read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



жил, что эта стена не похожа на другие, еще задолго до того, как у него
появились мысли и осознанные желания. Она непреодолимо влекла к себе
волчонка еще в ту пору, когда он не мог видеть ее. Свет, идущий оттуда,
бил ему в сомкнутые веки, и его зрительные нервы отвечали на эти теплые
искорки, вызывавшие такое приятное и вместе с тем странное ощущение.
Жизнь его тела, каждой клеточки его тела, жизнь, составляющая самую его
сущность и действующая помимо его воли, рвалась к этому свету, влекла
его к нему, так же как сложный химический состав растения заставляет его
поворачиваться к солнцу.
Еще задолго до того, как в волчонке забрезжило сознание, он то и дело
подползал к выходу из пещеры. Сестры и братья не отставали от него. И в
эту пору их жизни никто из них не забирался в темные углы у задней сте-
ны. Свет привлекал их к себе, как будто они были растениями; химический
процесс, называющийся жизнью, требовал света; свет был необходимым усло-
вием их существования, и крохотные щенячьи тельца тянулись к нему, точно
усики виноградной лозы, не размышляя, повинуясь только инстинкту. Позд-
нее, когда в каждом из них начала проявляться индивидуальность, когда у
каждого появились желания и сознательные побуждения, тяга к свету только
усилилась. Они непрестанно ползли и тянулись к нему, и матери приходи-
лось то и дело загонять их обратно.
Вот тут-то волчонок узнал и другие особенности своей матери, помимо
ее мягкого, ласкающего языка.
Настойчиво порываясь к свету, он убедился, что у матери есть нос, ко-
торым она в наказание может отбросить его назад; затем он узнал и лапу,
умевшую примять его к земле и быстрым, точно рассчитанным движением пе-
рекатить в угол. Так он впервые испытал боль и стал избегать ее, сначала
просто не подвергая себя такому риску, а потом научившись увертываться и
удирать от наказания. Это уже были сознательные поступки - результат по-
явившейся способности обобщать явления мира. До сих пор он увертывался
от боли бессознательно, так же бессознательно, как и лез к свету Но те-
перь он увертывался от нее потому, что знал, что такое боль.
Он был очень свирепым волчонком. И такими же были его братья и сест-
ры. Этого и следовало ожидать. Ведь он был хищником и происходил из рода
хищников, питавшихся мясом. Молоко, которое он сосал с первого же дня
своей едва теплившейся жизни, вырабатывалось из мяса; и теперь, когда
ему исполнился месяц и глаза его уже целую неделю были открыты, он тоже
начал есть мясо, наполовину пережеванное волчицей для ее пяти подросших
детенышей, которым теперь не хватало молока.
С каждым днем серый волчонок становился все злее и злее. Рычание по-
лучалось у него более хриплым и громким, чем у братьев и сестер, припад-
ки щенячьей ярости были страшнее. Он первый научился ловким ударом лапы
опрокидывать их навзничь. И он же первый схватил другого волчонка за ухо
и принялся теребить и таскать его из стороны в сторону, яростно рыча
сквозь стиснутые челюсти. И уж конечно, он больше всех других волчат
причинял беспокойство матери, старавшейся отогнать свой выводок от выхо-
да из пещеры.
Свет с каждым днем все сильнее и сильнее манил к себе серого волчон-
ка. Он поминутно пускался в странствования по пещере, стремясь к выходу
из нее, и так же поминутно его оттаскивали назад. Правда, он не знал,
что это был выход. Он не подозревал о существовании разных входов и вы-
ходов, которые ведут из одного места в другое. Он вообще не имел понятия
о существовании других мест, а о способах добраться туда и подавно. Поэ-
тому выход из пещеры казался ему стеной - стеной света. Чем солнце было
для живущих на воле, тем для него была эта стена - солнцем его мира. Она
притягивала его к себе, как огонь притягивает бабочку. Он беспрестанно
стремился добраться туда. Жизнь, быстро растущая в нем, толкала его к
стене света. Жизнь, таившаяся в нем, знала, что это единственный путь в
мир - путь, на который ему суждено ступить. Но сам он ничего не знал об
этом. Он не знал, что внешний мир существует.
У этой стены света было одно странное свойство. Его отец (а волчонок
уже признал в нем одного из обитателей своего мира - похожее на мать су-
щество, которое спит ближе к свету и приносит пищу) - его отец имел
обыкновение проходить прямо сквозь далекую светлую стену и исчезать за
ней. Серый волчонок не мог понять этого. Мать не позволяла ему прибли-
жаться к светлой стене, но он подходил к другим стенам пещеры, и всякий
раз его нежный нос натыкался на что-то твердое. Это причиняло боль. И
после нескольких таких путешествий обследование стен прекратилось. Не
задумываясь, он принял исчезновение отца за его отличительное свойство,
так же как молоко и мясная жвачка были отличительными свойствами матери.
