалось, и пираты попросту сгребли
нас, как мы гребли устриц. Потом рассовали по каким-то чуланам, каждого
поместили отдельно. И уж оттуда я дал тягу.
продолжала недоверчиво покачивать головой.
войны с вождем Соленого моря. Но и вождю незачем похищать юных воинов.
Зачем же ему понадобился мой бледнолицый брат?
мы обнаружим его логово и обложим своими сетями, а потом повесим мерзавца
на рее.
вступил на тропу войны с вождем Соленого моря, а тот заманил воинов в
ловушку. Разве не так?
с пиратом, хотя я не упустил бы случая заковать его в кандалы. Честь
воевать с ним мы уступаем янки - нашим строптивым братьям. Вот с ними-то
мы и ведем войну. Хотя, не то чтобы войну... Просто мы снарядили несколько
кораблей и полков, чтобы малость проучить их...
готов повесить его? Народ моего брата заслуживает собачьей смерти?!
ними войну, что хочет их проучить. А сам-то он разве не из них? Разве не
на их языке говорит он?
Володихин Дмитрий
Никитин Юрий
Орловский Гай Юлий
Шилова Юлия
Белов Вольф
Белогорский Евгений