Чтение 10–й страницы книги ~В ловушке~

-- Был бы он девочкой,-- ухмыльнулся Филатов. А мужиков завоевывать я
не умею. У Женьки Дугина спросить, что ли? А вообще мне на это положить, я
тоже, если захочу, могу волком смотреть!

Они еще о чем-то говорили, Гаранин смеялся, но Семенов не слушал, а
думал про себя, что Филатов не так однозначен, как ему казалось. И еще о
том, не о нем ли сказано: "...добиваются только того, что их боятся?"
Невольно подслушанный разговор взволновал его, никогда еще Андрей не
затрагивал этой щепетильной темы и вдруг раскрылся перед мальчишкой...

Дверь кабины распахнулась, в салон заглянул Крутилин.

-- Эй, лежебоки, Восток проспите!

Рановато флаг поднимать...

Филатов даже был разочарован: несколько сбитых в один щитовых домиков
да еще два домика в стороне -- вот тебе и вся станция Восток. Взглянуть не
что -- так, вроде турбазы средней руки, покажешь фото приятелю -- пожмет
плечами. С надрывом говорили, чуть глаза не закатывали: "Восток! Ледяной
купол! Полюс холода"!-- а здесь и купола никакого не видно -- заснеженная
гладь, да и мороз пока что градусов сорок пять, не больше.

-- Ощущаешь?-- Бармин похлопал Филатова по плечу. Никаких резких
движений, Веня, дыши через подшлемник. Восток, брат!

Филатов смолчал. Он ощущал небольшую одышку, и голова слегка болела, но
ожидал он куда худшего и подумал, что док занимался психотерапией, когда
расписывал ужасы акклиматизации. Правды ради, тот же док говорил, что иной
раз Восток принимает новичка сразу, но это редкое исключение делается для
человека с феноменальнымн физическими данными, для хорошо тренированного
альпиниста, например. Филатов же, когда проходил обязательные для
восточников испытания в барокамере (где его "поднимали" на пятикилометровую
высоту -- в атмосфере Востока кислорода примерно столько же), заслужил самые
лестные отзывы врачей: абсолютно здоров, к зимовке на куполе стопроцентно
годен. Почему бы ему и не стать тем самым новичком, который быстро переходит
с Восток на "ты"? А что? Гаранин уже анальгин принял, у Семенова губы как в
чернилах, а он...

Филатов чутко к себе прислушался. Вместе с Барминым он подтаскивал к
самолету небольшую, размером с двухспальную кровать, алюминиевую волокушу.
Снег под ногами был крепко сбитый, на нем почти не оставалось следов, и
волокуша скользила плохо, как по песку. Такого странного снега Филатов еще
не видел. Да, рот совсем сухой и шершавый, слюна, что ли, не вырабатывается,
и, пожалуй, сердцебиение, вроде и нагрузки никакой, а стучит быстро.
Вспомнил, как два года назад прилетел на льдину и разгружал самолет:
подставлял плечи под мешок с углем, чуть не вприпрыжку тащил метров за
двести и спешил обратно -- без всякого сердцебиения, с улыбкой. Здесь бы
такой фокус не прошел, точно... Филатов покосился на Бармина, не наблюдает
ли, уловил его взгляд, кивнул: все в порядке, док.

В самолете Семенов, Гаранин и Дугин подтаскивали вещи к грузовому люку,
Семенов посмотрел в иллюминатор: Крутилин стрекотал кинокамерой, а летчики
позировали, окружив столб с указательными стрелками. Крутилин заходил с
разных сторон, раздвигал людей, чтобы в объектив попали стрелки с надписями-
"ПАРИЖ -- 15050 км", "ВОЛГОГРАД -- 14747 км" и другие, в этом ценность
будущего фильма. Не так уж много людей на свете могут попасть в такой кадр,
будет чем похвастаться.

Столб-реликвия для туристов, подумал Семенов, запечатлеешь его, и всем
понятно, где ты был. Лучше бы ты, Ваня, отснял эту пару гнедых, Бармина и
Филатова: богатыри, кровь с молоком, а плетутся, как пенсионеры, будто на
унты по двухпудовой гире навешено Эх, не было в первую зимовку
кинолюбителей, и нет фильма о том, как восточники рыли шурф, магнитный
павильон в толще снега. Вон он, шурф, который чуть не стал могилой
начальника станции. А там стояли сани с наваренной железной решеткой из
труб, механик Покровский ударил кувалдой по решетке, а она хрустнула, будто
фарфоровая. Тогда и узнали, что железо при восьмидесяти градусах -- вешь
хрупкая, с которой следует обращаться деликатно. Отснял бы ты Ваня, этот
кадр -- цены бы ему не было... Или Сашу Бармина, который под восемьдесят
пять градусов выходил гулять на полосу, чтобы доказать маловерам и самому
себе, что прогулка под луной в любую погоду исключительно важна для
организма.

-- Волокуша на подходе, сообщил Дугин.

-- Идите сюда!-- донесся голос Белова.-- Запечатлеемся вместе, для
истории!

-- Нам для истории не надо,-- ухмыльнулся Дугин.-- Идите, груз
пустяковый, мы с Веней свободно справимся.

