Чтение 10–й страницы книги ~Свидание с Петербургом~

рыцарь сам искал встреч с лейб-медиком, последнему оставалось только
назначить час и место свидания.

Между делом Лесток помог сближению рыцаря с молодым дво-ром. Петр
Федорович отнесся к далекой Мальте без должного инте-реса, зато юная
Екатерина была в восторге от экзотического знаком-ства. Их живые беседы были
посвящены тайнам мальтийского ры-царства: "А правда ли, что орден сказочно
богат? А какие они, воины-иоанниты? Расскажите, о1 расскажите о великом
магистре Ла-Валетте!" И Сакромозо рассказывал...

В иные минуты Лесток готов был поклясться, что рыцарь видел Мальту
только во сне, а сведения о ней почерпнул из книг. Но с другой стороны...
"Ах, Герман,-- говорил он себе.-- не доверяй инту-иции, верь факту! Что ты
знаешь о ближайших задачах ордена? Понять бы, кому Сакромозо служит?"

Первый их разговор был посвящен Франции, О, искусство тонкой беседы,
когда по гостиной порхают сама простота и доброжелатель-ность, когда каждое
слово собеседника воспринимают с восторгом и тут же дают понять, как он умен
и остроумен, а тот, простак, и распахнет душу! В такой беседе Сакромозо был
бесподобен. Но Лес-ток, старая лиса, сам играл с ним в поддавки. Еще только
что говори-ли о том, как велики сосульки на здании сената, какой дивный
эки-паж у графа Разумовского и как искусно разрисован плафон в при-хожей у
Анны Алексеевны Хитрово, и вот уже Лесток должен отве-тить на невинный
вопрос:

-- Правда ли, что Шетарди в бытность свою в Москве пробил бутылкой
голову послу д'Аллиону? Говорят, посол прячет под пари-ком огромный шрам.

-- Пустое,-- рассмеялся Лесток.-- У них действительно была ссора.
Д'Аллион устроил из посольства мелочную лавку, накопил в нем товаров и
принялся торговать. Шетарди возмутился этим, вспых-нула ссора, но в ход
пошли не бутылки, а шпаги. Дуэли не получи-лось. Шетарди отвел шпагу рукой и
поранил пальцы. Только и всего. Этой истории четыре года, она с бородой.

-- Но ведь Шетарди был выслан из России не за дуэль, не прав-да ли? Он
был нескромен. Забыл, бедняга, что почта в России при-надлежит Бестужеву, а
потому письма его были вскрыты.

-- У нас, как и во всяком государстве, есть цензура,-- холодно сказал
Лесток.

-- Конечно, но отношения России и Франции оставляют желать лучшего,--
вкрадчиво заметил Сакромозо. Лесток вздохнул.

-- В чем причина? -- продолжал Сакромозо.-- Неужели госуда-рыня
Елизавета не могла простить Франции выходки Шетарди? Насколько я знаю,
маркиз был примерно наказан дома. И потом, вы сами говорите, эта история с
бородой...

"Он служит Франции",-- отметил про себя Лесток, вежливо улы-баясь и
медля с ответом.

-- О! Если вам неприятен вопрос, я не буду неволить вас, В конце концов
не пристало в частной беседе обсуждать полити-ческие тайны.

-- Никакой тайны здесь нет,-- ответил наконец Лесток.-- Госу-дарыня
благоволит к д'Аллиону. Но Париж отказывает государыне нашей в императорском
титуле. А как же обмениваться дипломати-ческими нотами при этаком
неестественном положении? Людовик почему-то уперся, простите, как бык... У
него, видимо, нет хороших советчиков.

Лесток не грешил против истины, впоследствии именно эта при-чина
выставлялась как главная при разрыве дипломатических отно-шений с Францией,
но лейб-медик знал, что подобная информация малого стоит. Русские министры
не делали тайны из неуважительно-го отношения Людовика XV к русской
императрице.

Второй разговор с Сакромозо произошел в доме прусского посла
Финкенштейна, куда Лесток был приглашен на ужин. Встреча с ры-царем была
полной неожиданностью, и как-то само собой получи-лось, что они уединились,
пошли вдвоем смотреть персидские миниа-тюры. Оба, как выяснилось, были
большие охотники до этого вида искусства -- не корми, не пои, на месяц
отлучи от карт, только дай всласть полюбоваться персидскими миниатюрами.
Однако в отдален-ной гостиной старые фолианты с персами были забыты,
разговор прыгнул на лаковую живопись, вспомнили Монплезир, любимый дво-рец
Петра.

-- А правда ли, что Петр Великий выменял у прусского короля Вильгельма,
батюшки ныне правящего Фридриха, отряд гренадер на кенигебергский янтарь?

-- Святая правда,-- согласился Лесток.-- Янтарь понадобился государю
для отделки кабинета. Вы его видели? Янтарная комната теперь -- гордость
Петровского дворца.

"Он служит Пруссии,-- с уверенностью подумал Лесток.-- Как ловко он
подобрался к сути вопроса!"