В сущности говоря, серый волчонок не умел мыслить, во всяком случае
так, как мыслят люди. Мозг его работал в потемках. И все-таки его выводы
были не менее четки и определенны, чем выводы людей. Он принимал вещи
такими, как они есть, не утруждая себя вопросом, почему случилось то-то
или то-то. Достаточно было знать, что это случилось. Таков был его метод
познания окружающего мира. И поэтому, ткнувшись несколько раз подряд но-
сом в стены пещеры, он примирился с тем, что не может проходить сквозь
них, не может делать то, что делает отец. Но желания разобраться в раз-
нице между отцом и собой никогда не возникало у него. Логика и физика не
принимали участия в формировании его мозга.
Как и большинству обитателей Северной глуши, ему рано пришлось испы-
тать чувство голода. Наступили дни, когда отец перестал приносить мясо,
когда даже материнские соски не давали молока. Волчата повизгивали и
скулили и большую часть времени проводили во сне; потом на них напало
голодное оцепенение. Не было уже возни и драк, никто из них не приходил
в ярость, не пробовал рычать; и путешествия к далекой белой стене прек-
ратились. Они спали, и жизнь, чуть теплившаяся в них, мало-помалу гасла.
Одноглазый совсем потерял покой. Он рыскал повсюду и мало спал в ло-
говище, которое стало теперь унылым и безрадостным. Волчица тоже остави-
ла свой выводок и вышла на поиски корма. В первые дни после рождения
волчат Одноглазый не раз наведывался к индейскому поселку и обкрадывал
заячьи силки, но как только снег растаял и реки вскрылись, индейцы ушли
дальше, и этот источник пищи иссяк.
Когда серый волчонок немного окреп и снова стал интересоваться дале-
кой белой стеной, он обнаружил, что население его мира сильно уменьши-
лось. У него осталась всего лишь одна сестра. Остальные исчезли. Как
только силы вернулись к нему, он стал играть, но играть в одиночестве,
потому что сестра не могла ни поднять головы, ни шевельнуться. Его ма-
ленькое тело округлилось от мяса, которое он ел теперь, а для нее пища
пришла слишком поздно. Она все время спала, и искра жизни в ее маленьком
тельце, похожем на обтянутый кожей скелет, мерцала все слабее и слабее и
наконец угасла.
Потом наступило время, когда Одноглазый перестал появляться сквозь
стену и исчезать за ней; место, где он спал у входа в пещеру, опустело.
Это случилось в конце второй, менее свирепой голодовки. Волчица знала,
почему Одноглазый не вернулся в логовище, но не могла рассказать серому
волчонку о том, что ей пришлось увидеть.
Отправившись за добычей вверх по левому рукаву ручья, туда, где жила
рысь, она напала на вчерашний след Одноглазого. И там, где следы кончи-
лись, она нашла его самого - вернее, то, что от него осталось. Все кру-
гом говорило о недавней схватке и о том, что, выиграв эту схватку, рысь
ушла к себе в нору. Волчица отыскала эту нору, но, судя по многим приз-
накам, рысь была там, и волчица не решилась войти к ней.
После этого волчица перестала охотиться на левом рукаве ручья. Она
знала, что у рыси в норе есть детеныши и что сама рысь славится своей
злобой и неустрашимостью в драках. Трем-четырем волкам ничего не стоит
загнать на дерево фыркающую, ощетинившуюся рысь; однако совсем иное дело
встретиться с ней с глазу на глаз, особенно когда знаешь, что за спиной
у нее голодный выводок.
Но Северная глушь есть Северная глушь, и материнство есть мате-
ринство, - оно не останавливается ни перед чем как в Северной глуши, так
и вне ее; и неминуемо должен был настать день, когда ради своего серого
детеныша волчица отважится пойти по левому рукаву к норе в скалах,
навстречу разъяренной рыси.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
СТЕНА МИРА
К тому времени, когда мать стала оставлять пещеру и уходить на охоту,
волчонок уже постиг закон, согласно которому ему запрещалось прибли-
жаться к выходу из логовища. Закон этот много раз внушала ему мать, тол-
кая его то носом, то лапой, да и в нем самом начинал развиваться инс-
тинкт страха. За всю свою короткую жизнь в пещере он ни разу не встретил
ничего такого, что могло испугать его, - и все-таки он знал, что такое
страх. Страх перешел к волчонку от отдаленных предков, через тысячу ты-
сяч жизней. Это было наследие, полученное им непосредственно от Одногла-
зого и волчицы; но и к ним, в свою очередь, оно перешло через все поко-
ления волков, бывших до них. Страх - наследие Северной глуши, и ни одно-
му зверю не дано от него избавиться или променять его на чечевичную пох-
лебку!
Итак, серый волчонок знал страх, хотя и не понимал его сущности. Он,
вероятно, примирился с ним, как с одной из преград, которые ставит
жизнь. А в том, что такие преграды существуют, ему уже пришлось убедить-
ся: он испытал голод и, не имея возможности утолить его, наткнулся на
преграду своим желаниям. Плотные стены пещеры, резкие толчки носом, ко-
торыми наделяла его мать, сокрушительный удар ее лапы, неутоленный голод
выработали в нем уверенность, что не все в мире дозволено, что в жизни
существует множество ограничений и запретов. И эти ограничения и запреты
были законом. Повиноваться им - значило избегать боли и всяких жизненных
осложнений.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 [ 10 ] 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.