знать сама на себя махнула рукой в известную ночь четвертого августа; но мы
должны спасти королевскую власть, палладиум нации, ее защиту.
должны спасти королевскую власть, говорите вы? Уж не думаете ли вы, что так
просто спасти королевскую власть с таким королем?
вроде вас спасли королевскую власть, дорогой Жильбер, необходимо, чтобы
королевская власть сама сделала хоть небольшое усилие для собственного
спасения. Скажите по совести, ведь вы видели Людовика Шестнадцатого, вы
часто его видите, а вы не из тех, кто просто смотрит, вы изучаете того, кто
оказывается перед вами. Итак, скажите, как на духу: может ли существовать и
далее королевская власть, будучи представлена таким королем? Разве он не
разрушает вашу веру в венценосца? Не думаете ли вы, что у Карла Великого,
Людовика Святого, Филиппа-Августа, Франциска Первого, Генриха Четвертого и
Людовика Четырнадцатого была такая же вялость во всем теле, обвислые губы,
ничего не выражающий взгляд, неуверенная походка? Нет! Уж они-то были
мужчинами! Под королевскими мантиями угадывались жизненные соки, горячая
кровь, кипучая жизнь. Они не изменили ни единому своему принципу. В этом
смысле очень показательно их отношение к медицине; эти люди ею пренебрегали.
Чтобы получить у животных и растений сильное, выносливое, крепкое потомство,
природа сама указала на необходимость скрещивания видов и семейств. Так же
как прививка благотворно сказывается на улучшении видов растений, в
человеческом обществе брак между близкими родственниками является причиной
упадка личности; природа страдает, чахнет и вырождается, когда несколько
поколений воспроизводятся при помощи той же крови. Напротив, природа
оживает, восстанавливается и проходит стадию омоложения, если
основополагающими принципами продолжения рода являются плодовитость и свежая
кровь. Вы только посмотрите, какие герои дают начало новой расе и на каких
слабых людях кончается род; достаточно вспомнить Генриха Третьего,
последнего из рода Валуа;
последнего из рода Стюартов; Карла Шестого, последнего отпрыска Габсбургов!
Так вот, самой главной причиной вырождения родов является брак между
родственниками, который дает себя знать во всех упомянутых нами королевских
домах, но как нельзя более чувствуется это в семье Бурбонов. Мысленно идя
вспять от Людовика Пятнадцатого к Генриху Четвертому и Марии Медичи, мы
можем убедиться в том, что Генрих Четвертый оказался пять раз его прадедом,
а Мария Медичи - столько же раз его прабабкой; по той же причине Филипп
Третий Испанский трижды приходится Людовику Пятнадцатому прадедом, а
Маргарита Австрийская ему трижды прабабка. Я понял это потому, что от
безделья занялся подсчетами: из тридцати двух прадедушек и прабабушек
Людовика Пятнадцатого шестеро - члены семейства Бурбонов, пятеро - из дома
Медичи, одиннадцать - из королевского дома австрийских Габсбургов, трое - из
семейства герцогов Савойских, еще трое - из дома Стюартов и одна - принцесса
Датская. Подвергните чистопородную собаку или чистых кровей лошадь подобному
испытанию, и в четвертом поколении у вас будут дворняга или кляча.
вырождения? Что вы скажете о моих подсчетах, дорогой доктор, ведь вы
математик?!
шляпу, - что ваши подсчеты меня пугают и лишний раз убеждают в том, что мое
место рядом с королем.
известно, что ради того, чтобы избавить вас от страданий, я готов
подвергнуть себя в тысячу раз более страшному испытанию... Так поверьте
мне.., позвольте дать вам один совет...
есть время!.. Через три месяца, через год, а может быть, через полгода будет
слишком поздно.
пост, потому что у него опасная служба?
защищаться, а в особенности если бы его жизнь ставила под угрозу жизнь
полумиллиона человек.., да, я посоветовал бы ему бежать... И вы, Жильбер, вы
сами.., скажете это королю... Король и рад будет вас послушаться, но будет
уже слишком поздно... Так не дожидайтесь завтрашнего дня; скажите ему об
этом сегодня же: не дожидайтесь вечера, скажите ему об этом через час.
иметь на короля хоть какое-нибудь влияние, он останется во Франции, а я
останусь при короле. Прощайте, граф; мы встретимся в бою и, возможно, падем
друг подле друга на поле боя.
человек, он не может избежать своей судьбы, - пробормотал Калиостро. - Я
искал вас с тем, чтобы сказать вам то, что я имел честь сказать; вы все
слышали.., как и предсказание Кассандры, мое предупреждение оказалось
напрасным... Прощайте!
останавливаясь на пороге и пристально вглядываясь в Калиостро. - вы сейчас,
как и тогда, в Америке, пытаетесь уверить меня в том, что по лицу можете
определять будущее человека.
глядя в небо, определяете путь звезды, в то время как большинство людей
уверено! в том, что звезды неподвижны или движутся хаотично.
Скажите, какой смертью ему суждено умереть и когда это произойдет.
справиться с сердцебиением, хотя он изо всех сил пытался убедить себя в том,
что абсурдно принимать это шарлатанство всерьез.
он бросил на Жильбера быстрый тревожный взгляд.
взглянул на Жильбера, Калиостро представил:
де Фавра - один из моих клиентов.
минут я буду к вашим услугам.
исчез за дверью.
усмехнулся, потом оглянулся, чтобы убедиться в том, что его никто не слышит.
Постарайтесь заранее занять место на Гревской площади в тот день, когда
будут вешать маркиза де Фавра.
никто не видел, нажмите на эту ручку справа налево и снизу вверх, вот так...
Прощайте и извините меня, не стоит заставлять ждать тех, кому не так уж
долго осталось жить.
которая могла возбудить любопытство доктора, однако так и не победила
окончательно его сомнения.
Глава 5
ДВОРЕЦ ТЮИЛЬРИ
путь к Парижу.
торговки на лошадях, грузчики верхом на увитых лентами пушках, сотня
депутатских карет, около трехсот повозок с зерном и мукой, захваченных в
Версале и усыпанных желтыми осенними листьями. Таким образом, лишь к шести
часам вечера королевский экипаж, в котором накопилось столько страдания, в
котором клокотала ненависть, в котором кипели страсти, прибыл к городским
воротам.
огляделась; раздобыть немного хлеба для дофина было совсем несложно: каждый
простолюдин нес кусок хлеба на острие штыка.
кусок хлеба.
толпе, она ее боялась.