Семенов, Гаранин и Бармин пошли к летчикам. Филатов забрался в самолет.

-- С чего начнем, Женя?

-- С перекура,-- предложил Дугин, присаживаясь.-- Или не хочется?

-- Не очень,-- признался Филатов.

-- Нормальная вещь, скоро и про девочек забудешь,-- пообещал Дугин.--
До конца зимовки.

-- Врешь,-- недоверчиво сказал Филатов.-- Нет, в самом деле?

-- Шучу.-- Дугин подмигнул.-- Но во сне раньше чем через месяц не
увидишь. И то без душевного волнения.

-- Ну, это еще терпимо. А то чуть не до смерти напугал, даже слабость в
ногах почувствовал.

-- А вообще как? Шарики в глазах не прыгают?

-- Еще нет. Но и в футбол играть не хочется.

-- И не захочется. У нас только док психованный, в пинг-понг напарников
искать будет. Силы девать некуда, гирей зарядку делает

-- Саша -- мужик что надо,-- возразил Филатов -- На Льдине, сам знаешь,
лучшим грузчиком был. А ты чего на него хвост поднял?

-- Некультурно выражаешься, Веня. Мне с твоим Сашей делить нечего,
разные учебные заведения кончали. Я в его клистирных трубках не разбираюсь,
а он в моих дизелях.

-- Что-то я тебя не пойму, Женька. Ласковый такой, в глаза всем
улыбаешься, а в кармане фигу показываешь.

-- Грубый ты человек, Филатов.-- Дугин поднялся.-- Кончай перекур. Я
вниз спущусь, принимать буду. Носом дыши, слышишь? И нагибайся так, будто
пузо у тебя выросло, медленно, понял?

-- Проинструктировали,-- отмахнулся Филатов.-- Ну, принимай.

Аккумуляторы были тяжелые, двухпудовые. Первый из них Дугин принял на
руки, как ребенка прижал к груди, осторожно нагнулся и положил на волокушу.
С непривычки даже кровь в голову хлынула, с трудом отдышался.

-- Может, подождем со вторым? -- предложил Филатов.

-- А чего ждать, давай.

Дугин, чтобы стать повыше, влез на связку спальных мешков и только
принял второй аккумулятор, как мешки вдруг поехали изпод ног. Дугин
покачнулся, аккумулятор выскользнул и с грохотом упал на волокушу.

-- Цел? -- испугался Филатов.

-- Что с ним сделается? -- Дугин укутал аккумуляторы спальными
мешками.-- Все, что ли?

-- Ящик еще с бифштексами. Да ты разверни, посмотри.

-- Бифштексы?

-- Какие там бифштексы, я про аккумулятор.

-- Никуда он не денется, подавай ящик.

-- Держи.

-- А теперь все сюда. Белов подошел к флагштоку -- Ваня, камеру
отогрел? Снимешь церемонию подъема флага зови свою кодлу, Сергей!

-- Только побыстрее-Бортмеханик Самохин взглянул на часы.-- Сорок минут
стоим, моторы застынут, Николай Кузьмич!

-- Быстрее не выйдет, сказал Семенов.-- Рановато, Коля, флаг поднимать.

-- Почему это? -- с деланным удивлением спросил Крутилин.

-- Будто не знаешь, Ваня. Станция оживет, выйдем в эфиртогда и
поднимем.

-- Бюрократ же ты, Серега!-- возмугился Белов- Не разводи канитель,
поднимай флаг, чинуша!

-- Это я чинуша? -- засмеялся Семенов -- Не проси, Коля, не стану
традицию нарушать.

-- Даже ради друга?-- забросил удочку Белов -- Который, не щадя своей
драгоценной жизни, приволок тебя в эту чертову дыру?

-- Именно так, подтвердил Семенов.-- Голый перед тобой разденусь --
снимай, а флаг поднимем, когда отобью первую морзянку.

-- Тьфу!-- Белов под общий смех сдернул подшлемник, вытер слюну.--
Такого кадра лишил, собака!

-- А где Волосан? -- спохватился Бармнн.

-- Дрыхнет на моем кресле,-- сообщил Крутилин.

-- Оставайся с нами, пусть летит вторым пилотом,-- предложил Бармин.--
За тебя вполне сработает!

-- Моторы, Николай Кузьмич,-- напомнил Самохин.

-- Все, братва, летим!-- Белов знаком успокоил бортмеханика -- Ну,
Серега, ну, бюрократ! Далай обнимемся, что ли? Снимай, Ваня, всетаки тоже
кадр не из последних!

-- Ради кадра? -- с притворным негодованием спросил Семенов.-- А вот и
Волосан, с ним и обнимайся.

Летчики помогли подтащить волокушу к дому, стали прощаться.

-- С завтрашнего дня, Сергей, начинаем рейсы двумя бортами,-- пообещал
Белов.-- Так оставить тебе на денек охотника за пингвинами?

-- Конечно, веселее открывать зимовку.

-- С одним условием: без меня флаг не поднимать! Нету еще такого кадра
в моей коллекции, понял?

-- Попутною ветра, Коля!

-- Лучше никакого. Ну, до связи!

-- До связи, дружище!