Старая тяжба Елизаветы с Фридрихом о возвращении солдат-ве-ликанов на
Родину вошла сейчас в новую стадию. Кроме гренадер, отданных на чужбину
Петром, государыня пеклась о солдатах, по-павших в Пруссию при содействии
Анны Иоанновны. Елизавета гово-рила при этом высокие слова, но Лесток
понимал: главное в этой тяжбе -- насолить "Надир-шаху", как прозвала
Елизавета Фридриха, доказать этому прусскому вандалу, что не все ему
позволено.

-- Государыня желает сейчас вернуть на Родину своих солдат,--
значительно сказал Лесток, понимая, что именно этой фразы ждет от него
рыцарь.

-- Но зачем?

-- Как зачем? Из человеколюбия. Старые воины не могут от-правлять в
лютеранской Германии свои православные обряды,

-- Но ведь совершали же.-- Глаза Сакромозо смеялись.-- Отчего же теперь
не могут?

Лесток оставил последнее замечание рыцаря без ответа и мель-ком глянул
на его руки. Лицо его было бесстрастно, поза непринуж-денна, но руки
выдавали его глубокий интерес. Очень подвижные, холеные, с длинными пальцами
и розовыми ногтями, они жили своей жизнью -- любопытствовали, недоумевали,
удивлялись, а иногда ве-рили.

Интересно, о чем его сегодня будет выспрашивать рыцарь? Сладкое мясо
ягненка, куропатки с трюфелями и гусиная, вымоченная в меду и молоке,
печенка -- прелесть какой паштет готовил из нее повар -- помогут хорошо
спланировать беседу.

Пока шли из кабинета в столовую, разговор коснулся предстоя-щего
маскарада.

-- Я не поеду туда,-- несколько капризно заметил Лесток.-- Государыня
знает, что я нездоров.

-- Вы тоже больны, сударь? -- участливо вскричал Сакромозо.-- Только
поднялась от болезни великая княгиня, как лихорадка свали-ла вас1 Уж не
заразились ли вы гнилой лихорадкой? Вам надо ле-жать, а я мучаю вас своим
визитом!

-- Нет, нет... Я вполне пригоден для общения. И будьте спокой-ны, моя
болезнь не заразительна. Просто... разыгралась желчегон-ная болезнь,

Лесток не хотел ехать на бал, дабы не сидеть за карточным столом рядом
с Бестужевым. Последнее время один вид канцлера-- подозрительный и мрачный
-- вызывал в Лестоке такую ненависть, что у него и впрямь начиналась изжога.

Пока лакей наполнял бокалы вином и обносил салатом, рыцарь продолжал
сокрушаться по поводу гнилой лихорадки, которая косит Европу, но как только
они остались вдвоем, без обиняков спросил:

-- И как продвигается дело с возвращением русских солдат?

-- Никак не продвигается,-- несколько удивленно ответил Лес-ток, считая
эту тему закрытой.-- Такие вещи не решаются в один день.

-- Не отдает Фридрих солдат? -- понимающе рассмеялся рыцарь, и Лесток
понял, что Сакромозо известна эта история во всех подроб-ностях.

-- Король прусский утверждает, что гренадеры сами не хотят возвращаться
на родину, мол, они там, в Германии, семьями обзаве-лись. У некоторых даже
внуки.

-- Их можно понять,--утирая рот салфеткой, проговорил ры-царь.--Зачем
им возвращаться в эту варварскую страну? Чтобы во-евать со своими детьми и
внуками?

-- Почему воевать? В России, слава Богу, пока мир.

-- Мир? -- искренне удивился Сакромозо.-- А за какой надобно-стью тогда
двинулась за пределы России армия князя Репнина? Ка-кие другие планы могут
быть у армии, кроме войны?

-- Ну, тридцать тысяч -- это еще не армия,-- бросил Лесток и понял, что
попал в цель.

Сакромозо сразу принял безразличный вид и даже спрятал руки под стол,
но и без этой азбуки Лесток увидел -- численность войска его весьма
интересует.

"На этом и будем строить игру,-- подумал Лесток,-- ему нужна армия, а
кому он запродаст эти сведения -- время покажет".

Сакромозо стал вдруг очень серьезен, почти торжествен.

-- Перед отъездом в Россию я был на приеме у их величества короля
Пруссии. Беседа была частной, но весьма плодотворной. Мальтийский орден
принимает близко к сердцу дела Европы и, в частности, сложные отношения,
возникшие между прусским и рус-ским дворами.

Лесток понимающе кивнул, пригубил вино.

-- В разговоре было упомянуто и ваше имя.

-- Фридрих передал мне привет? -- весело спросил Лесток, но Сакромозо
не отреагировал на шутку.

-- Их величество король Фридрих помянул о ваших заслугах в делах мира и
понимания в отношениях прусско-русских и уполно-мочил меня передать вам
старый долг -- пенсию размером десять ты-сяч ефимков.

"Ну и скор молодец!" -- ахнул про себя Лесток. Ему очень хо-телось
спросить: "Деньги при вас?",-- но вместо этого он сказал под-черкнуто
вежливо:

-- В какой форме мне передать благодарность королю Фридри-ху --
письменно или на словах?

-- На словах,-- без тени улыбки ответил Сакромозо.

Они отлично понимали друг друга.